Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

В погоне за Солнцем - Коэн Ричард - Страница 7


7
Изменить размер шрифта:

Мне представляется, однако, что Элиаде основывался на прозрениях Юнга, а не отрицал их. Тот факт, что многие культуры веками, а то и тысячелетиями сохраняли мифы о солнечном господстве, демонстрирует центральное место этих историй в собственном самоосознании культур, а также сообщает нам о крепнущем воздействии солнца на человечество.

На природу этого воздействия я решил посмотреть своими глазами. В июне 2004 года я отправился в Перу, чтобы присутствовать на Инти Райми – древнем фестивале, который проводится в честь солнцестояния инков. Фестиваль проходит в городе Куско, в Андах, и начинается на северовосточной части одной из городских площадей. К моменту моего прибытия небеса разверзлись, хлынул проливной дождь, и красные, синие, желтые и зеленые резиновые плащи толпы соперничали с живописными костюмами актеров, играющих пажей при дворе царя инков, одетых в оранжевое “придворных девственниц”, солдат (одолженных действующей перуанской армией по случаю) и вообще царский двор во всем его великолепии. Через час все переместились ярдов на триста, на Кориканча (площадь Золота), где герольды играли на морских раковинах, чтобы умиротворить Апу Инти (солнечного бога) и верховного жреца, и нараспев произносили молитвы на кечуа – индейском языке, на котором до сих пор говорят около 20 % перуанцев. Женщина, стоящая рядом, рассказала, что местные актеры репетировали целый месяц: ее муж, ювелир, играл одного из жрецов; прислужник верховного жреца деловито жевал жевательную резинку.

Третья и заключительная часть праздничных мероприятий происходила подальше, там, куда надо было добираться автобусом, в Саксайуамане – произносится как sexy woman (сексуальная женщина), но значит “сытый орел”, – где стоят несколько рядов гигантских камней, образующих самый известный монумент инков после Мачу-Пикчу[32]. Их размер поражает воображение, некоторые весят под 90 тонн. Между 1533 и 1621 годами их прикатили на бревнах, смазанных жиром викуньи, из карьера на расстоянии в полмили и расположили в форме огромной извивающейся змеи: мощное присутствие прежней религии, каким-то образом избегнувшей запрета со стороны испанцев. Каждые пять ярдов в каменных блоках вытесывались пазы и отверстия, что позволило подогнать их друг к другу так плотно, что я не смог просунуть между блоками даже острое лезвие ножа. Эта могучая стена играла роль декораций для главного празднества.

Одри Хепберн и Грегори Пек в “Римских каникулах” перед Устами Истины (La Bocca della Veritá), массивным мраморным солнечным диском II века до н. э. в церкви Санта-Мария-ин-Космедин в Риме. Пек объясняет, что если лжец положит руку в рот божества, то на него обрушится справедливая расплата Солнца и рука будет откушена (Paramount Pictures)

Гид нашей группы, Одилия, миниатюрная женщина сорока с чем-то лет, рассказала, что в детстве бабушка (сейчас бабушке девяносто четыре года) ей говорила о большом земляном холме за каменной грядой: на холме стоял дворец и три астрономических обсерватории. В 1987 году все обсерватории были обнаружены. Сегодня работы ведутся постоянно, уже найдено 328 камней, использовавшихся во время празднеств солнцестояния. Затем Одилия научила нас молиться солнцу, слегка наклоняясь вперед, не столько из благоговения, сколько чтобы макушка была обращена к великому светилу. Она сняла ботинки и вытянула руки в стороны, растопырив пальцы, чтобы тело касалось сразу и солнца, и земли, двух главных источников жизни.

Я отошел от группы и был сметен потоком местных жителей: женщины в старинных традиционных костюмах, мужчины, одетые конкистадорами или матадорами или в одних леопардовых шкурах, мальчики (девочек не было) играли на раковинах, рожках, цимбалах, гитарах и барабанах. Продавцы предлагали все на свете, от ковров из пум и лам до шляп, чая из коки, марионеток, открыток, лимонада, сластей, флажков, пончо, фотопленки, шахматных наборов. Дождь еще моросил, поэтому полиэтиленовые плащи веселой расцветки продавались очень хорошо. В этой толчее многие танцевали, включая невероятно древнюю старуху, которая вертелась столь же энергично, что и танцоры раза в три моложе ее.

В углу, в стороне от основной зоны фестиваля, развернулась временная ярмарка – горки, качели и карусели. Жонглеры и уличные артисты встречались через несколько ярдов, на каждом углу торговали свитерами, ожерельями и брошками всевозможных стилей, а под присмотром женщин в ярких шалях, бусах и шляпах в больших черных котлах булькал куриный бульон. Толпа оживленно шумела, все были в хорошем настроении – это был их день.

Церемония началась в два часа. На большом плато воздвигли широкую прямоугольную сцену, на занавесе были нарисованы камни. Горные индейцы с четырех концов древней империи собрались, чтобы присоединиться к своему вождю, которому предстояло выпить священный напиток чича из забродившего зерна. Около пятисот местных жителей принимали участие в церемонии, поддерживаемые ревом сорока тысяч зрителей. Огни вспыхнули по углам плато (ближайший к нам судорожно плевался и нуждался в постоянном поддержании), опять задудели раковины, уже более исступленно. Основа церемонии была очень похожа на христианское причастие, разодетые принцессами инков девочки несли корзины со священным хлебом (сдерживая смешки). Цвета их костюмов сверкали так, что захватывало дух. Впрочем, ни у одной девственницы не вырвали сердце, чтобы гадать о будущем, как это делалось до Конкисты, и даже приношение в жертву ламы было имитацией – животное было отпущено на свободу и блеяло, жалуясь на свои злоключения.

За коммерческой показухой открывалась какая-то большая и настоящая глубина: гордость причастности к племени, пусть и давно побежденному, и ощущение могущества солнца, пусть и не божественного свойства. Наконец дождь перестал моросить, и венцом всему стало появление солнца, а затем и волшебной радуги. Бог солнца, казалось, услышал наши молитвы и почтил празднество солнцестояния. Я удалялся от фестиваля и думал, как можно сомневаться во власти солнца над нами, когда во многих смыслах это и по сей день один из организующих факторов нашей жизни.

Глава 2

Праздники времен года

Настала полночь года – День святой
Люции, – он лишь семь часов светил:
Нам солнце, на исходе сил,
Шлет слабый свет и негустой,
Вселенной выпит сок[33].
Джон Донн[34], “Вечерня в День св. Люции, самый короткий день в году”, ок. 1611 года

Летнее солнцестояние, день, когда солнце останавливается, подумал он. Сама идея радует… Будто вся вселенная остановилась поразмыслить, взяла отгул. Чувствовалось, как замедляется время.

Алан Ферст, “Темная звезда”[35]

Во время своего пресловутого путешествия вниз по реке Гекльберри Финн однажды наткнулся на книжку “Путь паломника” (книга “про одного человека, который бросил свою семью, только там не говорилось почему”[36]), которую он полистал и решил: “Написано было интересно, только не очень понятно”. Исследование солнца может привести к той же реакции, потому что нет никакого простого способа объяснить его деятельность. Например, мы можем считать, что оно встает каждый день на востоке и заходит на западе, но происходит это в разное время, за разные промежутки времени, в разных местах. Как пишет Барри Лопес в прекрасной книжке про Арктику, “во время полярной зимы солнце медленно выглядывает на юге и затем почти в том же месте исчезает, подобно выпрыгивающему из воды киту… Сама мысль о том, что “день” состоит из утра, дня и вечера, – это условность, но настолько укоренившаяся в нас, что мы об этом даже не думаем”[37]. Солнце – не просто звезда, особенно в отношении времен года.