Утерянные победы - фон Манштейн Эрих - Страница 12

10 армия выступила из Верхней Силезии; левый фланг ее наносил удар из района Кройцбурга (Ключборк). Армия имела в первом эшелоне 4 корпуса. В составе первого эшелона следовали (начиная с правого фланга): 15 (мех.) корпус (командир – генерал Гот; состав: 2 и 3 легкие дивизии), 4 ак (командир – генерал фон Шведлер; состав: 4 и 46 пд), 16 тк (командир – генерал Геппнер; состав: 1 и 4 тд, 14 и 31 пд) и 11 ак (командир – генерал Лееб; состав: 18 и 19 дивизии). 14 (мех.) корпус (командир – генерал фон Витерсгейм; состав: 13 и 29 (мот.) дивизии) следовал во втором эшелоне.

Вслед за армией в качестве резерва группы армий следовал 7 ак (командир – генерал фон Шоберт; состав: 27 и 68 пд), а также 62 пд.

8 армия имела своей задачей в глубоко эшелонированном построении нанести удар на Лодзь. В ее состав входили два корпуса: 13 ак (командир – генерал фон Вейхс, состав: 10 и 17 пд, а также лейб-штандарт (мот.) и 10 ак (командир – генерал Улекс; состав: 24 и 30 дивизии). За этой армией также следовали две дивизии (213 и 221) в качестве резерва группы армий.

Вскоре, после того как армии 1 сентября 1939 г. на рассвете перешли границу, завязались ожесточенные бои, в ходе которых противник был сбит с занимаемых им позиций.

Однако попытается ли он еще принять решающее сражение по эту сторону Вислы или он имеет перед собой цель выиграть время и стремится отвести свои войска за Вислу, было для нас на ближайшие дни большой загадкой. Пока, во всяком случае, выяснилось, что сильные группировки противника сосредоточены в горной местности Лыса Гора, в районе Кельце, Радома и Лодзи.

Решающее значение для боевых действий в первую неделю войны имели, по-видимому, два фактора, которые впервые выступили в этой кампании.

Первым из них был прорыв фронта противника нанесшими глубокий удар в тыл танковыми соединениями, для одновременного следования с которыми, однако, пехотные дивизии должны были напрячь все свои силы.

Другой фактор состоял в том, что вражеская авиация в результате успешных действий немецкой авиации была почти полностью парализована, что относилось также и к управлению, связи и средствам сообщения. Таким образом, противнику так и не удалось обеспечить централизованное управление операциями.

Штаб нашей группы войск, исходя из имевшихся данных о противнике, поставил перед 10 армией две задачи. Правофланговая группа, в которую входили 15 (мех.) корпус и 14 ак, а также 7 ак, переданный ей группой армий (позже он был переподчинен 14 армии), должна была нанести удар по противнику, сосредоточивающемуся в районе Радома, и разбить его. Левофланговая группа, состоявшая из 16 тк и 14 (мех.) корпуса, а также 11 ак, должна была стремиться преградить лодзинской группировке противника путь к отходу на Варшаву, в то время как 8 армия должна была нанести удар по этой группировке с запада.

В ходе выполнения этой задачи 10 армии вначале удалось навязать сражение группировке противника в районе Радома в лесистой местности Лыса Гора, в то время как 15 (мех.) корпус продвинулся между этой группировкой и переправами через Вислу у Опатува и Демблина, а действовавший в составе северной группировки 14 (мех.) корпус, совершив маневр, преградил противнику также и путь на Варшаву. 9 сентября был закрыт первый «котел» этой войны, в котором оказалась армия противника. Правда, в районе Кельце – Радом бои продолжались еще до 12 сентября, так как противник не только оказывал упорное сопротивление, но и непрерывно пытался разорвать сомкнувшееся вокруг него кольцо, однако в судьбе этой группировки ничего нельзя было уже изменить. Когда сражение закончилось, в наших руках оказалось 60000 пленных и 130 орудий. 7 дивизий противника были разгромлены в ходе этих боев. Даже если бы противнику и удалось спастись, отойдя за Вислу, он не избежал бы этой судьбы, ибо в тот день, когда завершилось сражение под Радомом, 1 горнострелковая дивизия 14 армии уже находилась под Лембергом (Львов), а левый фланг этой армии уже давно форсировал Сан в его нижнем течении и тем самым был в состоянии взломать оборону противника, которую последний собирался, очевидно, организовать на берегах Вислы.

