Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Плотин. Единое: творящая сила Созерцания - Султанов Шамиль Загитович - Страница 34
Но вряд ли для Плотина была какая-либо альтернатива, кроме Александрии. И дело было не в неких практических соображениях. Да, Плотин не раз был в этом самом знаменитом городе великого Александра: у него были там знакомые, и с некоторыми из них он даже переписывался. Но не это главное.
Хотя пик расцвета Александрии был уже в прошлом, тем не менее, даже в III веке город представлял собой самую крупную культурную жемчужину империи. С ним не могли сравниться не только Смирна и Коринф, но и погрузившиеся в провинциальную дрему Афины.
Именно в Александрии находилась самая крупная библиотека Рима. Причем в ней хранились книги не только римских и греческих философов, ученых, историков, поэтов, но и уникальные рукописи, переведенные на греческий язык, в которых сохранялись ключи к знаниям халдеев и древнеегипетских жрецов, вавилонских магов и индийских браминов, финикийцев и арабов.
Во времена Плотина Александрия представляла собой конгломерат различных мирно уживающихся философских и теологических школ. Неопифагорейцы спорили с перипатетиками, платоники нескольких направлений дискутировали со скептиками и приверженцами Стои, а последние обращались к Эпикуру. Здесь жили и сторонники традиционных языческих культов собственно Рима и Эллады, росло количество приверженцев восточных культов Митры, Кибелы, в различных храмах приносили жертвы Осирису-Дионисию, Изиде, Серапису. Многочисленная еврейская община города, несмотря на интенсивный процесс культурной эллинизации, оставалась верной духу и законам Моисея. Именно таким эллинизированным иудеем был знаменитый Филон Александрийский, вера которого основывалась на том, что вся полнота божественной истины, облеченной в аллегорическую форму, содержится в Ветхом завете.
Многие христианские богословы, жившие в Александрии, были знатоками эллинистической философии и признавали за ней право называться мудростью, хотя и низшего рода по сравнению с божественным откровением. Например, Климент Александрийский считал идеалом духовного совершенства гармонию веры и знания, а потому, с его точки зрения, между Евангелием и эллинской философией в лучших ее проявлениях не было противоречия — это как бы «две ветви одного древа».
Творческая атмосфера александрийского культурного климата только в римский период породила таких крупнейших ученых, философов, поэтов, как Апион, воспитатель Нерона Херемон, Аполлоний Тианский, историк Аппиан, философ Атеногор, астрономы Менелай и Птолемей, писатели Атеней, Лукиан, Цельс, математики Герон, Теон, Папп, Диофант, исследователь иероглифов Гораполлон и многие другие…
Тут я уже не выдержал и не очень вежливо, с раздражением, прервал болтливую машину:
— Без лишней патетики…
Секунд двадцать ХИП молчал, затем кратко и сухо добавил:
— После урегулирования имущественных проблем Плотин навсегда уехал из Ликополя. В конце весны 232 года он приезжает в Александрию…
…Как и договаривались накануне, ближе к вечеру подъехал на эсседе Фотий. Наступила уже осень, но дни стояли жаркие, хотя бриз, дующий с моря, приносил прохладу и дышать было легко.
Ехать пришлось достаточно долго — около восьми миллиариев. Но я этого не замечал: Фотий ловко управлял повозкой и не переставая рассказывал о философе, к которому мы направлялись.
Звали его Аммонием, и был он мужем пожилым. Возраст его приближался к 60 годам, но духом своим известен был веселым и спокойным. Считали его человеком мудрейшим, но и странным. Многие иудеи и христиане презирали его, не скрывали своего неодобрения и прозвали его Саккасом, то есть Мешочником.
Но он не обижался и был незлобив, потому даже на Саккаса откликался. Ибо в юности действительно пропитание добывал себе среди бродяг и черни, работая носильщиком. Отец же его был человеком отнюдь не бедным, разбогател на поставках шерсти в армию. Но вышел между ними разлад, и покинул он отчий дом. А причина разлада заключалась в том, что в младенчестве Аммоний был крещен своими родителями и потому, не по своей воле, оказался в этой христианской секте. Но, прочитав уже в детстве тайком эллинских писателей и философов, он непреклонно направил свое сердце к истинным богам Разума. И потому отбросил он предрассудки христиан, вернулся к божествам предков и ушел из дома.
