Телохранитель ее величества: Точка невозврата (СИ) - Кусков Сергей Анатольевич - Страница 40

Ключевым моментом в этом вопросе стала необходимость удалить с имперской шахматной доски инопланетян, на поддержку которых дядя мог в любой момент рассчитывать. Как моральную, так и финансовую, и даже, в самом крайнем случае, военную. Что бы ни было между императором и королевой, как бы император Себастьян не пытался играть в независимость, проинопланетная партия здесь слишком сильна, чтобы позволить убрать его доски. Как это сделать? Разорвать союз! Поссорить монархов-родственников так, чтобы между ними кипела ненависть, чтобы само государство Венера клокотало от ненависти к Империи! Тогда и Империя ответит тем же. Ссорить – не мирить, ссорить легко, благо, отношения как между монархами, так и между народами, далеки от идеала и без этого.

Например, если убить венерианскую королеву на территории Владычицы Южных Морей, последует жесткая реакция Венеры, и ни о каком союзе речи больше идти не будет. Ждать долго ответную реакцию Империи так же не придется, и инопланетян быстро, даже радикально, отправят к себе домой. После чего Себастьяна Второго можно будет брать тепленьким.

Но убить главу большого и сильного государства, как оказалось, не так просто – несколько планируемых этой кликой покушений провалились. Тогда было принято решение уничтожить ее дочь, неожиданно прилетевшую на Землю отдохнуть. Учитывая неспокойный характер девочки, подставить ее казалось делом простым, нужно было лишь поймать момент, когда она беззащитна. Мать не простит смерти девочки, станет мстить, и натравить страну на Венеру в этом случае будет несложно, хотя и гораздо труднее, чем если убить ее саму. Но сложно – не невозможно, а в своих силах семьи были уверены.

Кузен говорил и говорил. И про убитого ими Солано-младшего, которого дядя-хефе банально подставил – чем-то тот провинился перед ним, опозорил в глазах других хефе. И про Солано-старшего, который держал зуб на королеву Лею, которого также сумели ввести в игру. И про поддержку заговора среди офицеров-безопасников. И про генералитет, мечтающий о "славной войнушке" с "мятежниками-инопланетянами", и много еще про что.

– Как же вы проморгали такое? – услышала Изабелла свой удивленный голос. Фернандо смутился. – Я всегда считала, что дядя крут, что контролирует здесь все на свете… А его вон, еще чуть-чуть, и отправили бы крокодилов кормить!..

– Отец знал о заговоре, бельчонок, – ответил кузен. – И даже передал кое-какие материалы донье Лее по поводу готовящегося на нее покушения. – Он кивнул матери, та кивнула в ответ. Значит, правда. – Просто… Он не ожидал, что все обернется так неожиданно. Что они изберут мишенью тебя… – Фернандо сжал кулаки. И негодовал он искренне.

Но Изабелле все еще было не по себе:

– А разве вы с отцом не пытались разрушить наш союз сами? Может, это дело ваших рук, а семьи – лишь умелая подстава?

Лицо Фернандо на сей раз не дрогнуло, видимо, он ждал этот аргумент, причем именно от нее. Но внутри его клокотало пламя.

– Нет, бельчонок. Может, нам не особо нужен этот союз ТЕПЕРЬ… Но не такой ценой. Поверь, есть иные способы его разрушить. И отец разрушил бы, если б захотел это сделать. Мы никогда не причиним тебе боль, обещаю.

Она вновь перевела глаза на мать. Вновь кивок, слабый и скупой, но достаточный, чтоб подтвердить его слова.

Чувство облегчения охватило ее – она до последнего сомневалась. Не хотела, пыталась верить, но все же сомневалась. И в дяде, и в Фердинанде. Ведь он совсем уже не тот, кем был лет десять назад. Теперь он – инфант, наследник имперского престола, и в случае нужды способен забыть о привязанности к шебутной младшей сестренке. Ну, должен смочь сделать это, если заставят интересы государства, иначе какой из него выйдет император?

– Моя страна просит прощения за произошедший инцидент, ваше величество. – Кузен поднялся, переходя к новому витку официальной части, и поклонился матери. – Виновных уже ищут. К следствию привлечены все имеющиеся силы. И я обещаю, все причастные понесут наказание.

