Наваждение - Марч Джессика - Страница 51

— Наверное, пора тебе этим заняться, — тихо сказала Кейт. — Мне кажется, что до сих пор ты жила лишь в собственном внутреннем мире. Возможно, тебе пора перестать ждать и смотреть, что делают другие, включая и то, что они делают по отношению к тебе. Возможно, тебе пора самой начать действовать и принимать собственные решения.

Ники кивнула. Она робко протянула Кейт руку и взяла ее ладонь в свою, как они делали, когда были детьми.

Кейт, казалось, тоже вспомнила это.

— Теперь, когда ты снова нашлась, — сказала она, — надеюсь, ты не собираешься больше исчезнуть из моей жизни?

— Исчезнуть? — с удивлением повторила Ники. — Странно, но мне всегда казалось, что все было наоборот.

— Нет, Ники Сандеман, ты вечно все путаешь. Я часто писала тебе в первые два года. Разве ты не помнишь? Ты мне ни разу не ответила. Я решила, что ты встретила новых друзей и я тебе больше не нужна, ты хочешь забыть обо мне вместе со всем тем неприятным, что было в твоей жизни.

— Да, у тебя всегда была хорошая память, — сказала Ники, и голос ее дрогнул, когда она вспомнила, как дружба Кейт спасла ее от мучительного детского одиночества. — Ты — самое светлое, что у меня было в жизни. Если бы не ты, я не представляю, как бы я жила.

— В это трудно поверить…

— Но это так, Кейт.

— Тем более непростительно, — в голосе Кейт послышался легкий упрек, — я никогда не давала тебе повода думать, что не хочу дружить с тобой. Если ты считала иначе, то сама это придумала, Ники. Возможно, у тебя была более тяжелая жизнь, чем у меня… Не сомневаюсь, что это так. Но это еще не значит, что ты имеешь право вычеркивать из своей жизни тех, кто действительно любит тебя, кому ты дорога.

— Прости, — прошептала Ники, не зная, что ответить на упрек Кейт.

— Ладно, извинение принимается, — с улыбкой сказала Кейт. — Мне просто хотелось облегчить душу. И не только потому, что это касается меня, но и тебя.

Ники кивнула: она все понимала и была согласна с Кейт. Затем вдруг ее мысли приняли иной оборот. Если тогда она была не права по отношению к Кейт, то сколько раз она вообще допускала подобные несправедливости? Алексей, например: может быть, она чересчур быстро прогнала его? Но если он так легко сдался, то, может быть, и не любит ее вовсе?

Неожиданно на лестнице послышались шаги. Они услышали голос:

— Дорогая, я дома. Ну-ка подойди сюда и поцелуй покрепче!

Кейт бросилась к двери встретить мужа, вспыхнув, как девчонка-подросток. Они крепко поцеловались, казалось, забыв обо всем на свете. Разглядывая их, Ники не могла не улыбнуться. Они были так похожи, даже очки были одинаковые. Наконец-то Кейт отстранилась.

— Милый, я хочу тебя кое с кем познакомить. Это моя старая подруга Ники Сандеман. Ники, а это мой муж — Тим Форестер.

— Очень приятно познакомиться, Ники. — Тим произнес эту достаточно формальную фразу с необычной сердечностью. — Кейт много мне рассказывала о вас.

— Вам очень повезло, Тим Форестер. Кейт — совершенно необыкновенный человек.

— Мне ли не знать? — согласился он, ласково улыбаясь жене и поглаживая ее по мягким волосам. Ники чувствовала, что эти двое сильно и нежно любят друг друга.

— Это мне ужасно повезло, — заспорила Кейт. — Я заполучила по-настоящему свободного человека, без предубеждений. И к тому же он превосходный повар! Ники, останься с нами поужинать, сама увидишь.

— Хорошо, если позволите вам помочь.

Тим снял с крючка на двери фартук и протянул его Ники.

— Вообще-то это мой, — сказал он, — но, поскольку ты такая близкая подруга Кейт, я разрешаю тебе им воспользоваться.

Они все вместе трудились на уютной кухоньке в окружении глиняных горшков с различными растениями, блестящих медных кастрюль и кастрюлечек, а также всевозможных сувениров, привезенных Кейт после двухлетнего пребывания в Нигерии. В отношениях между Тимом и Кейт чувствовались большая теплота и забота.

