Рыцари порога.Тетралогия - Корнилов Антон - Страница 8

Рыжий менестрель был пьян в стельку. Вот его занесло далеко в сторону, он наткнулся на забор и едва не упал.

Огр ускорил шаг. Почти побежал и Кай.

Менестрель, поймав равновесие, длинно выругал забор и даже стукнул по нему кулаком, видимо всерьез на него обидевшись. После чего продолжил путь, но по такой замысловатой синусоиде, что, сделав несколько шатких шагов, вернулся к забору и снова врезался в него. На этот раз приложился он основательно. Кай услышал звук, который получается, когда топором бьют по неподатливой чурке, а рыжий менестрель опрокинулся во весь рост на мостовую.

Огр кинулся к нему.

«Получится!..» — громыхнуло в голове у Кая, который, воздев над головой меч, подбежал к чудищу, уже с глухим рыком склонившемуся над пьяным.

Прежде чем ударить, мальчик непроизвольно зажмурился. Меч попал по широченной спине огра плашмя, поэтому звонкий шлепок разнесся на всю улицу. Выронив меч, Кай развернулся и бросился бежать.

Осмелился оглянуться он только через несколько минут. Огра нигде не было видно. Не было слышно даже его шагов. Зажимая рот рукой, чтобы не выдать себя шумом дыхания, Кай медленно, беспрестанно вглядываясь в липкую тьму, пошел обратно.

Огра он нашел там же, где и оставил. Чудище склонилось над распростертым телом и урчало. Неподалеку белел брошенный меч.

«Он даже не почувствовал удара!» — в отчаянии подумал Кай.

Секунду мальчик стоял, слушая удары собственного сердца, которое, казалось, бухало на полгорода, потом, стараясь двигаться как можно тише, направился к огру. «Надо было заорать! — мелькнула в его голове мысль. — Светоносный, неужто он его уже жрет?!»

Он подкрался к мечу, наклонился, чтобы поднять его, и, выпрямившись, вдруг ткнулся взглядом в серокожую громаду, воздвигшуюся прямо перед ним.

Огр, очевидно просто притворявшийся, что не замечает мальчика, схватил его чудовищной лапищей за шиворот и с ревом оторвал от земли.

* * *

— А теперь объясните мне, добрый господин, почему и с какой целью вы напали на моего товарища? — изысканно вопросил менестрель, возлежавший на мостовой, удобно подложив руку под голову.

Кай, висевший между небом и землей, еще не обрел дар речи.

— Быть может, вас интересовало содержимое моего кошелька? — продолжал рыжий менестрель. — Смею вас уверить, кошелек совершенно пуст. В этом городишке живет странный народ. Если я угостил кого-то кружкой-другой, не значит ли это, что потом неплохо бы угостить меня? Тем более что я весь вечер драл глотку, ублажая весь трактир… Кстати, мое имя — Корнелий.

— К-кай… — с трудом выговорил Кай.

Огр, который удерживал мальчика в висячем положении на согнутой в локте руке так же легко, как будто это был тряпичный лоскут, снова заурчал.

— Отстань, Ххар, — поморщился Корнелий. — Никуда я отсюда не пойду, я же сказал. Ночь не такая уж и холодная. Видали мы с тобой и похолоднее. Трактирщик не разрешил остаться переночевать, потому что мне уже нечем было заплатить. И это в то время, когда во всем королевстве менестрели, по обычаю, не платят за ночлег и выпивку! Клянусь веселым Гарнаком, покровителем менестрелей и пьяниц, этот Горн — самый скупой трактирщик во всем Гаэлоне. Он сказал, что я начал платить тогда, когда он еще и не догадывался о роде моих занятий, то есть я вошел в трактир как обычный посетитель, значит, и выйти должен как простой посетитель. Говоришь, имя твое Гхай? Не совсем обычное имя для гнома. И с какой поры маленький народец разбоем занимается? — Корнелий расхохотался пьяным раскатистым хохотом. — Скажи мне, господин Гхай, в этом городишке есть еще места, где собираются, чтобы выпить и послушать старые добрые баллады и веселые застольные песенки?

— Я… — с трудом выговорил Кай и прокашлялся. — Никакой не гном. Я… не разбойничал.

Корнелий приподнялся на локте и, гримасничая от напряжения, долго вглядывался в своего пленника. Потом хрюкнул и снова расхохотался.

— Клянусь веселым Гарнаком! — воскликнул он. — Это ж пацан! А меч… — он перевел взгляд на валявшийся рядом меч Кая, — простая деревяшка? Что ж в этом городе творится, а? Трактирщики выкидывают менестрелей на улицу, а мальчишки темными ночами нападают на огров!

