Воин - Казанков Александр Петрович - Страница 20

Теперь Серега задумался, что может и вправду здесь остаться. Ему за сожженный дом всю жизнь пахать придется.

– А может хрен с ним, с домом. Он же застрахован.

– А вот уж фигушки тебе. Потом и кровью за все заплатишь. Родина мать зовет…

Сашка сделал, как можно серьезней лицо. Конечно, Серега ничего отрабатывать не будет. Теперь вообще непонятно когда они выберутся из…. Даже не знаю, как этот мир назвать. Вроде люди живут и на наш похож, только не затронутый индустриальной цивилизацией. Кажись не будущее, хотя и такое может быть. Но для простоты и облегчения мыслительных процессов назовем его "неопределенным прошлым". Неопределенное, потому что мы не знаем, в какой век мы попали. Может статься, что мы вообще в эре динозавров. Может, тогда и люди были, и природа также выглядела, а BBC всякую фигню показывает. Нужно как можно скорей освоить язык аборигенов. Слова многие из албанского, только произношение странное. Осталось узнать, имеют ли они то же самое значение, что и в современном языке. А для этого придется поговорить со старым другом.

Сашка сел поудобней на телеге и развернулся к конному чингачкуку. Тот сделал поклон головой и снова улыбнулся, изображая доброго малого. Сашка показал рукой на меч и сказал "shpatК" (по-албански). Учитель заинтересовался. Он явно понял, что произнес Александр, но видно в их языке меч произносился как-то по-другому, потому что он закачал головой и снова что-то забалакал на своем языке. Из всего, что сказал воин, Сашка понял, что это не шпата, а гладий. Что-что, а о гладие Сашка знал не понаслышке. У него самого был короткий римский меч. Не плохое оружие, но и не обладающее выдающими качествами. Толстый, тяжелый, короткий, широкий, больше подходящий чтобы колоть, нежели рубить. Но для своего времени подходящее оружие для римского легионера. Что-то начинало проясняться. Такие мечи были в обороте до четвертого столетия, хотя вполне возможно, что и в более позднее время могли встретиться образцы античного вооружения. Сашка продолжил обогащать свой скудный лексикон. Он показал на лошадь и произнес "kalК". Абориген одобрительно покачал головой и повторил за Александром. Значит, лошадь у них звучит так же как в албанском. Потом тоже самое было проделано со всем, что попадалось Сашке на глаза. Чингачкук то соглашался, повторяя за богом, то мотал головой, как конь, медленно произнося слово на своем языке. Наконец он обоими руками ударил себя в грудь, и выдал свою кличку – я Рахнар! Это уже понял и Серега, у которого знаний местного наречия вообще не наблюдалось. Младший решил влиться в коллектив. Тоже ударил себя в грудь обеими руками и завопил, я Серега! Туземец заинтересовался именем младшего. Видно его он уже где-то слышал и оно ему не очень нравилось. Наконец караван-сарай сделал привал. Александр внимательно наблюдал за воинами. Строгого распределения ролей в отряде не было. Нормальных постов не выставляли. Разъездов и дозор вперед не высылали, да и прикрытие вниз по тропе не послали. Военное искусство у этих ребят не на самом высоком уровне. Несколько человек присматривали, чтобы мужики и женщины, тащившие пожитки не разбежались в разные стороны. Похоже, они были пленниками, а с пленниками тут не церемонились. Несколько мужиков выстроились в очередь, пока первый насиловал одну из женщин на траве возле повозки. Они даже советы приятелю давали и гоготали, когда женщина стонала. Александр бы промолчал. И в его мире насильников хватает, но рядом со всем этим стояла маленькая девочка, которая смотрела, как насилуют женщину из ее племени. Сашка медленно встал и спрыгнул с повозки. Руки им не связали, да и охрану не приставили. Беги не хочу. Голова по-прежнему болела. От прыжка даже начало немного тошнить. Сергей забеспокоился, увидев маневры брата. Он вообще старался не смотреть по сторонам, чтобы лишний раз себя не травмировать. Как говориться нервные клетки не восстанавливаются. Конечно, они восстанавливаются, только очень медленно. Сергей окликнул брата. Он не хотел, чтобы Сашка вмешивался в чужие разборки. Да и для пленных насилие, похоже, было не в новость. Все относились к этому как к должному.

