Путешествие на восток - Клеванский Кирилл Сергеевич "Дрой" - Страница 46

Девушка облегченно вздохнула и тут же обреченно сникла. Из разрушенных зданий выбегали десятки других вампиров. Вся деревня была обращена, и пусть это всего лишь птенцы, но вряд ли сейчас Тим сможет что-то с ними сделать. Впрочем, охранник, явно терпя жуткую боль, буквально взлетел в повозку и крикнул:

— Жми в пол, шеф!

Мия не сразу поняла, что от нее требуется, а потом стеганула кобылу вожжами. Испуганная лошадь только этого и ждала: она взвилась на дыбы и взяла немыслимую для себя скорость. Быстро мелькали здания, но вампиры не отставали. Наоборот, они догоняли. Вот уже приблизился забор, но не было ни шанса на спасение. И тогда леди оглянулась и заметила, как Тим окровавленными руками роется в сумке. Вот он достал свой дневник и вытащил закладку, а потом, чуть не уронив ее, обмотал листок вокруг огнива, с которым не расставался ни на секунду.

— Закрой глаза!

Девушка послушно подчинилась.

— Прощай, мой друг, ты верно мне служил!

Даже сквозь опущенные веки, даже будучи спиной к спутнику, леди все равно увидела эту белую вспышку, на миг заставившую все вокруг покраснеть. В этот миг Мия могла различить тонкую сеточку вен на веках…

Тим

Огниво взорвалось солнцем в ночи, и я опустился на спину. Лошадь несла как ненормальная, а Мия лишь умоляла ее скакать быстрее. Мне уже было все равно. Звуки погони смолкли. Смолкли все звуки…

Глава 6

«МОРСКОЙ СОКОЛ»

Сидя на козлах и вытачивая очередное неведомое нечто из бруска, я с тоской вздыхал, глядя на то, как Мия резво запекает мясо. От работ меня отстранили… Нет, вы себе представьте. Меня. Отстранили. От. Работ. И все почему? Видите ли, крови много потерял. Какое там «много»! У меня ее в организме вообще пять литров. Ну пролилось немного, ну так ведь уже все нормально. Но, видимо, Принцесска испугалась перспективы продолжать путь в одиночку и решила включить заботливую девушку. Вот как все было.

Как только я очнулся, то обнаружил, что меня туго спеленали. В итоге я стал напоминать мумию, разве что девять казней, как в фильме, ни на кого не наслал. И все почему? А потому, что Мия видела, как из меня натуральным образом вытекает кровь, а ран найти не могла. Так что для надежности замотала все, что только можно замотать. Понятное дело, меня такой расклад не устроил, и я попытался сорвать эти ненужные мужчинам украшения. Увы, самонадеянность моя не знала границ. Стоило мне поднять руку, как нервная система оповестила мой мозг, что телу весьма неприятно. И неприятно настолько, что надо бы издать крик, похожий на рев самолетной турбины. Что тут началось…

Меня пичкали травами, тело намазывали какой-то пахучей жижей, а на заверения в том, что все в порядке и через день я буду как огурчик, одаривали гневным взглядом и шипением. В общем, оставалось только молиться Темному Жнецу, чтобы он забрал мою душу в свой мешок и избавил от этого позора. Конечно, к вечеру первого дня я все же, кряхтя и сопя, стянул бинты. Ран, понятное дело, как не было, так и не появилось. На все вопросы я отвечал просто — волшебство. Если спрашивали про кровь — не рассчитал. Вскоре девушка надулась и вернулась к приготовлению различных отваров. Учтите, если вы меня сейчас спросите про события злополучного вечера в деревне, отвечу то же самое.

Ночью не спалось, болело буквально все. Но поскольку всего в десяти сантиметрах от меня лежала Мия, решившая еще и ночью следить за здоровьем своего компаньона, то приходилось стискивать зубы и терпеть. И ведь если кто узнает, что бывалого наемника, члена специального отряда «Пробитого золотого», выпускника первого курса боевого факультета и просто отчаянного парня лечит аристократка, разве что с ложечки не кормит, то это все. Можно заказывать мыло, покупать веревку и вешаться на первом же суку. Жуть. Но прошла ночь, я стал чувствовать себя немного лучше. Уже забрался было на козлы, но в тот же миг меня согнали на своеобразное ложе в телеге и попросили указать направление.

