Драгоценности солнца - Робертс Нора - Страница 10

— Ах да, Бренна рассказывала о вас. Джуд Ф. Мюррей из Чикаго.

— А что означает буква Ф? — спросил Эйдан. Джуд обернулась, и у нее снова закружилась голова.

— Фрэнсис.

— Она видела Красавицу Гвен, — объявил Шон, и в зале воцарилась мертвая тишина.

— Правда? — Эйдан вытер руки тряпкой, отложил ее, облокотился о стойку.

Все явно ждали ее разъяснений.

— Нет, нет. Мне просто показалось… шел дождь. — Джуд схватила бокал, сделала большой глоток и мысленно помолилась о том, чтобы снова заиграла музыка.

— Эйдан видел Красавицу Гвен на скалах.

Джуд изумленно взглянула на Шона, сделавшего это заявление, перевела взгляд на Эйдана и размеренно произнесла:

— Вы видели привидение.

— Она бродит там и рыдает. От ее рыданий разрывается сердце и болит душа.

Глядя в его глаза, Джуд чуть не впала в транс, но вовремя заморгала и затрясла головой.

— Вы не можете верить в привидения. Его красивые брови снова приподнялись.

— Это почему же?

— Потому что… их не бывает.

Эйдан рассмеялся громко, раскатисто и подлил вина, раскрыв тайну ее непустеющего бокала.

— Интересно, что вы скажете через месяц. Разве ваша бабушка не рассказывала вам историю Красавицы Гвен и Кэррика, принца эльфов?

— Нет. Хотя она дала мне с собой аудиозаписи, письма, дневники, связанные с легендами и мифами. Я… я хотела познакомиться с ирландским фольклором и изучить его место в психологии культуры.

— Потрясающе. — Эйдан развеселился и не пытался это скрыть, даже когда Джуд нахмурилась, он только подумал, что никогда прежде не видел, чтобы так мило сердились. — Смею заметить, вы приехали в самое лучшее место для сбора информации к такому замечательному проекту.

— Эйдан, обязательно расскажи ей о Красавице Гвен, — вмешалась Дарси. — И остальные истории. У тебя получается лучше всех.

— Обязательно расскажу, только в другой раз. Разумеется, если вам интересно, Джуд Фрэнсис.

Джуд Фрэнсис, раздраженная и, как поняла она с некоторым беспокойством, слегка пьяная, выпрямилась и с достоинством кивнула.

— Разумеется. Я хотела бы включить в свои исследования местный колорит и буду рада назначить вам встречу в любое удобное для вас время.

Он снова улыбнулся. Неспешно, непринужденно. Разрушительно.

— Ну, мы здесь не так официальны. Я просто загляну к вам на днях и, если вы будете свободны, расскажу кое-какие истории из тех, что знаю.

— Хорошо. Спасибо. — Джуд открыла сумочку, выудила бумажник, но Эйдан накрыл ее руку своей.

— Не надо. Вино за счет заведения. Добро пожаловать в Ардмор.

— Вы очень добры. — Интересно, насколько душевным получился ее ответ, подумала Джуд, вставая с табурета.

— Ждем вас снова.

— Я обязательно приду. Спокойной ночи. — Последние слова она произнесла, обводя взглядом зал, поскольку так показалось более вежливым, и снова взглянула на Эйдана. — Благодарю вас.

— Спокойной ночи, Джуд Фрэнсис.

Он смотрел ей вслед, рассеянно наполняя очередной стакан. Хорошенькая. И чопорная ровно настолько, чтобы мужчина задумался, какая она на самом деле. Пожалуй, он с удовольствием это выяснит. Не спеша. В конце концов у него полно времени.

— Наверное, она богатая, — вздохнула Дарси.

— Почему ты так думаешь?

— По одежде видно. Все очень неброско и безукоризненно. А ее сережки-кольца из настоящего золота, и туфли итальянские, не сойти мне с этого места.

Эйдан не заметил ни туфель, ни сережек, у него осталось общее впечатление сдержанной женственности и изящества. И, будучи настоящим мужчиной, он представил, как развязывает ленту, стягивающую ее волосы, как они свободно рассыпаются по ее плечам…

Но его сестра дулась, поэтому он повернулся к ней и щелкнул по носу.

— Дарси, милая, может, она и богатая, но так одинока и застенчива, как тебе вовек не представить. Деньги не купят ей друга.

