Таинственный сад. Маленький лорд Фаунтлерой. Маленькая принцесса. Приключения Сары Кру - Бернетт Фрэнсис Ходгсон - Страница 20

— Не знаю, что и делать! — воскликнула встревоженная Марта. — Если миссис Медлок узнает об этом, она подумает, что я не послушалась ее приказаний и рассказала тебе все, и тогда меня отошлют назад к матери.

— Он пока ничего не расскажет про тебя миссис Медлок. Это сначала будет как будто тайна, — твердо сказала Мери. — И он говорит, что все должны делать, как ему угодно!

— Это-то правда! Скверный мальчишка! — вздохнула Марта, отирая лоб передником.

— Он говорит, что миссис Медлок тоже должна. И он хочет, чтобы я приходила к нему каждый день; ты должна будешь передавать мне, когда я ему буду нужна.

— Я! — воскликнула Марта. — Я потеряю место, наверняка потеряю!

— Этого не случится, если ты будешь делать, что он захочет, а всем ведь приказано повиноваться ему, — убеждала Мери.

— Да неужели он был ласков с тобой! — воскликнула Марта, широко раскрыв глаза.

— Я думаю, что я ему понравилась, — ответила Мери.

— Ну, так ты, должно быть, околдовала его, — решила Марта, глубоко вздохнув.

— Ты думаешь, что это волшебство? — спросила Мери. — Я слышала про волшебство в Индии, но я не умею этого делать. Я просто вошла к нему в комнату и так удивилась, когда увидела его, что осталась на месте и все глядела на него. А потом он обернулся и стал глядеть на меня. Он думал, что я призрак или сон, а я это же думала про него… И все это было так странно, что мы были одни, среди ночи, и даже не знали друг о друге, мы и начали задавать друг другу вопросы… А потом, когда я спросила, хочет ли он, чтобы я ушла, он сказал, что нет.

— Видно, конец света наступает, — вздохнула Марта.

— Да что с ним такое? — спросила Мери.

— Никто не знает наверное, — ответила Марта. — Когда он родился, мистер Крэвен точно помешался. Доктора думали, что его надо будет отправить в… сумасшедший дом… и все потому, что миссис Крэвен умерла… Я уже тебе говорила. Он ни за что не хотел поглядеть на младенца. Он все кричал, что он вырастет горбатым, как он сам, и что ему лучше умереть…

— Разве Колин горбатый? — спросила Мери. — Он не похож на горбуна…

— Нет еще, — ответила Марта, — только у него все началось как-то не так… Моя мать говорит, что в доме было столько горя и гнева, что любой ребенок испортился бы… Они все боялись, что у него спина слаба, и все ухаживали за ним — заставляли его лежать, не давали ему ходить. Раз ему даже надели железные помочи, но он так раскапризничался, что заболел… Потом к нему приехал важный доктор и заставил их снять. А с другим доктором он говорил так строго… хотя вежливо. Он сказал, что мальчику давали слишком много лекарств и слишком много воли, чтоб делать все по-своему.

— Я думаю, что он очень избалован, — сказала Мери.

— Хуже его нет на свете! — воскликнула Марта. — Конечно, он почти всегда хворает — то простуда, то кашель… Раза два он чуть не умер. И лихорадка у него была, и тиф… Уж и испугалась тогда миссис Медлок! Он тогда бредил, а она разговаривала с сиделкой, думая, что он ничего не понимает. «Теперь он уже, наверное, умрет, — говорила она, — и это будет самое лучшее и для него, и для всех». Посмотрела она на него, а он лежит и смотрит на нее своими большими глазами, да так осмысленно… Она не знала, что и подумать, а он поглядел на нее и говорит: «Дайте мне воды и перестаньте разговаривать».

— А ты думаешь, он умрет? — спросила Мери.

— Моя мать говорит, что нельзя выжить такому ребенку, который не бывает на свежем воздухе и ничего не делает, только лежит на спине, принимает лекарства да смотрит в книжки. Он очень слаб, терпеть не может, когда его выносят на свежий воздух, и так легко простуживается, что потом говорит, что будто от воздуха…

Мери сидела и смотрела на огонь.

— А я думаю, — медленно сказала она, — что ему, может быть, хорошо бы выходить в сад и смотреть, как все растет.