Между тем, левофланговая группировка 10 армии (16 тк) в результате боев вышла к переправе через Вислу у Гора Кальвария, южнее Варшавы, а танковая дивизия, действовавшая в ее составе, вела бои на юго-западной окраине Варшавы. Для захвата этого крупного города, приспособленного для обороны, эти силы, однако, были слишком небольшими. Танковую дивизию пришлось вывести из города. Во всяком случае, в результате этого противнику был отрезан путь к Варшаве с запада.

В то время как наши армии двигались к Сану и Висле, штаб группы армий был переведен в Люблинец, бывший гарнизонный город немецких улан, не пользовавшийся в старой армии особой славой. На этот раз мы разместились в доме для глухонемых, чем я вовсе не хочу сказать, что мы когда-либо притворялись глухонемыми. Наоборот, мы внимательно прислушивались ко всем сообщениям, поступавшим от войск, и, с другой стороны, не останавливались перед тем, чтобы ясно сообщать нашу точку зрения вышестоящим инстанциям. Последнее совсем не означает, что в польскую кампанию мы по основным вопросам не были согласны с ОКХ. Несмотря на это, иногда имело место расхождение наших точек зрения. Однако генерал-полковник фон Рундштедт не допускал какого-либо вмешательства в командование группой армий.

Здание дома для глухонемых, как это можно себе представить, не было построено так, чтобы его стены поглощали звук. Вследствие этого голос нашего начальника разведывательного отдела, которого никакими уговорами не удавалось заставить говорить тише, был далеко слышен. Об обстановке, таким образом, на всей территории штаба знали досконально. Тем большее впечатление произвело то умение, с которым он обошелся с оригинальными гостями, прибывшими к нам в Люблинец. В один прекрасный день у нас появилась в сопровождении свиты кинооператоров известная киноактриса и режиссер, заявившая, что она «движется по стопам фюрера». Она сообщила, что по заданию Гитлера приехала на фронт снимать фильм. Такая деятельность, да, еще под руководством женщины, была нам, солдатам, откровенно говоря, крайне неприятной. Однако речь шла о задании Гитлера.

Впрочем, она выглядела очень милой и мужественной женщиной, примерно, как элегантная партизанка, заказавшая себе костюм на рю де Риволи в Париже. Ее прекрасные, подобные огненной гриве волосы, ложившиеся волнами, обрамляли интересное лицо с близко расположенными глазами. На ней было нечто вроде туники, бриджи и высокие мягкие сапоги. На кожаном ремне, перепоясывавшем ее стан выше бедер, висел пистолет. Оружие для ближнего боя дополнялось ножом, заткнутым на баварский манер за голенище. Штаб, как я должен признаться, был несколько ошеломлен появлением подобной необычной фигуры. Поэтому я вначале направил ее к генерал-полковнику фон Рундштедту, чтобы она могла сообщить ему о своем задании. Он, как подобает галантному кавалеру, принял ее очень любезно, но вскоре направил снова ко мне. Мне не оставалось ничего иного, как «передать ее по команде». Таким образом, она очутилась у нашего начальника разведки с грубым голосом, в функции которого входило также и все связанное с пропагандой.

Этот офицер, чудесный, брызжущий юмором баварец, не пошел по моим стопам (я пытался отсоветовать даме совершить поездку по фронту). Он отнесся к этому делу, не обращая внимания на пышный костюм актрисы, чисто по-служебному, сухо и трезво. Он принял даму чрезвычайно корректно, выслушал ее дело, проверил документы, принадлежавшие ей и ее спутникам, затем поднял телефонную трубку и вызвал офицера-медика. Положив трубку на рычаг, он деловым тоном сказал: «Вам сначала нужно сделать прививку. Я вызвал врача. Пожалуйста, раздевайтесь!» В пользу нашей гостьи говорит то, что она не вскипела, а только засмеялась и отказалась подвергаться прививке. Лишь ее киноспутники должны были подвергнуться этой процедуре, вернее говоря, один оператор. Он подошел, щеголяя своим коричневым загаром, врач поднес шприц, и несчастный на глазах у злорадствующих зрителей тут же упал в обморок.