— Вот это и есть настоящий дом, — сказала Ники, когда они сели за легкий ужин, состоящий из домашнего овощного супа и хлеба грубого помола. — Это так напоминает мне тот дом, где жила Кейт, когда мы были детьми. Здесь так хорошо, отсюда не хочется уходить.

Тим и Кейт улыбнулись друг другу. Затем Кейт повернулась к подруге.

— Всегда легче что-то делать, когда научишься. Но, Ники, ведь научиться никогда не поздно.

Глава 17

Не обращая внимания на пот, струившийся по телу и пропитавший всю ее рабочую блузу, Ники упрямо сражалась с ублюдками самой Природы — сорняками, превратившими некогда ухоженный садик Элл в подобие диких джунглей. Работа была тяжелая и монотонная, продвигалась очень медленно. И хотя Ники была в превосходной физической форме, повторение одних и тех же движений вызвало у нее боль в пояснице и судороги в ногах. По мере того как солнце все выше и выше поднималось над горизонтом, согревая сыроватый воздух и разгоняя последние остатки облаков, Ники все чаще останавливалась, чтобы сделать глоток холодной воды из стоявшего поблизости термоса… Все же, наполняя один мешок за другим полу сгнившими усохшими растениями, оставленными прежними жильцами, она чувствовала необыкновенное удовлетворение, приводя в порядок то, что по праву принадлежало ей.

Она распрямилась, вытянув вверх руки и покрутив шеей, чтобы снять напряжение. Потом смахнула с лица прядь волос, испачкав щеку о толстую рабочую рукавицу: она стала надевать их лишь после того, как вздувшиеся на ладонях волдыри дали ясно понять, что ее руки не приспособлены для такой работы. Интересно, подумала Ники, а что бы сделала мама, если бы сейчас увидела свою дочь? Наверное, сначала пришла бы в ужас: Элл терпеть не могла физическую работу. Поэтому, возможно, и позволила соблазнить себя X. Д. Она больше всего на свете хотела забыть о тяжелом крестьянском труде, знакомом ей с детства в своей родной деревне.

Но в конце концов — и Ники в этом не сомневалась — мама одобрила бы ее решение бороться до конца несмотря ни на что и сохранить ту собственность, за которую Элл продала свою душу.

Но возможно ли это? Список того, что ей необходимо купить для ремонта дома, все рос, и к тому же ей вскоре придется кого-нибудь нанять, поскольку одной ей со всем этим не справиться.

Не проходило и дня, чтобы Ники не изучала документы, с такой неохотой предоставленные ей Уэзерби, стараясь придумать, каким образом ей уплатить налоги, не продавая дом и землю.

Она поработала еще час, выдергивая сорняки, пока не расчистила дорожку к дому. Затем оттащила тяжелые мешки с мусором на обочину дороги, чтобы их забрала вызванная ею специальная машина вместе со сломанной мебелью, разорванными и грязными матрасами, которые она свалила позади дома. Выбросив всю эту рухлядь, она осталась практически ни с чем.

Она налила в ведро горячей воды с нашатырным спиртом и, приставив к стене лестницу, стала смывать слой грязи и копоти со стекол второго этажа. Занимаясь этой работой, Ники мурлыкала про себя старую французскую песню, которую частенько пела Элл, когда тосковала по родине или же для того, чтобы напомнить себе, что занимается серьезным и нужным делом.

Где-то в середине дня небо неожиданно потемнело, и через мгновение ливень загнал Ники в дом. Она быстро вылила грязную воду из ведра и поставила его в центре бывшей комнаты Элл, чтобы в него стекала капавшая с потолка вода.

Наверное, я сошла с ума, уже в сотый раз после своего приезда в Виллоу Кросс сказала себе Ники. Это она почти каждый раз твердила себе, выкладывая драгоценные доллары за то, чтобы ей подключили электричество, установили телефон, поменяли замки в дверях — акция, не столько абсолютно необходимая, сколько символическая.

Возможно, она бы уже и отказалась от своей идеи поселиться в этом доме, но поддержка пришла с неожиданной стороны. В то время как Ники ожидала, что Хелен с неодобрением отнесется к ее намерению бросить учебу и отказаться от мысли стать врачом, она, наоборот, заявила ей, что в данный момент это самое правильное решение.