Под солнцем любви (сборник) - Мазаева Ирина - Страница 32

На лице Игоря засияла счастливая улыбка. Он отодвинул головой ветку, которая впилась ему в ухо, и торжествующе ответил:

— Валя, как же я рад!

Я вошла в роль и продолжила распаляться:

— Вот ты знаешь, о чем я больше всего мечтаю?

— О чем? — еще более радостно спросил Игорь.

— Я мечтаю, чтобы поскорее закончился этот поход, чтобы мы спустились с гор и чтобы я больше никогда в жизни не видела этого человека!

— Валя, это… это… — Игорь был настолько счастлив слышать такое о своем сопернике, что даже растерялся, — это очень правильное решение!

– Ну… Да… Ладно, я в палатку, хочу немного отдохнуть, – завершила я разговор, и мы вышли из леса.

Весь день Игорь пытался пригласить меня погулять, но я отказывалась. В итоге, чтобы лишний раз с ним не разговаривать, я влилась в компанию девчонок и постоянно была с ними, а при посторонних он постеснялся проявлять настойчивость.

На следующий день после завтрака мы свернули лагерь и начали собираться в путь.

— Сегодня пиковый, переломный день! — с энтузиазмом говорил Роман Семенович. — Мы наконец-то достигнем вершины горы и в пятнадцать тридцать одну увидим затмение солнца! Наверное, это будет потрясающее зрелище! Вряд ли еще когда-то в жизни увидим затмение, находясь на вершине горы!

В атмосфере витало что-то необычное, торжественное. Недельное восхождение на гору подходило к концу. В самом начале похода я очень ждала затмения, представляла, каким оно будет, но в последнее время совсем о нем не думаю, потому что мысли о затмении солнца затмили другие мысли — о Кирилле и о расследовании.

Я мечтала увидеть горы, но, оказавшись здесь с Кириллом, думаю только о нем, а не о горах…

Мы собрали вещи, надели тяжелые рюкзаки и отправились к вершине.

Дорога была крутой и резкой. Груз, который несли на плечах, казался тяжелее, чем в предыдущие дни. Ноги болели сильнее, я была вся мокрая, быстрее наступало утомление, и приходилось делать частые остановки. Воздух был разреженный, кислорода становилось все меньше. Хотелось все бросить прямо здесь и спуститься обратно.

— Пейте воду! — без конца напоминал Роман Семенович. — Постоянно пейте воду и ешьте сухофрукты! Не переживайте, сейчас наступит адаптация к высоте и ваше самочувствие улучшится! До вершины горы осталось всего триста метров! Сейчас одиннадцать. Затмение наступит через четыре часа, так что вполне успеваем.

И мы шли.

Я находилась в самом конце группы, а Кирилл где-то в середине. Мы не общались при людях, потому что продолжали делать вид, что не дружим.

Через несколько часов начали приближаться к вершине. Я глазам не верила — гора наконец заканчивалась! Раньше впереди, на фоне неба, постоянно что-то возвышалось, а теперь перед нами было одно небо!

Мы вышли из хвойного леса и…

— Я вас поздравляю! Вот она — вершина! — объявил Роман Семенович.

Никто ничего не говорил. Все молчали и восторженно смотрели по сторонам.

Под нами расстилался бескрайний зеленый ковер деревьев.

Дух захватывало от такой высоты. Вокруг клубились облака. Мы сами стояли в облаках. Издалека они выглядели плотными, но вблизи оказались просто как густой туман.

Я смотрела вперед, и создавалось впечатление, что подо мной простирается вся планета. Появлялось желание взмахнуть руками, как крыльями, и полететь… Раствориться в свободе…

Внизу виднелись невысокие горные хребты, которые мы прошли несколько дней назад. Вдалеке я увидела маленькие-маленькие дома. Наверное, это тот самый поселок, где нам дали еды.

— Под вами — весь путь, который мы проделали за неделю, — со значением сказал Роман Семенович, с понимающей улыбкой глядя на нас. — Ну как вам ощущение — стоять на вершине горы высотой в две тысячи метров?

— Высоко, — сказала Зина.

— Ну да, не низко, — по-доброму усмехнулся Роман Семенович. — Надеюсь, облака рассеются и не закроют затмение.

Когда вдоволь насмотрелись на безграничные горизонты, начали искать полянку, чтобы разбить лагерь. Пока мы этим занимались, облака рассеялись, и стало очень солнечно.

— Ну вот, погода изменилась! — обрадовался руководитель и взглянул на часы. — Затмение уже через два часа. Вы не забыли свои специальные очки для затмения?

— Не забыли, — ответили все.

Очень темные очки нужны были для того, чтобы без вреда для глаз смотреть на Солнце, которое будет закрывать Луна.

Я забралась в палатку.

Пора было приступать к реализации нашего плана.

Той ночью, когда нас посетил кабан, мы с Жанной немного повздорили, но сейчас я не могла обойтись без ее помощи. Я разыскала ее. Она стояла на каменистом берегу небольшого горного озера и причесывала волосы. Как я уже говорила, Жанна была худой, высокой, утонченной, с длинными, абсолютно прямыми черными волосами. Возле прозрачного озера она смотрелась очень красиво.

— Жанна, — окликнула ее я.

Она обернулась.

— Да? — слегка удивленно спросила она.

Удивилась, видимо, тому, что я первая к ней обратилась.

— Жанна, у меня к тебе одна просьба. Помню, ты говорила, что у тебя есть лак для волос с блестками. Не могла бы ты мне его одолжить?

— Могу… — растерянно отозвалась Жанна. — А зачем он тебе?

— Ну… нужен, — ушла я от ответа.

— Наверное, хочешь прихорошиться перед затмением, у тебя ведь появился поклонник, Игорь, — подмигнула Жанна.

— Ты угадала… — изобразила я смущение.

— А он ничего так, приятный парень, — одобрила Жанна, — но ты зря ругаешься с Кириллом. Вы друг другу подходите больше.

— Жанна…

— Ладно, молчу, — улыбнулась она и посмотрела на озеро. — Пойдем дам лак, а потом я хочу искупаться. Не желаешь поплавать?

Я потрогала воду.

— Что-то прохладная…

— А по мне, нормальная. Ладно, сама поплаваю, — пожала плечами Жанна, и мы направилась к палатке. — Только ты имей в виду — он очень липкий и поэтому плохо смывается, — предупредила она, открывая палатку. — Держится на волосах как цемент! А если попадает на кожу, то она потом неделю блестит!

«Это как раз то, что мне нужно», — удовлетворенно подумала я и уточнила:

— То есть смыть его будет трудно?

— Да! — подтвердила Жанна. — Можно смыть горячей водой с мылом, и то если хорошо тереть… Поэтому имей это в виду. Старайся, чтобы к волосам никто не прикасался, а то блестки прилипнут к другому человеку, и он тоже будет блестеть. Я схватила его уже в последний момент, когда вещи в поход собирала. Думала, мало ли, может, тут дискотека будет… А тут не дискотека, а какой-то бандитский фильм…

Жанна открыла рюкзак, порылась в нем и протянула лак:

— Держи.

— Спасибо, — поблагодарила я. — Я ненадолго.

— Да ладно, можешь его вообще забрать, у меня дома еще есть, — ответила Жанна.

— Спасибо!

— Пожалуйста, — улыбнулась она и вытащила из рюкзака купальник. — Пойду поплаваю.

— Давай.

Я вышла из ее палатки и направилась в свою. По дороге ко мне подошел Коля и жалостливо попросил:

— Валя, пожалуйста, найди вора! Со мной весь лагерь не разговаривает!

— Коля, я очень стараюсь, я сейчас как раз в процессе, — сочувствующе ответила я.

— Спасибо, я буду очень этого ждать, — сказал он, и мы разошлись.

Я вошла в палатку.

Как я уже упоминала, у меня в рюкзаке было два мобильных телефона — на тот случай, если у одного сядет аккумулятор. И сейчас они очень пригодились. Один всегда при мне, поэтому его точно не украдут, а вот второй можно использовать как приманку.

Я взяла запасной телефон и щедро побрызгала лаком заднюю панель.

В горах у меня нет возможности снять отпечатки пальцев каждого человека, но можно попытаться оставить отпечатки на самом воре!

Папа однажды рассказал, что полиция использует хороший способ, чтобы доказать вину преступника. Есть категория преступлений, которая называется «вымогательство». Например, какой-то директор школы говорит родителям богатого ученика: «Ваш сын учится очень плохо. Я могу выгнать его из школы. Но, если вы дадите мне денег, я этого не сделаю». Это называется вымогательство, и на вымогателя можно заявить в полицию. Чтобы доказать, что злоумышленник взял деньги, есть много способов, но один из них я могу применить здесь, в горах. Полицейские обрабатывают купюры спреем из специального состава, который не виден невооруженным глазом, дают эти деньги пострадавшим, а пострадавшие рассчитываются с вымогателем этими помеченными купюрами. Далее полицейские задерживают вымогателя. Тут он обычно начинает отпираться: «Я ничего не брал! Нет у меня никаких денег! Меня оклеветали!» Но, чтобы доказать его вину, полицейские светят ему на ладони и на купюры фонариком с ультрафиолетовой лампой. Эта лампа четко проявляет спрей на обработанных купюрах и на ладонях вымогателя. Оставшиеся следы — доказательство того, что человек взял в руки помеченные купюры, а значит, совершил вымогательство.