Великих сил мне стоило не прибить Мию и не прирезать самого себя. Но в таком состоянии я не мог составить достойную конкуренцию разгневанной фурии, поэтому выполнил все указания. В таком темпе прошло четыре дня. За это время я понял, что в следующий раз, если вдруг мне взбредет в голову применить в бою недоделанную технику «насмешка ветра», то под конец я сам себе по горлу чиркану.

И только я вспомнил слово «чиркнуть», как еще на два дня погрузился в глубочайшую депрессию. Мое счастливое огниво пало в бою. Сколько мы с ним прошли! И пять лет в лесу с Добряком, и все тяжелые переходы по границам Империи и Нимии, Харпудовы пещеры, Академию, даже долину Древних Королей… И где оно пало? В месте, где отродясь не водилось никаких тварей страшнее голодного хомяка. Что, кстати, странно. Каким образом вампиры вообще дошли до Цветущих холмов? Если бы декаду назад мне кто-нибудь рассказал, что два десятка клыкастых смогут захватить деревню и провернуть все так, чтобы никто об этом не узнал, даже местный ведун, я бы плюнул ему в лицо. А тут… И ладно бы это была первая странность за все время, что мы путешествуем. Так нет, со звонким «плюх» эта самая странность упала в копилку к остальным. Складывается такое впечатление, что либо мир вертится вокруг Лиамии и кому-то позарез нужна эта смуглянка, либо этот самый мир попросту сошел с ума.

Кстати о «сойти с ума». Нет, ну что за нелепые запугивания! Разлом какой-то они во мне увидели, безумием стращали. У них у самих чердак в подвал переехал, — видимо, магия Цветущих холмов, оставшихся уже далеко за спиной, весьма тлетворно влияет на всякую нечисть. Хотя во всей этой не самой приятной истории есть бесспорный плюс — я наконец опробовал собственную технику в бою. Признаться, ожидал меньшего, меньшего в плане последствий для своей тушки. Так что теперь, чтобы заставить меня применить ее не на тренировке, должно произойти событие похлеще нападения клыкастых или даже какого-нибудь захудалого демона. Вот когда доделаю, что будет лет через десять, тогда можно и подумать.

Сощурившись, я отложил вырезанную змею, больше похожую на ногу гоблина, и, поправив шляпу, посмотрел на небо. Солнце еще только поднималось к полудню, а мы уже почти добрались до Нудада. Осталось буквально часов пять спешной езды — и здравствуй, порт. Что самое паршивое, меня в данной ситуации не считают за полноценного члена отряда. Ладно бы у нас имелась целая армия и меня как почетного инвалида войны несли в паланкине, а гурии обмахивали бы веерами и подносили виноград. Но куда уж! Втянув воздух полной грудью, я не ощутил прежней ломоты, а согнув и разогнув руки, понял, что и связки пришли в норму. Ну все, пришло время для маленькой мести.

Стянув плащ и сняв заплатанную шляпу, я аккуратно спустился на землю. Пять дней отдыха сделали свое дело, и я чувствовал себя превосходно. Мия же, ничего не подозревая, продолжала заниматься готовкой, что у нее уже получалось весьма неплохо. Глупо было бы за три сезона походной жизни не научиться готовить. Но это все лирика. Девушка сидела, подобрав подол сарафана, и крутила веточки с нанизанным на них ароматным мясом. Я же, как кот, крался за спиной леди, замирая при каждом шорохе или когда мне казалось, что вот-вот она повернется. Но куда ей до бывалого наемника. Дочь визиря, я уверен, даже будь у нее за спиной полк солдат, ничего бы не заметила. До цели оставалось чуть больше метра, и я сделал рывок.

— Ой! — вскрикнула девушка, когда я ее одним движением поднял на руки.

А потом раздался и вовсе пронзительный крик, когда Мия полетела в воздух. Взлетела она хорошо. На орбиту, конечно, не вышла, но ей и полметра хватило. Она опять упала мне на руки, и процедура повторилась еще раз пять. После чего я поставил ее, растрепанную, красную от возмущения, на землю. Ткнув себя в грудь, улыбнулся и сказал:

— Здоров!

Вот не пойму я этих женщин. То ли Мии нравится за мной ухаживать, то ли она просто садистка. Минут десять она носилась за мной по поляне, пытаясь задеть своим кулачком, я же бегал от нее, исключительно чтобы разогнать кровь по мышцам и проверить общее состояние организма. Когда же выяснилось, что я в норме, пришлось напомнить себе, что в этом есть и заслуга смуглянки. Поэтому, остановившись на полном ходу, я развернулся и чинно поклонился: