Охота на изюбря - Латынина Юлия Леонидовна - Страница 20

– Ну, что сидишь? Ты цела? – добродушно сказал Извольский.

Девушка опустила головку на руль и зарыдала.

К месту происшествия уже подруливала патрульная машина ГАИ.

– Что такое? – осведомился толстенький сержант с полосатым жезлом, вышагивая прямо к «Шестерке». Водитель военного грузовика рассыпался перед ним мелким бесом:

– Это все «Шестерка», – закричал он, – она как вправо закрутится, сначала долбанула «Мерс», а уж «Мерс» отлетел на меня, и я ему добавил маненько. Я не виноват!

Сержант направился к «Шестерке» и легонько постучал жезлом о край спущенного стекла.

– Эй, барышня, – позвал сержант, – вылазьте.

Девушка, опустив голову, вылезла из машины. Теперь Извольский мог заметить, что она все-таки и стройная, и длинноногая, – несмотря на уродливые дешевые джинсы и китайские кроссовки. Кроссовки были старые, с постиранными шнурками и тщательно отмытыми трещинами. У девушки были длинные волосы цвета спелого ячменя и серые мягкие глаза. Волосы были собраны в конский хвостик и перехвачены сзади дешевой пластмассовой заколкой.

– Что ж вы ездите сломя голову? – ехидно начал сержант, – ваши права?

Девушка покопалась в сумочке и извлекла оттуда права и техпаспорт.

– Денисова Ирина Григорьевна, – прочитал сержант, – ну что ж, Ирина Григорьевна – пошли!

– Минуточку, – сказал Извольский.

Сержант остановился.

– Ирина Григорьевна, – спросил Извольский, – вы ко мне имеете какие-нибудь претензии?

Двухметровые качки лыбились на нее за директорской спиной. Девушка глядела на Извольского с ужасом.

– Нет, – пролепетала она.

– Ну вот видите, – сказал Извольский, – и я не имею. Так что стороны от оформления ДТП отказываются.

Девушка поглядела на Извольского и, видимо неверно истолковав его мотивы, шарахнулась к сержанту.

– Нет! – вскрикнула она.

Сержант набычился.

– Эй, гражданин, – сказал он, – если вы намерены разбираться частным порядком…

Извольский сунул ему под нос два удостоверения: гендиректора и областного депутата.

– Уймись, москвич, – сказал он, – я не Ирод, чтоб младенцев резать.

– А ты как? – спросил сержант военного водителя.

Извольский вместе с сержантом обошли тягач. Девушка плелась за ними. Громадный тягач, разворотивший «Мерсу» полморды, отделался скромной царапиной вдоль крыла и спущенным колесом.

– А ему-то что? – сказал Извольский, – пусть колесо сменит и дальше пылит.

И оборотился к девушке:

– До дома-то сможете доехать?

Та растерянно пожала плечами. Извольский вынул у нее из рук ключи, сел в машину и попробовал завести двигатель. Раздался щелчок втягивающего реле. «Шестерка» даже не чихнула. Извольский обошел машину, поднял капот и брезгливо заглянул внутрь.

– Тромблер накрылся, – констатировал директор.

Они сели в гаишную канарейку и по очереди, на обороте одного и того же листа, написали, что от оформления ДТП отказываются. Потом другой лист таким же макаром заполнили Извольский и водитель военного грузовика.

Девушка понемногу отходила от первоначального шока. Она уже поняла, что, судя по всему, эти странные бандиты или бизнесмены не собираются драть с нее полную стоимость убитого «Мерса». Несчастье сдулось до средних размеров и приняло более бытовые формы: как доехать до дома на искалеченной машине? Из каких шишей платить за ремонт двигателя?

Девушку внезапно начала бить дрожь.

– Ты чего дрожишь? – спросил Извольский, – все уже позади. Жива, и ладно. Вон, побиться могла в дым.

– Д-да мне просто холодно, – сказала Ирина.

Действительно, на улице было чуть выше нуля, и Ирина, рассчитывавшая проделать весь путь в машине, не захватила с собой ни плащика, ни шубки.

Извольский снял с себя темно-серое шерстяное пальто и закутал в него девушку. Ростом Извольский был под метр девяносто, и в свои тридцать четыре года некогда атлетически сложенный директор изрядно располнел. Ирина утонула в темно-серых складках; пальто, бывшее Извольскому чуть ниже колена, мело полосу.

Скрипнули тормоза, и на сцене появились еще две машины: кто-то из охранников Извольского вызвонил их по телефону. Из черной «Ауди» выпрыгнул Денис Черяга:

– Славка? Ты в порядке?

Ирина и Извольский обернулись одновременно. Ирина взглянула на легкого, сухощавого человека в черной кожаной куртке, вылезшего из «Ауди», и внезапно словно невидимый и неслышимый клубок перекатился между ними – из улыбки в улыбку, из взгляда во взгляд.

Извольский вздрогнул и прижал к себе Ирину.

– Со мной все в порядке, – проговорил он, – вот, девушку надо отвезти домой.

Денис покосился на машины, приткнувшиеся вдоль дороги. «Шестерка» еще смотрелась цивилизованно, а вот «Мерс» выглядел так, словно его правым крылом сунули в мясорубку. Денис представил себе, что было бы, если бы вместо «Мерса» с его системами безопасности Извольский ехал в какой-нибудь отечественной «Волге», и невольно передернулся.

Надобно сказать, что Денис неверно оценил ситуацию. Зная за Извольским привычку к дикой езде, он не сомневался, что виновником аварии на все сто является «Мерс», а не скорбного вида «Шестерка». Благо, гаишники, которые могли дать несущемуся, как баллистическая ракета, «Мерсу» зеленую улицу, остались за уральским хребтом.

Живой и даже ничуть не ободранный Извольский поманил Дениса пальцем, и они отошли в сторону.

– Что там за история с вертолетом? – спросил Извольский.

Черяга хитро улыбнулся.

– Просто летела вертушка с полигона в Тушино за запчастями, – развел он руками, – летела-летела, пилот смотрит вниз, видит: ба, да это же Денис Черяга! Подобрала Черягу, летим дальше. Я смотрю вниз: ба, да это же Брелер разбирается с каким-то гоблином! Спустился вниз, спрыгиваю из вертушки, спрашиваю: «Какие проблемы»?

Денис шутовски развел руками.

– Пролепетал гоблин что-то невнятное, сел в «бимер» да как рванет… А ты еще спрашивал – зачем нам КМЗ… Слушай, давай танковый завод купим!

Извольский усмехнулся.

– А ты свою стряпню не пересолил? – спросил директор.

Черяга покачал головой.

– Я вечером Коваля встретил. Законника. Та-акой вежливый был… Проняла их вертушка до самых печенок.

– Еще что?

– Слав, там обэповец с Украины приехал. Конотопом интересуется.

– Где он сейчас?

Денис позволил себе довольный смешок.

– Дрыхнет на нашей фазенде. Вчера нализался до свинского состояния, чуть девочку не утопил в бассейне. Девочки, жратва и киносьемка за счет фирмы… Говорит, копают не под нас – под начальника железной дороги.

На то, что Неклясов продержал обеповца три часа в предбаннике, Черяга жаловаться не стал. Вообще-то Извольский жалобы поощрял, и Неклясов в подобной ситуации Черягу бы наверняка заложил, но…

– А что Заславский?

– Я полагаю, что его украл авторитет по кличке Лось.

– Почему?

– Дрянь наш Заславский. В казино проигрывал больше, чем мог, дурью баловался. У меня такое предчувствие, что они с Лосем вдвоем завод кидали. И чего-то не поделили.

– Кто такой Лось?

– Близкий вора в законе Коваля. Тридцать пять лет, бывший чемпион Союза по биатлону. Беспредельщик. Его Коваль взял в качестве одноразового прибора, Лось уцелел, из киллера преобразовался в авторитета, сколотил собственную бригаду, Коваль ему несколько точек отдал. Если Ковалю кого-то надо завалить, дело поручают Лосю.

Черяга говорил и смотрел на Извольского. С директором явно творилось что-то странное: тот слушал рассеянно, не хвалил и не ругал и все время поглядывал вправо, туда, где в тяжелом мужском пальто у края дороги стояла женская фигурка.

– И что они хотят?

– Двести штук. Я думаю, мы договоримся за полтинник. По понятиям: если люди работу сделали, им надо заплатить.

Извольский помолчал и сказал:

– Нет.

– Что?!

– Дело не в деньгах, – сказал Сляб, и голубые его глаза внезапно сделались цвета вечного льда, – дело в оскорблении. Если ты заплатишь им за работу, ты не имеешь права потом с ними разбираться. А они должны знать, у кого можно красть, а у кого нельзя. Я лучше вам заплачу. Всем участникам операции – наградной фонд сто тысяч.