Под солнцем любви (сборник) - Мазаева Ирина - Страница 2

— Пап, мам, я уезжаю, — сказала я, с печальной улыбкой глядя на родителей. — Как вы думаете, папа не будет без меня скучать? Наверное, не будет. У него столько работы… Под его контролем десятки улиц нашего района!..

Спустя час мы ехали в машине на железнодорожный вокзал.

Наверное, вам может показаться странным, почему я так сильно скучаю по дому и почему происходит эта путаница со словом «папа», но скоро я все объясню.

Итак, мы ехали на вокзал. Я удивленно посмотрела на папу — он зачем-то оделся в синюю рабочую форму.

— Пап, а почему ты в форме? Тебе же сегодня в ночное дежурство!

— Я тебя отвезу, а сам поеду в участок, — внимательно глядя на дорогу, пояснил он.

— А зачем так рано? — продолжала я удивляться. — Сейчас только полвосьмого утра!

— Много дел, — вздохнул папа. — Работы больше, чем времени. В районе опять шкодят малолетки: разрисовывают стены, окна разбивают. Буду сегодня проводить профилактические беседы с Самойловым и Рыбаковым. Совсем уже распоясались!

— Пап, тебе надо отдыхать… — заметила я.

— Ничего, на пенсии отдохну, — весело подмигнул он. — На работе есть банка хорошего кофе… Если устану — взбодрюсь!

И вот так каждый день… Он на работе буквально живет. Я никогда раньше не думала, что работа участкового такая насыщенная! А мой папа именно участковый.

По вечерам мы с ним часто сидим во дворе в увитой виноградными лозами беседке за чашкой чая, и он рассказывает истории из своей работы. Сейчас лето — самое время, чтобы сидеть допоздна за разговорами. И вот на целых десять дней я лишусь этих историй… Но ничего! Зато вернусь и буду делиться с папой своими впечатлениями от поездки! Теперь истории буду рассказывать я!

Я живо представила, что уже завтра увижу свою мечту, и вместо грусти из-за расставания с домом возникло сильное желание поскорее приехать на вокзал. Ведь я еду не в какое-то плохое место, а туда, куда желала поехать на протяжении многих лет!

Я не могла до конца поверить в реальность происходящего. Я еду к своей мечте — в горы. Но эта мечта осуществилась только благодаря тому, что год назад сбылась другая, самая главная мечта: у меня появился отец.

* * *

Настоящее тесно связано с прошлым. Поэтому, прежде чем перейти к основному рассказу, я хочу поведать о своем прошлом, потому что без прошлого в моей истории не обойтись. Но приготовьтесь — рассказ будет долгим.

Я потеряла родителей, когда мне было пять лет. После этого оказалась в детском доме, где и прожила до четырнадцати.

Самое главное, яркое и пропитанное любовью воспоминание о родителях — это воспоминание о Новом годе.

Та зима выдалась невероятно снежной — сугробов намело до самых окон. В нашем частном доме были очень широкие подоконники (или я была маленькой?), я любила на них взбираться и смотреть на улицу.

Однажды вечером по обыкновению села на подоконник и с восторгом увидела, что мороз нарисовал на стеклах узоры необычайной красоты. Они состояли из настолько искусно прорисованных деталей, что вряд ли какой-то художник смог бы изобразить такой же узор кистью!

Спустились сумерки. Один за другим, как елочная гирлянда, вспыхнули фонари. Начался снегопад. На снежинки лился свет фонаря, и казалось, что с неба сыпется не снег, а серебряные блестки.

Рыжий двухмесячный котенок Рыжик прыгнул на подоконник, принялся тереться о мои ноги и громко мурлыкать. Подошла мама, улыбнулась, погладила меня по голове и крепко прижала к себе.

— Ты моя радость, — невероятно нежно сказала она.

— А ты моя, — ответила я и прижала маму к себе еще крепче, чем она меня.

Мама взяла расческу и стала причесывать мне волосы. Как я уже упоминала, у меня волосы темно-каштанового цвета, вьющиеся крупными кольцами, красивые. Точно такие же, как у мамы.

Снег пошел сильнее. Серебро кружилось и переливалось в свете фонарей.

Мы увидели вдалеке папу. Он пробирался сквозь сугробы и нес елку. Папа приблизился к дому и заметил нас в окне. Он улыбнулся и помахал рукой, на которой была надета толстая варежка.