— Однажды его взяли к фонтану, где растут розы, — продолжала Марта. — А он прочел в какой-то газете, что иногда люди заболевают какой-то «розовой лихорадкой»; потом он начал чихать и кричать, что у него эта самая лихорадка. А тут еще один новый садовник, который не знал правил, прошел мимо и поглядел на него как-то странно… Он взбесился и стал кричать, что садовник поглядел на него потому, что у него растет горб. Он столько плакал, что потом всю ночь был болен.

— Если он когда-нибудь рассердится на меня, то я к нему никогда больше не пойду, — сказала Мери.

— Он заставит тебя прийти, если захочет, — сказала Марта, — так ты и знай.

Скоро послышался звонок, и Марта сложила свое вязанье.

— Это, небось, сиделка. Она хочет, чтобы я с ним посидела немного, — сказала она. — Надеюсь, что он в хорошем настроении духа.

Она вышла из комнаты и вернулась минут через десять с недоумевающим выражением лица.

— Да ты, должно быть, приворожила его, — сказала она. — Он сидит на диване со своими книжками, а сиделке велел уйти до шести часов. Я должна буду сидеть в смежной комнате. Как только ушла сиделка, он позвал меня и говорит: «Я хочу, чтобы Мери Леннокс пришла ко мне; но помни, чтоб никому не рассказывать! Иди скорее!»

Мери сейчас же отправилась к нему.

Когда она вошла в комнату, в камине пылал яркий огонь, и при дневном свете она увидела, что комната была очень красива. Ковры, драпировки, книги и картины на стенах были ярких, светлых цветов, и комната имела блестящий, уютный вид, несмотря на серое небо и дождь. Колин сам тоже был похож на картину. Он был закутан в бархатный халат и сидел, прислонившись к большой глазетовой подушке. На щеках его горели яркие пятна.

— Войди же! — сказал он. — Я все утро думал о тебе.

— Я тоже думала о тебе, — ответила Мери. — Ты не представляешь, как Марта испугалась; она говорит, миссис Медлок подумает, что она рассказала мне про тебя, и ее отошлют домой.

Колин нахмурился.

— Поди скажи ей, чтобы она пришла сюда, — сказал он. — Она в соседней комнате.

Мери вышла и привела Марту, которая дрожала от страха. Колин все еще хмурился.

— Должна ты делать, что мне угодно, или не должна? — спросил он.

— Должна, сэр, — пробормотала Марта, вся вспыхнув.

— А миссис Медлок тоже?

— Все должны делать, что вам угодно, — сказала Марта.

— Так если я приказываю тебе привести ко мне мисс Мери, как же может миссис Медлок тебя отослать, если она узнает?

— Пожалуйста, не говорите ей, — умоляла Марта.

— Я е е с а м о е отошлю, если она посмеет только слово сказать, — с важностью заявил Колин. — А это ей очень не понравится, уверяю тебя!

— Благодарю вас, сэр, я только исполняю долг!

— Я только этого и хочу, — сказал Колин еще с большей важностью. — Я о тебе позабочусь! А теперь иди!

Когда Марта затворила за собою дверь, Колин увидел, что Мери пристально смотрит на него, точно удивляясь чему-то.

— Почему ты так смотришь на меня? — спросил он. — О чем ты думаешь?

— Я думаю о двух вещах…

— О чем это? Садись и расскажи мне!

— Первое… вот что, — сказала Мери, садясь на большой табурет. — Однажды в Индии я видела мальчика-раджу… На нем везде торчали рубины, изумруды и брильянты, и говорил он с людьми так же… как ты говорил с Мартой. Все должны были исполнять все, что он приказывал… сию же минуту. Я думаю, что их бы убили, если бы они не послушались…

— Я тебя после заставлю рассказать мне про раджей, — сказал он, — а теперь скажи мне, о чем ты еще думала.

— Я думала о том, как ты не похож на Дикона!

— Кто такой Дикон? Какое странное имя!

— Это брат Марты. Ему двенадцать лет, — объяснила она. — И он не похож ни на кого на свете. Он умеет привораживать лисиц, и белок, и птиц, как туземцы в Индии привораживают змей. Он насвистывает на своей дудке, и все они приходят слушать.

На столе возле Колина лежало несколько толстых книг, и он вытащил одну из них.

— Тут есть картинка… заклинатель змей! — воскликнул он. — Иди-ка, посмотри на нее!

Книга была красивая, с великолепными раскрашенными иллюстрациями, и Колин отыскал одну из них.