Лунные дороги - Аринбасарова Наталья - Страница 46

И вот, такими липкими, чумазыми, смертельно уставшими в десять часов вечера они прилетели из Милана в столицу мира — Париж. Андрон расположился с чемоданами в зале ожидания, ища глазами своего английского друга. Рядом, стоя, безмятежно спала его замарашка-жена. Ждали минут двадцать, но никто так и не появился. В ужасе Андрон бросился звонить всем парижским знакомым — нигде не отвечали. Денег нет, один в чужом городе со спящей женой — от волнения он покрылся испариной. Уставшая Наташа ничего не соображала, ничего не воспринимала, и ничто ее не волновало, рядом был Андрон, и она полностью полагалась на него.

Андрей решил ехать по адресу, где жил английский продюсер. И вот советская процессия из Андрея Сергеевича, сцепившегося в схватке с двумя огромными чемоданами, Наташи с портфелем, набитым водкой и икрой — в одной руке и авоськой с кубком — в другой, втиснулась в метро. Коварные лабиринты парижской подземки пугали Наталью, сквозь сон ей мерещилось, что вот-вот на нее выскочит кентавр и утащит в свое темное царство.

Наконец, они пересекли полгорода, в надежде, что милый англичанин готовит им сюрприз. Они вошли в светлый нарядный подъезд, и консьерж самым разлюбезным тоном сообщил: "А ваш друг сегодня улетел в Лондон!". Он исподтишка разглядывал девушку, которая, как только останавливалась, тут же отключалась. Шел двенадцатый час ночи.

Долго блуждали они по ночному Парижу, стучась в отели и отельчики. Сначала выбирали подешевле, а потом стали заходить во все гостиницы, чтобы хоть где-нибудь преклонить чугунные головы. Сентябрь — время, когда все съезжаются в Париж, везде на дверях висели таблички: "complet". Зашли в какое-то кафе — по радио страстно рыдала Эдит Пиаф, за столиками сидела неприбранная парижская молодежь. Отчаявшийся Андрон, подсев к молодым людям, начал что-то объяснять, показывая на Наташу и на кубок, покоившийся в авоське. Не подействовало! Тогда он вытащил водку и икру, хозяйка заведения поспешила предупредить, что в ее кафе нельзя пить принесенные с собой спиртные напитки. Но на одного парижского молодца соблазнительный вид икры и водки произвел должное впечатление, и он вызвался проводить русских до гостиницы.

Молодой, удивительно прыщавый парижанин с примесью арабских кровей довел Наталью и Андрона до отеля, за что и получил обещанное вознаграждение. Но увы, и на этой двери белела ненавистная надпись "complet". Андрей, приглядевшись, вспомнил, что в этой гостинице они сегодня уже были, тем временем молодой прыщавец быстренько растворился в парижских улочках.

Андрон тихо стонал: "Ненавижу Париж, ненавижу французов! Хочу домой, к маме, на Николину Гору!". Теперь этот некогда прекрасный город со стройными готическими зданиями представлялся Андрею Сергеевичу проклятым местом коварные узкие улицы гоняли путешественников по заколдованному кругу, и они все время возвращались к одному и тому же месту. Выбившись из сил, он остановил такси, и уговорил водителя за бутылку водки и банку икры отвезти их на ближайший вокзал. Сев в машину, Андрон развлекал таксиста рассказами об их горестной судьбе. Француз, молча, сочувственно сопел.

На вокзале Наташа устроилась со всеми удобствами, положив под голову портфель с подарочным провиантом и нежно обняв авоську с кубком. Пока она сладко почивала на лавочке, деля ее с клошарами, Андрон дозвонился до своей приятельницы Мариз — когда-то между ними был кратковременный роман. Мариз сообщила, что улетает из Парижа, и что они могут остановиться в ее квартирке. Андрей съездил к ней, забрал двадцать долларов, оставленные бывшей возлюбленной, и вернулся на вокзал к жене. Растолкав Наталью, он сказал: "Все, никакого Парижа, летим в Москву. Никого нет, отозвалась только Мариз, но я не хочу останавливаться у нее. Она нам дала двадцать долларов. Едем в авиакассы, обменяем билеты и домой, к маме!".

