Берег любви - Гончар Олесь - Страница 38

Вынесла стул, посадила орионца в тени иод орехом, чтобы солнце не жгло лысину дорогого гостя (тот в этот момент снял шляпу). Подала полное блюдечко горячего еще варенья, чтобы пробу снял, предложила и борща, но гость сказал, что борщ пускай подождет другого раза, сегодня он ужо пообедал.

- От твоего анархиста слышно что-нибудь? - спросил Ягнич про "отступника".

- Да возвратился уже! На радостях я пот и забыла сказать,- сразу расцвела молодая вдова.- Поступил!

Набрал баллов даже лишних! Никто не подталкивал, не пособлял, сам пролез, стервец!

- Будешь иметь теперь своего завмага.

- Какой завмаг? - засмеялась Нслька.- Вокруг пальца обвел мать, ох и сумел, шаромыжник! Только он на порог, а я уже вижу - что-то оно не того... "Поступил?" - спрашиваю. "Да, поступил",- а глаза в пол, ухмыляется украдкой. "В мореходку?" - спрашиваю. "Да... в мореходку. Немного не так получилось, как намечалось... А как вы угадали, мамо?" "Да по тебе же видно,- говорю,- отступник, непослушник материн!" - И она снова засмеялась, переполненная радостью за сына.

Не удержал улыбки и Ягпнч:

- Ну там под рындой его вышколят...- И добавил после короткого раздумья: - Море - это прежде всего тяжелый труд, Нелька. Двужильная работа.

- Этим его не испугаешь.

- Да чтобы в дружбе с товарищами надежным был:

отсюда начинается наука про живучесть корабля, про его непотопляемость...

- Мой и в этом не подведет. За товарища всегда постоит. А мореходка ему, знаете, какая выпала? Не пробился в вашу - аж в Батумскую махнул, негодник. На заочное устроился... А мне-то и лучше, при матери будет находиться.

- Что ж он будет делать здесь? Баклуши бить?

- Да что вы, дядя! В отца, видно, пошел: без работы не может!.. Еще перед отъездом на стройку в профилакторий подался, иду, говорит, к шахтерам, там техника новая. Ну, и звание опять же - рабочий класс. Пощедрее пенсия будет в старости,- она снова звонко засмеялась.

- Моряк в море стареет, Неля. Если, конечно, у него намерение относительно мореходки серьезное...

- Думаю, серьезное. Сразу за дело взялся. Только зачислили, а он уже наглядное пособие домой привез...

Зашел, вижу - в мешке вздувается какой-то огромный арбуз, где-нибудь, думаю, с бахчи прихватил для матери гостинец, а оказалось... звездный глобус!

- Что, что? - удивился Ягпич.- Новичку там сначала швабру в руки дают, а не глобус.

- Я тоже удивилась было, даже испугалась маленько...

Нет, говорит, мама, все законно: это я в мореходке у лаборанта выпросил, у него этот глобус числился как списанный инвента-рь... Выпросил или, может, за бутылку выменял - знаете, как это теперь, в общем, дело житейское...

Вскоре объявился и сам Сашко: въехал во двор на велосипеде, вкатил лихо, как заправский велогонщик,- прямо с работы к материному борщу (у них как раз обеденный перерыв). Вытянулся, как добрая лозина, а лицом еще подросток, и чубчик на голове еще с вихром, он его то и дело зачем-то приглаживает пальцами, гостя, что ля,стесняется.

- Здоров, здоров, моряк,- орионец поздоровался с пареньком, как со взрослым, крепким рукопожатием, с поступлением поздравил счастливца, сумевшего даже "лишних баллов" набрать... Старик и в самом деле был рад:

хоть этот из Ягничей протянет в будущее давнюю моряцкую ветвь.

- Покажи, Сашуня, дяде свой звездный глобус,- подсказала мать.

- Не звездный глобус,- тихонько поправил сын,- а глобус звездного неба, мама...

- О, ты еще меня учить будешь, отступник! - и подтолкнула его веселым тумаком в спину. - Выноси!

Парень вынес эту штуковину из хаты и поставил на стуле перед орионцем. Вот оно, наглядное курсантское пособие. Шаровидное, синее-синее и все - в звездах, в созвездиях.

Ягнич слегка прикоснулся к глобусу, провел по тем звездам шершавой ладонью и ничего не сказал.

* * *

Получилось так, что не Ягничу пришлось искать работу - она его нашла сама.

Прослышали об орионце в шахтерском профилактории, или, как его тут еще называют, "комплексе".

Сам начальник строительства, или кто он там есть, примчался в машине на кураевскую улицу и, притормозив возле кувыркающейся детворы, спросил:

- Где тут у вас тот Ягнич, что с "Ориона"?

А орионец, сидевший под своей грушей, уже и уши навострил...

Дипломатические переговоры не затянулись. Прибывший со стройки полпред - сухощавый, белый как лунь, но еще энергичный человек - после короткого знакомства без лишних разговоров предложил:

- Садитесь, поедем, обо всем остальном поговорим на месте. Вы нам крайне нужны.

- А вы не ошиблись? - на всякий случай осведомился Ягнич, в душе-то уже возликовавший.- Я моряк, в шахте никогда не был.

- Я тоже не был,- коротко засмеялся приезжий.- Па Асуане был, в Афганистане был, а на своих шахтах...

Ну, да MI.I ведь не шахту, а здравницу строим...

- И в строителях этот морской волк никогда не числился,- заметил Ягнич не без кокетства.

- Знаем, все знаем... И все-таки вы именно тот, кто нам нужен.

Такие речи были как бальзам на душу Ягнича, хотя он действительно не представлял себе, чем может пригодиться на строительстве. Пошутил в мыслях: "Наверное, возникли у них там свои неувязки, вот и зовут, чтобы научил их морские узлы вязать". Усмехнулся в усы, шагая за приезжим.

Машина изношена, изъездилась на ухабистых строительских дорогах, однако еще бегает, не сдается... Инженер Николай Иванович (так приезжий представился) сел за руль, а Ягнича посадил на заднее сиденье, это вроде бы почетнее. Сиденье насквозь пропитано пылью, пружины ребрами вылезают; когда тронулись, все в этой карете затряслось, заскрипело, снизу откуда-то заклубилась пыль... Ну что ж: машина трудовая, не для прогулок, не для шика...

- Ох, как поджаривает сегодня,- заговорил инженер, когда выбрались на околицу Кураевки.

- Ночью дождь будет,- сказал Ягнич.

- Передавали?

- У меня прямая связь с небом: говорю будет - значит будет.

- Ноги крутит?

- Есть такой барометр... Уже вторую ночь спать не дает.

По дороге инженер не стал распространяться о том, что Ягнича могло более всего интересовать,- делился своими хлопотами: сроки поджимают, а недоделок еще уйма, график не передвинешь, умри, а к весне объект должен быть готов; во втором квартале намечено принять на отдых первую партию шахтеров.

- Ну а я зачем вам все-таки понадобился? - опять спросил Ягнич.

- Да есть там у нас одна задумка... - уклонился инженер от определенного ответа.- Без знающего человека не обойтись. Посоветовали вот к вам присвататься.

И снова заговорил о своем СМУ - коллектив дружный, второй год знамя держит, кадровый костяк довольно стабильный. В основное ядро строителей теперь влилось немало и кураевских, органично влилось... Правда, попадаются на их строительстве и сомнительные элементы, из бывших заключенных, приходится брать и таких, куда ж их денешь, да и рук рабочих не хватает... Немного погодя спросил Ягнича про "Орион": сколько ему еще осталось жить на свете и правда ли, что в дальнейшем парусники строиться не будут? Эти, которые есть, доживут, и все, кончилась их эра...

- Пустые разговоры,- решительно и даже сердито возразил Ягнич, будто ему доподлинно были известны все планы Морфлота на этот счет.- А молодежь где будет обретать закалку моряцкую? Где еще им найти такую практику, как не на рабочих парусных судах? Ловкость, сноровка, смелость... Видели ж, наверное: скомандуешь, а они уже вперегонки вверх, как цирковые акробаты?

- Никогда не видел.

- О, это зрелище, я вам скажу... Особенно тот момент,- Ягнич ворохнулся от волнения так, что пружины сиденья под ним жалобно взвизгнули,- когда прозвучит команда ставить паруса... На фалы и шкоты! - молодецки выкрикнул он.- Марсели, брамсели и бомбрамсели ставить!.. И уже полно в них ветра. Будто лебеди, так и забелеют, разметнувшись во все небо!..