– Сашка, стой! Не лезь к ним. Сами разберутся.

Но было уже поздно. Александр протиснулся сквозь очередь, которая, кстати, расступилась при виде громовержца. Поднял насильника за шкирку, раскрутил покрепче и метнул в неизвестном направление. Толпа аборигенов разразилась громким хохотом. Серега думал, что они его щас порвут. А нет! Эти ребята язык силы уважают, да и с чувством юмора у них все в порядке. Сашка сказал им что-то на их языке, поднял девку и вместе с ней пошел к Сереге. Бойцы Рахнара провожали Саню одобрительными возгласами. Девочка, которая до этого стояла в сторонке, наблюдая за происходящим, увязалась за женщиной. Сашка помог жертве насилия забраться в телегу, а потом подсадил шпингалетину, которая плелась следом. Вид у него, надо сказать, был как у Наполеона на Поклонной горе. Женщина же скромно забилась в угол, прижав к себе девчонку. Они старались не смотреть нам в глаза, тупо уставившись в ноги. Женщина по нашим меркам ненамного была старше девчонки. Ей было не больше шестнадцати, почти Насте ровесница. Ничего особенного из себя не представляла. Не красавица и не уродина. Только грязная, как будто в луже извалялась.

Сергей толкнул брата в плече и мотнул головой в сторону нежданных попутчиков.

– Это кто такие?

Сашка улыбнулся, встретившись взглядом с женщиной, почти шепотом ответил брату.

– Это рабыня, брат. Говорит на латыни, но сама точно не из Италии. Храбрая девчонка и психика стальная. У нас бы такое с девчонкой случись, так ее потом бы откачивать пришлось, и еще неизвестно, откачали бы, – восхищался Александр.

– А откуда ты узнал, что она рабыня? И про латынь тоже?

– У нее на плече клеймо, а на нем латинские цифры. Она была в числе рабов обладавших доверием господина. Да и ругается она на языке Цезарей.

Сергей немного задумался. Какой он был дурак, что ничего не читал и не учил. Сейчас бы тоже знаниями блеснул, а теперь сидишь как лох. Вон Сашка все знает и все замечает. Хорошо, что он со мной, а то бы пропал.

Александр же с интересом разглядывал девушку. Если она сначала боялась, то теперь поняла, что ей не хотят причинить вред и сама начала разглядывать спасителя. Так и зыркала большущими глазищами. Сашка же в ответ, только улыбался, как клоун. Люди могут не понимать слова, буквы, но язык тела понимают все. Девочка спросила у женщины, что-то непонятное для Сергея, но вполне родное для Александра. Он хоть не был преподавателем мертвого языка, но говорил на нем почти свободно. У него он и в школе и в универе был.

– Мама, кто этот человек? Он нас не обидит?

Женщина погладила девочку по головке и поцеловала в щечку.

– Нет, милая, не обидит. Если бы хотел, то уже бы обидел. Видишь, у него какое лицо доброе и правильное как у Юпитера.

– Мама, но Юпитер бог войны, а вдруг он и есть Юпитер, и он захочет забрать наши жизни?

– Юпитеру бох всего сущего. Ему не нужны жизни женщин и детей. Он забирает только воинов. Видела, как он наказал того варвара? Ему не по душе, когда сильный глумиться над слабым.

– Тогда, нужно быть с ним рядом и он нас защитит. Ты слышала, что варвары говорили, что он бог. Он вылетел из водопада на языках пламени и этот маленький с ним. Может это Юпитер с Апполоном?

– Не знаю. Может и так. Только с ними нам не по пути. Они боги. Улетят куда захотят. А мы как? Ты поспи пока можно.

Сашка сидел, с восхищением слушая разговор рабынь. Он сам не понимал, что ему так понравилось. Их язык, простота и детская наивность. Они были хорошими людьми. И маленькая девочка и ее мать, которая была ее не намного старше. Это выглядело немного странно. Скорее всего биологически они были сестры. Просто старшая воспитывала младшую, вот и стала мамой. Девочке было лет семь, а сестре шестнадцать, или около того. Не могла же она родить ее в девять. Даже в те доисторические времена такого не бывало.