Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Плотин. Единое: творящая сила Созерцания - Султанов Шамиль Загитович - Страница 44
Ориген, задумавшись, перестал писать. Слабая его рука легла на бок, подспудно доставляя телу легкое беспокойство. Он пытался вспомнить, не пропустил ли ничего из слышанного у Аммония накануне. Однажды Аммоний сказал ему, что привязанность его, Оригена, к записыванию как бы демонстрирует жалость к самому себе. И поскольку Ориген промолчал, то мастер показал ему, как продолжать записывать не записывая. Указание заключалось в том, чтобы записывать какие-то смысловые куски в виде любого, самого бесхитростного или самого абсурдного рисунка. Особо важным была какая-то связь между рисунками, чтобы сохранить взаимосвязь между целостностью всего рассуждения. Средство оказалось очень полезным, но изматывающим для Оригена. Поэтому иногда он записывал на дощечки буквально то, что медленно говорил Аммоний. Вот и сейчас он придвинул к себе несколько дощечек и с них начал подробно переписывать на папирус слова Аммония:
«Мыслимые предметы имеют такую природу, что соединяются с тем, что может их воспринять, наподобие предметов изменяющихся. И, соединяясь, остаются не слитыми и нетленными, как предметы, помещающиеся рядом. В телах единение, безусловно, производит изменение вещей соединяющихся: они изменяются в другие тела. Например, из стихий происходят смешения, пища переходит в кровь, кровь — в плоть и в остальные части тела. В мысленных же предметах единение происходит, но смешение не следует за ним. Напротив, или оно удаляется, или теряется в несущем, но не принимает изменения. Однако оно и не уничтожается в несущее, ибо в таком случае оно не было бы бессмертным и душа, будучи жизнью, превращаясь при смешении, изменялась бы и не была бы бессмертной. Какую бы приносила она пользу для тела, если бы не сообщала ему жизни? Душа, следовательно, не изменяется при единении».
Ориген, взяв другую дощечку, стал пристально смотреть на странные кружочки, человеческие фигурки, домики и неожиданные закорючки. Самое существенное заключалось в том, чтобы как-то, без напряжения, слить все это в целостную картину. Или даже иначе: надо было как-то войти в такое состояние ожидания, когда все эти значки сливались сами в один образ. Через некоторое время он опять начал быстро писать:
«Возьмем кусок камня, стол, тарелку. Где же в столе находятся его ум, его „столность“? Или в тарелке ее „тарелочность“? Пока стол или тарелка предстоят как нечто целое, совершенно невозможно сказать, где в них находятся столность или тарелочность. С одной стороны, тарелочность находится во всякой, даже мельчайшей, части тарелки, но, с другой стороны, найти в какой-то части тарелки сам логос, сам ум тарелки, собственную „тарелочность“ нельзя. И тем не менее, разбив тарелку на мелкие куски, мы теряем эту тарелку, она прекращает для других и для себя быть тарелкой. То, что было тарелкой, в данном случае является мусором, так же как и вообще куча бесформенных предметов. Из этого следует, что смысл вещи, ее логос, ум существует в самой вещи вполне нетелесно, хотя без этого ума не существует и самой вещи.
Точно так же и с душой человеческой. Душа, взятая как таковая, есть именно душа, а не топор и не камень. И что же делает ее душой? Ведь она очень крепко соединена с телом и дробится так же легко, как и тело. Но можно ли сказать, что она и по существу своему дробится телесно, то есть является телом? Нет, она, присутствуя во всякой мельчайшей части тела, сама по себе вовсе не есть тело. Она есть ум тела, а не само тело. Ведь так же, как и, назвавши меч мечом, мы сразу заметили логос меча как именно меча. И этот логос, этот ум сразу же нашли в мельчайших частях меча. И этот ум можно искорежить и даже уничтожить, но эйдос меча, его логос, ум нельзя разбить или уничтожить. Меч может быть острым или тупым, тяжелым или легким, но ум меча не может быть ни острым или тупым, ни тяжелым или легким. Поэтому ум может находиться в душе, как и острота меча в самом мече, но ум души не есть просто душа, как и острота, взятая сама по себе, не обязательно должна быть остротою меча, она может быть и остротой точки или куска дерева».