Сейчас же, в знак наших честных намерений, я доставил вам голову Солано, криминального хефе Форталезы, одного из главных виновных в происшествии. Мои люди должны были выгрузить контейнер с нею из шлюпки, и наверняка уже сделали это. Также отец обещает не вмешиваться в дело… Идущего полным ходом искоренения под корень причастных к покушению имперских семей… – Глаза принца прикрылись, а губы растянулись в еле уловимой усмешке. – Мы считаем, что вы в своем праве, ваше величество. Они заслужили. Реакции других семей можете не опасаться – отец с удовольствием повесит всех, кто попытается вякнуть под шумок или вставить палки в колеса. Соответственно, шумихи в прессе не будет, мы следим за этим, все материалы о бое над заводом изымаются, работа со СМИ ведется. – Он вновь поклонился.

– Что он сказал, насчет кланов, которые под корень?.. – спросила Изабелла, когда шлюпка кузена вместе с сопровождением оторвалась от дворцовой стартовой площадки. Ее тошнило. Нет, она видела трупы не раз, в том числе и до покушения, когда девчонки устроили кровавую баню в ее присутствии. Но так… Голова этого Солано, небритого мужика, по словам следователей матери, организовавшего на нее непосредственное нападение, лежала поверх контейнера, смотря в небо остекленевшими глазами. На самом лице застыла гримасса ужаса, а из аккуратно перерезанной шеи вниз свисали кровавые ошметки, и приведшие ее в такое "бодрое" состояние.

– Унести, – бегло бросила ее величество, не глядя на дочь, и трое хранителей помчались исполнять приказание. На нее саму вид отрезанной головы впечатления не произвел.

– Что я и без него приговорила эти семьи, – ответила она ей, когда они отошли и Изабеллу немного отпустило. – Всех их членов старше четырнадцати лет, без скидок на пол и возраст. – Глаза матери нахмурились, довольной этим решением она не выглядела. Челюсть же Изабеллы отвисла, и даже тошнота немного прошла. – Они не поняли, на кого замахнулись – теперь поймут. Остальные, кто не участвовал. И будут иметь в виду на будущее, с кем можно играть в свои игры, а с кем не стоит. Так надо, дочь.

С этим Изабелла не спорила. Как и с методами матери – мир жесток, и ей виднее.

– Все, иди, отдохни. Я видела, тебе тяжело было смотреть на это.

Она согласно кивнула.

– Мы скоро улетаем, я приказала готовиться. Так что и ты будь готова.

– Я всегда готова.

Мама развернулась и бодро зашагала по галерее в сторону кабинета. Изабелла же пошла в другую сторону, пытаясь уложить в голове все, что услышала, и понять то, что сказано не было. Ведь недосказанного здесь гораздо больше, чем озвученного. Оттого и злится мать, оттого дядя прислал сына, к которому и мать, и особенно она, относятся очень хорошо.

Солано, хефе, участвовавшего в акции, передали им в виде головы, которую не допросишь. Офицеров их безопасности, естественно, повесят, тут Фернандо не соврал, всех до единого, до кого докопаются, но Венера для допроса никого не получит также. Кланы, финансировавшие покушение, мать уничтожила бы и без "разрешения" императора, и никто не сказал бы ей слова – не посмел, учитывая ее моральное право и влияние на континенте. Дядя же соберет сливки – убрал самых- самых опасных противников чужими руками, да еще "разрешил" это сделать. А еще, уже спустившись на ярус, где находилась палата борящейся за жизнь Ланы, она вспомнила о грядущей войне, разговоры про нее. И ей показалось логичным, что кроме озвученных фактов, какие-то ниточки должны уходить в Китай, к Восточной разведке. Но это – отдельная большая тема, и судя по всему, Венера не особо в ней преуспела. И все это не считая того, что в бою погибли два хранителя, два ее личного вассала.

М-да, только сейчас Изабелла поняла, как все тяжело в политике, и что должна чувствовать мать. В этот момент она возблагодарила бога за то, что тот позволил ей родиться второй. Не наследницей, не инфантой, а всего лишь взбалмашной девочкой, которая может позволить себе не забивать голову подобными вещами.