Мудрости учился он двояко. Ходил к разным философам и магам, но долго там не оставался по причине буйного в молодости характера. Философам задавал он вопросы пустые: о волшебстве, звездах, демонах и гаданиях. А магам задавал вопросы никчемные: о единстве и множественности понятий, о силлогизмах и софистических утверждениях, о логике и этике. Но делал так он все же с неким разумным намерением.
И второй способ был его в том, чтобы самому в учениях древних искать скрытые от глаз непосвященных смыслы. Говорили, что когда он был помоложе, выходил на рынок и во весь голос говорил, растолковывая зевакам те или иные положения из Фалеса и Парменида, Зенона и Хрисиппа. А деньги, которые ему бросали, никогда не подбирал и оставлял на рыночной площади.
А проповедует он совмещение Пифагора и Платона, Платона и Аристотеля. И говорит он вот что: божественное проявилось зримо и явственно и в Пифагоре, и в Платоне, и Стагирите. Но проявилось по-разному, ибо жили они в разное время. Потому в них есть проявление божественной истины в своей сложности и простоте.
Приезжают к нему и брамины, и персы-огнепоклонники, и эфиопские гимнософисты. И совершают они какие-то обряды магические, удалившись в пустыню. Но, может быть, это и пустое, болтовня недругов.
Постоянного жилища у него нет. С учениками он бродит от одного приятеля к другому, выбирая дом в зависимости от местонахождения Луны и звезд на небосводе. Свои рассуждения и учения он не записывает, да и другим запрещает записывать…
— …Via est vita. Путь есть жизнь… Нельзя понять римский дух, если забывать о римских дорогах, — тихо произнесла Сюзанна.
— Почему? — я уже перестал удивляться неожиданным эмоциям машин. В это поколение программ были заложены какие-то наборы подобий звуковых экспрессий, но какие точно, я не знал, однако это действительно облегчало общение с машинами. И они использовали такие звуковые палитры очень искусно.
— Римские дороги — это, в определенном смысле, вызов вечности: образ реальной стойкости перед непрекращающейся агрессией времени. Прошли тысячелетия, но по-прежнему римские дороги служат другим людям других обществ, других цивилизаций, оставаясь римскими.
Уже первые дорога создавались старательно и на века. На намеченной трассе двумя бороздами снимали один за другим слои земли, добираясь до скальных пород. На этом каменном основании укладывали последовательно четыре слоя различных материалов общей высотой до полутора метров. Первый слой, «статумен», составляли плоские камни, скрепленные глиной (около 40–60 см). На «статумен» укладывали плотным слоем мелкие камешки, осколки камней и кирпичей (высотой около 20 см). Третий слой (от 30 до 50 см) был из песка или гравия. Наконец, последний, верхний слой, «суммум дорсум», монолитный и гладкий, составляли широкие каменные плиты — толщина верхнего покрытия также колебалась между 20 и 30 см. В городах по обеим сторонам дорога пролегали тротуары, «марганес», предназначенные для пешеходов и в свою очередь выложенные каменными плитами меньших размеров, или же мощеные. Чтобы обезопасить покрытие дорога от разрушительного действия осадков, с обеих сторон тракта выкапывали небольшие рвы, куда могла стекать дождевая вода…
…Когда подъехали мы к усадьбе, встретили нас слуги: один занялся двуколкой, другой сопроводил нас вовнутрь. Пройдя через дом, мы оказались в большом и тщательно, с замыслом, ухоженном саду. Выглядел он величественно и немного странно. В разных его концах, небрежно и словно отстранений, возвышались высокие гладкоствольные пальмы. Все вместе они представляли нечто геометрически целое, но это целое как бы не было связано с тем, что располагалось ниже. А там были десятка три разнообразных, не повторяющих друг друга деревьев и кустарников — акации, кактусы, смоковницы, эвфорбии, бамбук, — которые также словно были случайно разбросаны там и сям. Но опять-таки ощущался какой-то тайный, словно многослойный, многоэтажный порядок в этой беспорядочности. Наконец, вдоль садовой дорожки были разбиты клумбы цветов — и тоже с геометрическим умыслом. Прежде всего клумбы эти были различными по форме: круглые, прямоугольные, треугольные, квадраты, неправильные прямоугольники. На каждой располагались цветы строго одного цвета. Я прошел мимо круга, где низкий розовый куст был в центре, а девять кустов, побольше, располагаясь равномерно, окружали его.
- Предыдущая
- 34/116
- Следующая