Рыцарь двух миров - Садов Сергей Александрович - Страница 27

– А почему он так далеко от жилья?

Я пожал плечами. Месторасположение храма меня совершенно не интересовало. Главным было – можно там будет переночевать или нет.

– Мне не нравится ночевать в храме, – словно ответил на мой вопрос Муромец. – Давайте проедим еще немного, и может, будет какая-нибудь корчма.

– Да какая разница, где ночевать? И потом, ты что нечисть, если боишься заночевать здесь?

– Да нет, просто… не нравится мне здесь.

– Хорошо, – согласился я. – Мы просто спросим здесь, где можно будет переночевать и пойдем туда.

Муромец с этим согласился и стукнул кулаком в дверь.

Прошло несколько минут прежде, чем за дверью послышались шаркающие шаги, и дверь приоткрылась.

– Кто беспокоит святое место в такой час?

– Простите, святой отец, – как можно вежливей заговорил Муромец. – Мы путники, которых ночь застала вдали от жилья. Вы не подскажете, где здесь поблизости есть место, где можно было бы переночевать?

Из-за двери выглянула голова священника и внимательно оглядела всех.

– Боюсь, дети мои, что вы нигде поблизости не найдете жилья. Но я гляжу, что с вами путешествуют дети и молодая леди, поэтому предлагаю переночевать у нас в храме. Здесь, конечно нет удобств, и вино мы не можем дать вам, но крыша над головой у вас будет.

– Простите, но зачем здесь стоит храм, если поблизости нет жилья? – подозрительно спросил эльф.

Священник остро взглянул в сторону говорившего.

– Вы ведь не человек, юноша? Вам сложно разобраться в человеческих отношениях.

– Но я человек и тоже этого не понимаю, – заметил Ролон.

– Все очень просто. По этой дороге всегда едет много путников и очень многих ночь, как и вас, застает здесь. Храм и был специально построен для этой цели. Прошу вас, проходите, дети мои.

Муромец замешкался и неуверенно посмотрел на меня.

– Мне здесь не нравится, – шепнул он. – Что-то здесь не то. Зачем для путников застигнутых здесь ночью построили храм, когда необходимо было строить корчму?

– По крайне мере он сказал правду, – вмешался Эльвинг. – Священник ни разу не соврал за время беседы.

Это решило все мои сомнения. Я был не слишком религиозен и у себя дома ни разу не посещал церкви. Впрочем, здесь я тоже ни разу их не посетил. Поэтому мне сложно было оценить причину того, что храм построили здесь. Ведь если священники должны помогать людям, то почему бы не сделать это таким образом? Поэтому, проигнорировав тревогу Муромца, я вошел внутрь. Немного потоптавшись, вошел и Илья Муромец.

Внутри храма было довольно просторно и, в принципе, здесь было так же, как и в любом другой православной церкви. Нас провели мимо алтаря, и мы по ступенькам спустились в подвал, который прислужники при храме, скорее всего, и использовали в качестве места своего обитания. Эта догадка полностью подтвердилась. Здесь действительно было множество небольших комнатушек, каждая из которых была похожа на другую. В них не было никаких удобств – только четыре кровати и масляный светильник.

– Да-а, – протянул Леонор. – Я видел места и похуже.

– Мы не гонимся за плотскими утехами, – возразил ему провожающий нас священник. – Ничего лучше мы вам предложить все равно не сможем.

– Ничего, нам приходилось ночевать и не в таких шикарных условиях. Спасибо за помощь, – как можно вежливей сказал я.

Священник удалился. Едва только он скрылся, как Леонор метнулся к выходу и осторожно заглянул за угол. Потом вернулся и быстро установил магическую защиту.

– Милорд, нам надо как можно быстрее покинуть это место!

Мы все дружно уставились на него.

– Леонор, что случилось? – сухо поинтересовался Ролон.

– Ничего. Только в этом храме магия. Мне даже не надо было напрягаться, что бы почувствовать ее. Здесь все пропитано магией.

– Ну и что? – удивился я.

– А то, что священники не используют магию в церкви, – резко ответил Муромец. – То-то мне здесь все казалось ненастоящим. А какова эта магия?

– Мне сложно сказать. Чтобы посмотреть, необходимо разрушить ее.

– А ты сможешь это сделать? – спросила Далила.

– Разрушить магию несложно, сложно предсказать последствия. Вполне возможно, что этот храм просто рухнет.

– В таком случае к этому способу мы прибегнем как к крайнему средству, – заметил Ролон. – А сейчас мы делаем вид, что ложимся спать, а ночью выбираемся отсюда.

Мне показалось, что в этом плане есть большая ошибка, но в чем она я не понял и предпочел промолчать. Честно сказать, я даже не понимал из-за чего все так взволновались. Впрочем, я признавал, что у моих друзей опыта в религии больше, чем у меня. Здесь лучше довериться их ощущениям. С другой стороны, я ощущал и свою вину за произошедшее. Если бы я не был так погружен в изучение самого себя, то мы не проворонили бы гостиницу, и не искали бы ночлега в сомнительных местах. И именно я настоял на ночлеге в этом месте. И все-таки, почему меня так тревожит план Ролона. Я огляделся – все уже собрались в одной келье, а в остальных в постель сложили скатанные валики. Несмотря на усталость, никто не спал. Даже Рон сидел смирно, как будто ощущая ту тревогу, что овладела всеми.

И тут, словно вспышка молнии ударила в мое сознание – распятие. Когда священник вел нас по храму, то там распятие висело кверху ногами. А в тюрьме Либиус говорил, что символом отвергателей тоже распятие, только перевернутое. Еще есть подозрение, что отвергатели дело рук Сверкающего. Я должен был сразу сообразить, что здесь что-то не так! Только я знал об отвергателях, но вместо этого занялся самоанализом и все прозевал. Проклятье! Трижды проклятье! Прав Эльвинг, со мной что-то не то происходит. Я разучился думать. Мне так везло в последнее время, что я уже начал считать это само собой разумеющимся. Я стал слишком рыцарем и потерял самого себя – вот о чем предупреждал меня Мастер. Мне все говорили, что здесь что-то не так, но я настоял. Еще бы, кто может со мной спорить? Я командир! Рыцарь! Сопляк и мальчишка – вот кто я.

– Подъем! – я вскочил на ноги и кинулся к выходу.

– Энинг, ты куда? – изумился Ролон. – Вряд ли священники уже уснули. Немного подождем и уйдем отсюда тихо.

– Тихо не получится. Если мы подождем еще немного, то вообще никуда не уйдем. Это не храм. Точнее это храм, но храм отвергателей.

– Кто такие эти отвергатели? – удивленно переспросил Муромец.

– Религиозная секта. Они отвергают бога, считая, что мир создал дьявол, но в Константинополе мне говорили, что за этой сектой стоит Сверкающий.

Ролон первый сообразил.

– Так чего же мы ждем?! Быстро сматываемся. Энинг, не мог раньше сказать об отвергателях? Как ты хоть догадался?

– В зале висело перевернутое распятие – это символ отвергателей, – тихо сказал я, признавая свою вину.

В этот момент дверь в нашу келью, несмотря на все засовы, распахнулась, и вошел тот самый священник, только в руке у него сверкал меч.

– Вы наблюдательны, Энинг Сокол. Тот, кто забыл вернуть распятие в прежний вид, понесет наказание. Жаль, что вы рано догадались. Вы бы умерли быстро и без мучений. Правда, мальчик сгодился бы нам для церемонии. Еще, я слышал, что Ролон занимался убийством, так что он подошел бы на роль грешника. Праведника среди вас мы вряд ли найдем, увы. Остальные умрут.

Друзья недоумевающе посмотрели на меня.

– Жертвоприношение, – процедил я. – Двое грешников, один праведник и ребенок. Что же вы отступили от текста? Там ведь было только трое?

– Ты много знаешь рыцарь. Я бы конечно мог подискутировать с тобой на эту тему. Но боюсь, что ты все равно не встанешь на нашу сторону. Так что не будем терять время. Подозреваю, что мои слова о вашей сдаче в плен тоже не произведут на вас впечатление.

– Совершенно не произведут. – Муромец поднялся и поднял булаву.

– Вы на вопрос ответите? – поспешно вклинился я.

– Какой, Сокол? – священник с интересом посмотрел на меня.

– Вы сообщили о нас Сверкающему?

– Сверкающему нет. Мы сообщи Бекстеру. Завтра вечером он приедет за твоей головой.