— Пусти меня! — набрался смелости Кай и дернулся в крепкой хватке Ххара. — Скажите ему, господин менестрель, пусть он меня отпустит. Я матушке скажу! Я… дедушке скажу, он сейчас в ночном карауле!

— Твой дедушка — добрый господин Гас? — тут же поинтересовался Корнелий, очевидно что-то припоминая сквозь пьяный дурман.

— Гур! Мой дедушка — Гур!

— Гур… — наморщился Корнелий. — Наверное, слышал… Неважно. Так объясни, пожалуйста, сначала, добрый господин… как тебя?.. Гхайрл?..

— Кай!

— Ну да, Кай. С чего ты вдруг набросился на моего здоровяка? Он что, тебе ногу отдавил или посмотрел косо?

— Он же огр! — выпалил Кай. — Он огр и… Я не знал, что он ваш… Я думал, он набросился и сейчас вас сожрет!

— Еще интереснее. — Менестрель сел на мостовой, обретя позу шатаемого ветром цветка. — И ты в одиночку набросился на него?! С этой деревяшкой? Говори! Пока не объяснишь, будешь болтаться, как груша. Ххар тебя до самого утра держать может. Ты ему своей деревяшкой так двинул, что у него наверняка прыщ на заднице вскочит.

Каю очень хотелось на землю. Ему очень хотелось домой и быстрее спать, чтобы забыть эту дурацкую ситуацию, в которую его угораздило попасть. Путаясь и запинаясь, он заговорил. А когда закончил, Корнелий взорвался таким громоподобным хохотом, что опять свалился на мостовую, и ему пришлось с минуту подрыгать ногами, чтобы успокоиться и снова принять сидячее положение.

— О, веселый Гарнак! — всхлипнул рыжий, вытирая слезы. — Чего только не бывает в славном Гаэлоне! Значит, ты намеревался совершить подвиг? Деревяшкой?.. Ну знаешь, это не совсем по-рыцарски. Хотя… — Менестрель посерьезнел. — Гидруг Разящий, когда у него сломался меч, прикончил Зарейскую Семиглавую Тварь колом! Так что…

— А кто такой Гидруг Разящий? — немедленно спросил Кай.

— Один из двенадцати рыцарей Ордена Пылающего Круга, — ответил Корнелий. — Разве ты не знаешь? Ты же намереваешься стать рыцарем! Ты должен знать историю рыцарства Гаэлона! Неужели к вам в городок никогда не забредали менестрели?

— Н-нет… Может быть… Не помню. А все менестрели знают историю рыцарства?

— Ни один из менестрелей, — важно заявил рыжий, — не знает историю рыцарства так хорошо, как я! Отпусти его, Ххар, пусть идет домой. Нашего Кая Атакующего Огрские Задницы матушка, вероятно, заждалась.

Лапища огра разжалась, и Кай брякнулся на мостовую. Но уходить уже не спешил.

— Господин Корнелий, — несмело обратился он к менестрелю, снова улегшемуся на мостовую, — не согласитесь ли переночевать в моем доме? Матушка утром покормит вас завтраком.

— Матушка? — переспросил, не поднимая головы, Корнелий. — А что скажет папенька?

— Папеньки сейчас нет, он в походе. Он рыцарь, ему сам государь его величество Ганелон золотой меч даровал за ратные подвиги!

— Да? — живо заинтересовался Корнелий и снова поднялся. — Значит, сэр Кай живет только с матушкой? А ведь есть еще и дедушка… Который в ночном карауле… Что скажешь, Ххар?

Огр рыкнул и пару раз мотнул башкой — вниз-вверх.

— Мы согласны, — вставая на ноги с помощью Ххара, проговорил Корнелий. — Но помните, господин сэр Кай Добросердечный, менестрели за ночлег и завтрак расплачиваются балладами. Это золотое правило мастеров нашего дела. Идет?

— Очень хорошо, господин менестрель! — улыбнулся Кай.

Глава 2

Громкие крики выбросили Кая из сна. Он вскочил и зажмурился от яркого солнца, ударившего ему в глаза через распахнутую дверь сарая. Мгновенной чередой пробежали перед ним события завершения вечера. Вот они вместе с менестрелем и огром вернулись домой. Вот матушка, набросившаяся было на Кая с упреками, увидев огра, раскрыла рот и застыла на месте, а рыжий Корнелий, согнувшись в каком-то диковинном полупоклоне, начал разливать длинную медовую речь и разливал ее, пока не упал.