В кассе их отменно-вежливо встретил усатый француз, равнодушно уверив, что на две недели вперед билетов на Москву нет. Караул!!! Обессиленный в неравной борьбе с заколдованным городом, Андрон набрал телефон "Совэкспортфильма". Трубку взял Сергей Аполлинарьевич Герасимов, в то время он снимал в Париже фильм "Журналист".

— О-о-о, Андрон, я читал, читал. Поздравляю! — радостно кричал Сергей Аполлинарьевич, — А где Наташа?

— Она рядом, еле живая, — и Андрей обрисовал их безнадежное положение.

— Сейчас же приезжайте ко мне! И не волнуйтесь, все будет хорошо!

Сергей Аполлинарьевич жил в фешенебельном отеле. Наталья приняла душ, переоделась, подкрасилась, и Сергей Аполлинарьевич повел их в небольшой, ресторанчик. Вкусно позавтракав, они вернулись в номер и сели пить чай.

— А ты поспи, деточка, — ласково сказал Сергей Аполлинарьевич.

— Наташа мечтает учиться у вас.

— А я как раз набираю в этом году курс. Я тебя приму. Приходи.

И Наташа уснула сладким сном на постели своего будущего учителя. Ей снился всемогущий спаситель — мохнатый, бородатый старец с живыми острыми глазами Сергея Аполлинарьевича. Герасимов помог им и с билетами, и на следующий день они могли улететь в Москву. Из его счастливого номера Андрон сразу же дозвонился до нескольких знакомых, все предлагали жилье, деньги, помощь, но было поздно. Андрей Сергеевич смертельно обиделся на равнодушный город, который ради баловства, так поиздевался над ними. Он только и мечтал, как прильнуть к маминому теплому плечу.

Остаток дня они наносили визиты. Посетили одного армянина — владельца парфюмерного магазина. Армянин с симпатичным смеющимся лицом очень обрадовался, увидев молодую пару. Когда-то Сергей Владимирович помог ему отыскать в Армении родственников, благодарный человек считал себя обязанным Михалкову по гроб жизни. Андрон вручил ему всю оставшуюся икру и водку, а восторженный армянин заполнил опустевший портфель самыми большими флаконами дорогих духов. У Натальи была литровая и пол-литровая бутылка туалетной воды "Chanel № 5". Молоденькой девушке не очень-то нравился этот респектабельный запах. Поступив во ВГИК, она, не жалея, разливала душистую воду по маленьким флакончикам и дарила своим однокурсницам. Армянин преподнес Наташе и ее любимые духи — "Madam Rocha", "Femme", "Ма Griff". Также были посланы роскошные подарки славным родителям, впрочем, они так и не были вручены маме с папой. Через какое-то время Наталья Петровна узнала про бесстыдное зажимательство сына: "Они, наверное, были нужны ему для подарков!" — объяснила себе Таточка. Она многое прощала своим детям.

Последнюю ночь в Париже провели у Сандро Джанишвили — друга семьи Михалковых. Сандро был владельцем антикварного бутика. Его огромная квартира, обставленная старинной мебелью, имела некоторое сходство с магазином. В прихожей гостей величественно встречала мраморная статуя Екатерины Великой. В благодарность за прием молодые люди подарили Сандро дивной красоты старинный русский костюм, весь расшитый золотыми нитями. Этот купеческий наряд Андрон купил в селе Безводном, где проходили съемки "Асиного счастья".

Утром по дороге в аэропорт "Орли" Сандро показывал гостям достопримечательности города, но Наталья была так измучена, что ее глаза не желали глядеть на парижские красоты. Напрасно Андрон толкал ее, возбужденно крича

— Смотри Собор Парижской Богоматери.

— Гляди — Лувр.

— Эйфелева башня!

Париж Наташе не нравился.

Вернулась в Москву казахская девушка звездой. Она раздавала интервью, ее фотографии продавались в киосках. Андрон уехал в Горьковскую область продолжать съемки "Истории Аси Клячиной". Вскоре Наташа навестила мужа в селе Безводном, после иноземных, пышных прелестей тихий поселок пленил девушку своей спокойной, родной красотой. На берегу Волги просторно раскинулись добротные избы с резными ставнями, похожие на терем, посуленный бабке золотой рыбкой. Старые, кирпичные лабазы радовали глаз своей основательной прочностью, по улочкам хозяйски гуляла разная живность утки, гуси, поросята. Казалось, что между собой они ведут неспешную беседу. До революции это было богатое купеческое село.