Дарси тряхнула волосами.

— Я как-нибудь прогуляюсь к коттеджу и навещу ее.

— У тебя доброе сердце. Ухмыльнувшись, Дарси подхватила поднос.

— Когда она уходила, ты пялился на ее попку. Эйдан тоже ухмыльнулся.

— И со зрением у тебя все в порядке.

Когда последний посетитель отправился домой, стаканы были вымыты, пол протерт и двери заперты, Эйдан обнаружил, что вовсе не хочет спать. И читать не хочет. И выпить у камина стаканчик виски тоже не хочет.

Он любил провести часок перед сном в своей квартирке над пабом. Он не возражал против одиночества, а иногда даже дорожил им. Но так же сильно любил он долгие прогулки под усыпанным звездами ночным небом и плывущей над бухтой луной.

И сегодня вечером он отправился на скалы, поскольку не мог избавиться от мыслей о Красавице Гвен. Шон не солгал. Эйдан действительно видел ее и не раз. Она стояла на высоком утесе над морем. Ветер развевал ее светлые волосы, раздувал накидку, белую, как луна в небе.

Эйдан был совсем ребенком, когда впервые увидел Красавицу Гвен, и сначала очень испугался, но ее рыдания и отчаяние на лице тронули его до глубины души.

Красавица Гвен никогда не заговаривала с ним, но смотрела на него, видела его. Он готов был в этом поклясться на любом количестве Библий.

Сегодня он не искал привидений, не искал дух женщины, которая потеряла то, что любила больше всего на свете, до того, как поняла это.

Он просто хотел пройтись прохладной ночью, напоенной запахами моря, по земле, на которую вернулся, потому что нигде больше не чувствовал себя дома.

Тропинка, знакомая не хуже, чем путь от собственной кровати до ванны, круто карабкалась вверх. Внизу волны бились о берег, ведя бесконечную войну с валунами. Свет полумесяца рассыпался тонкой дорожкой по черной, никогда не успокаивающейся воде. Здесь Эйдан мог свободно дышать и думать обо всем, на что редко находилось время в дневных заботах.

Паб теперь принадлежал ему. Эйдан никогда не предполагал, как может быть тяжела эта ноша, но теперь в полной мере чувствовал ее на своих плечах. Решение родителей остаться в Бостоне после того, как они помогли дяде открыть собственный паб и пережить первые полгода, его не удивило.

Отец очень скучал по брату, а мать всегда обожала переезды и новое окружение. Они вернутся, но не навсегда, просто повидать друзей, детей. А «Паб Галлахеров» снова перешел от отца к сыну.

И, поскольку это его наследство, ему и продолжать семейное дело.

Дарси не будет вечно обслуживать столики и готовить сэндвичи, это ясно. Она откладывает деньги, как белка — орешки. Когда наберется достаточно, только ее и видели.

Шон вполне счастлив на кухне, витает в облаках, пока все девчонки в округе грезят о нем. Настанет день, когда Шон найдет свою мечту и свою женщину и пойдет своей дорогой.

Если он сам хочет сохранить семейный бизнес, а он хочет, то и он должен найти правильную женщину и подумать о сыне — или дочери, если уж на то пошло. Он вполне может немного отступить от традиции и передать свое дело девочке.

Но, слава богу, еще есть время. В конце концов ему всего тридцать один год, и он не собирается жениться только из чувства ответственности. Для брачных уз необходимы любовь и страсть, и слияние душ. В своих путешествиях он многое понял, а главное, он понял, с чем может смириться мужчина, а с чем — никогда. Можно смириться с жестким матрасом и даже испытывать благодарность, если не хочешь спать на полу. Однако невозможно смириться с женщиной, рядом с которой скулы сводит от скуки, которая не горячит твою кровь, как бы ни было красиво ее лицо.

Эйдан обернулся и устремил взгляд на холм, где белел под звездным небом маленький коттедж. Из трубы вился тонкий дымок, в одном окне горел свет.

Джуд Фрэнсис Мюррей, подумал он и словно наяву увидел ее лицо. Что ты делаешь в своем маленьком домике на Эльфийском холме? Может, читаешь хорошую, серьезную книгу или вдали от чужих глаз наслаждаешься веселой, легкомысленной историей? Тебя тревожит, что думают о тебе окружающие, что они видят, когда смотрят на тебя. Это он понял за тот час, что она просидела за его стойкой.