Папа вошел во двор. Вскоре за дверями послышался топот ног — папа сбивал с ботинок снег.

А вечером наряжали елку. Деревце постепенно оттаивало от мороза, и аромат хвои разливался по всему дому. В моем сердце было торжественное ощущение приближающихся праздников — Нового года и Рождества.

Чуть позже мы с мамой сидели в комнате и смотрели телевизор. Вошел папа и загадочным голосом сказал:

— Валя! Пойди-ка в коридор! Ты видела, там Зайчик тебе что-то принес?

— Зайчик? — не поняла я. — Какой Зайчик?

— Ты не знаешь, кто такой Зайчик? — удивленно спросил папа и таинственным голосом поведал: — Зимой по миру ходит Зайчик, заходит в дома и дарит детям угощения. Ну, давай беги в коридор!

Я спрыгнула с кресла и помчалась в коридор. Следом помчался Рыжик. Он был очень веселым и игривым котенком.

В коридоре стоял стул. Я увидела на нем крупный оранжевый мандарин.

— Папа! Мама! — восторженно воскликнула я. — Зайчик принес мандарин! Ура-а!

— Ну так скорее бери его и кушай! — улыбнулась мама.

Я принялась очищать мандарин. В воздухе разлился восхитительный цитрусовый аромат. Я поделилась мандарином с родителями. Мне показалось, что это самый оранжевый и самый вкусный мандарин на свете!

Зайчик приносил мандарины весь вечер. Они были невероятно ароматными и сладкими. Я больше никогда не ела таких вкусных мандаринов.

В Новый год Дед Мороз подарил мне медвежонка. Он был плюшевый, красного цвета и такой хорошенький, что ему подходило только одно имя — Малыш. Он сразу же стал моей любимой игрушкой. Но Рыжику Малыш тоже приглянулся. Однажды котенок настолько заигрался с игрушкой, что отгрыз ей левый глаз.

— Рыжик! Ну что ты наделал! — воскликнула я и подобрала с пола глаз Малыша.

У меня по лицу покатились слезы.

— Валенька, не плачь. — Мама погладила меня по голове и успокоила: — Сейчас мы пришьем Малышу новый глаз!

Она взяла коробку со швейными принадлежностями, и мы стали перебирать пуговицы, чтобы найти подходящий «глаз». Но ничего более или менее похожего на прежний не нашлось, и пришлось пришить Малышу черную пуговицу, которая по размеру была в полтора раза крупнее, чем уцелевший правый глаз.

— Ничего страшного, так даже еще и лучше! — заметив мое недоуменное выражение лица, подбодрила мама. — С таким глазом Малыш будет лучше видеть. Чем крупнее у медведей глаза, тем лучше они видят!

— Да? — с сомнением отозвалась я. — Ну хорошо…

Так у Малыша появился новый глаз.

В тот день, который разделил жизнь на «до» и «после», мела сильная метель. На дорогах ничего не было видно — город окутала сплошная белая пелена. Мама работала учительницей. Шли зимние каникулы, и мама должна была везти учеников в цирк.

— Ну и погода, — глядя за окно, поежился папа и сел на диван. — На дорогах, наверное, ужасные пробки. Может, цирк перенесете на другой день?

— Но у нас билеты на сегодняшнее число, — вздохнула мама. — Так что придется ехать.

Она оделась, собралась выходить из дома и перед выходом спросила:

— Валь, тебе шоколадку купить? Какую хочешь?

— Молочную с орешками! — попросила я.

— Хорошо, — улыбнулась мама.

— Лена, подожди! Вы с учениками где встречаетесь? На остановке? Я тебя подвезу! — Папа встал с дивана. — Там такая метель, тебя просто заметет!

— Андрей, не надо, сиди дома! — отказалась мама. — На дорогах ничего не видно! Сиди, я сама дойду!

— Нет, я тебя подвезу! — настаивал папа.

В итоге мама сдалась. Меня оставили дома. По телевизору шел мультик «Простоквашино», который я очень любила.

— Ты сиди дома, я быстро, — сказал мне папа.

Перед выходом из дома родители как-то особенно на меня посмотрели. Так, как не смотрели еще никогда. Они обняли меня и сказали:

— Я тебя люблю.

Эта фраза прозвучала в унисон. Они удивленно и как-то задумчиво переглянулись.