Дальнейшие рассуждения Аммония Ориген записывал почти буквально накануне, поэтому сейчас ему нужно было только точно переписать их:
«Итак, если доказано, что мысленные предметы по своему существу неизменны, то отсюда необходимо следует, что они не погибают с тем, с чем были соединены. Душа соединена с телом, и соединена притом без смешения с ним. Соединение с ним доказывается тем, что она страдает с телом: ибо живое существо страдает с ним всецело, будучи как бы одним существом. Соединение же с ним без смешения доказывается способом отделения души от тела во время сна: она оставляет его как труп, вдыхая в него жизнь настолько, чтобы оно не погибло совсем, сама по себе действует в сновидениях, предугадывая будущее и приближаясь к мысленным предметам.
То же происходит, когда душа рассматривает в себе какой-либо умственный предмет: тогда она по возможности отделяется и делается самостоятельной, дабы вознестись к истинно существующим вещам. Действительно бестелесная, она проникает всюду, наподобие вещей, изменяющихся при единении, оставаясь, однако, неизменной и слитной, сохраняя сходство в себе, своей жизнью изменяя вещи, в которых она бывает, но сама не изменяясь от них. Наподобие того, как солнце своим присутствием превращает воздух в свет, делая его световидным, и соединяет воздух со светом, не смешивая их, и, однако, сливая, так и душа, соединенная с телом, остается вполне неслитной, отличаясь от солнца тем, что последнее, будучи телом и ограниченное известным местом, не везде следует за светом, как это бывает и с огнем. Огонь остается в лесу и связан как бы на месте с воспламененным светочем, тогда как душа, будучи бестелесной и не ограниченная местом, проникает повсюду всецело вслед за своим светом и за телом, и нет ни одной освещенной его части, в которой она не находится всецело. Душа не управляется телом, но сама управляет им и не находится в нем, как бы в сосуде или в мешке; напротив, тело существует в ней.
Мысленным предметам не препятствуют тела. Они переходят, проницают всякий род тела, не удержимые никаким телесным местом. Будучи мысленными, они и находятся в мысленных местах: или в самих себе, или в высших мысленных предметах. Там душа находится то в себе самой, когда она мыслит, то в уме, когда она умосозерцает.
И когда говорится о ней, что она находится в теле, то подразумевается не то, что он находится в нем как в месте, но состояние ее в этом случае подобно, например, присутствию в нас Бога. Когда говорится, что душа связана с телом известным отношением, стремлением или расположением, то подразумеваются отношения, связывающие, например, возлюбленных, — конечно, не телесно. Действительно, душа не имеет величины, объема, частей, не представляет ни одной части, могущей быть ограниченной каким-то местом. Как же нечто, не имеющее частей, может быть ограничено местом? Место существует с объемом: место есть предел содержимого, поскольку оно содержит его. Если бы кто-нибудь сказал: моя душа находится в Александрии, Риме и везде, то он, без сомнения, указывал бы для души место, ибо это обозначение — „Александрия“ и вообще слово „здесь“ указывает место. Но душа никак не находится в месте, а в отношении. Когда нечто мысленное поставляет себя в отношение к месту или предмету, находящемуся в известном месте, то она находится там в том смысле, что она и там деятельна, понимая под местом отношение, деятельность. Мы должны были бы сказать: она там деятельна, а говорим: душа находится там…»
Ориген долго и медленно пьет воду. Затем вновь берет в руки перо, смотрит, не видя, на залитую солнечным утренним светом морскую поверхность…
…Я понял, что вновь настал момент смены направления. Вообще при работе в такого рода спиральных экспертных комплексах своевременная смена направления поиска является интуитивным искусством руководителя модуля.
— Давайте вернемся к диалогу о творчестве. Я думаю, дискутируя об архитектонике человеческого творчества или подобным этому процессам, мы могли неумышленно сузить сферу поиска. Ты согласна со мной?
- Предыдущая
- 44/116
- Следующая