Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Грэй Клаудия - Звездная ночь Звездная ночь

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Звездная ночь - Грэй Клаудия - Страница 23


23
Изменить размер шрифта:

— Торопиться некуда. Мы увидимся с Лукасом в следующем месяце в Ривертоне, тогда и будем разбираться, что к чему. Но я, конечно, сделаю так, чтобы мама и папа узнали поскорее. — Еще одна ложь. Я уже так устала от вранья, а единственный человек, которому я могла бы рассказать всю правду — Лукас, — был так далеко!

— У тебя усталый голос. Ты хорошо себя чувствуешь?

— Я не спала всю ночь. Видела кое-что, и это меня ужасно напугало, но я не знаю, можно ли верить собственным глазам. Хочу спросить у тебя. — Я сделала глубокий вдох. — Привидения действительно существуют?

— Ну конечно, — ответил он так легко, словно я спросила, есть ли звезды на небе. — Разве родители не говорили тебе про призраков?

— Когда я была маленькая, они рассказывали мне всякие истории про привидения и говорили, чтобы я их остерегалась, но я думала, что это... ну просто страшные сказки.

Балтазар вскинул бровь.

— Знаешь, для вампира ты как-то слишком скептически относишься к сверхъестественному.

— Когда ты так говоришь, я чувствую себя идиоткой.

— Брось. Ты просто еще новичок во всем этом. Погоди, пройдет пара столетий, и станешь профессионалом, как и я.

Тут у меня появилась куча новых мыслей.

— А кто еще существует? Оборотни? Ведьмы? Мумии?

— Никаких оборотней. Никаких ведьм. Мумии — только в музеях. Ну, во всяком случае, насколько мне известно. Существуют другие силы, но я не уверен, что у них есть название или облик. Может, и тел нет. Они более темные и таинственные. — Тут Балтазар замолчал и нахмурился. — Погоди. Ты сказала, что ночью видела что-то, напугавшее тебя?

— Привидение. Точнее, наверное, призрак, — призналась я, пробуя на слух слово, слышанное от родителей всего лишь пару раз.

— Это невозможно. В академии «Вечная ночь» не может быть призраков.

— Почему? Здесь довольно жуткое место.

— Они не могут проникнуть сюда. У нас здесь есть металлы и минералы, отпугивающие призраков; те, что присутствуют в человеческой крови, такие, как железо и медь, действуют лучше всего, и они заложены в каждый камень в фундаменте. — Он провел пальцем по моему лбу, у корней волос, и ласка эта оказалась настолько интимной, что щеки мои запылали. Похоже, Балтазар мог одновременно вести серьезный разговор и изображать романтические отношения. — Кроме того, призраки нас боятся — не меньше, чем мы их. Я слышал, что они могут доставлять неприятности вампирам, пугать их и все такое, но это случается очень редко. Призракам не под силу удрать от вампиров.

— А почему призраки нас боятся? Я понимаю, люди, но ведь у привидений вампиры не могут пить кровь? У них и крови-то нет, правда?

— Есть, если они воплощаются в телесную форму, но в основном они существуют в виде тумана, инея, в холодных местах — образ или тень, не более того.

Слово «иней» вызвало перед моим внутренним взором вчерашнее видение, да такое яркое, что я задрожала. Балтазар привлек меня ближе к себе, словно заслоняя от осеннего ветра. Это немного помогло.

— Ну хорошо, если призраки боятся вампиров, значит, они должны держаться подальше от этой школы. И ты говоришь, камни и металлы в здании тоже их не подпускают. Но раз так, объясни мне, что же я видела вчера ночью?

Я рассказала обо всем: о потрескивании льда, о неземном голубовато-зеленом свечении, о лице ледяного мужчины и о его последнем предостережении, выкрикнутом голосом, похожим на звон бьющегося стекла. Балтазар смотрел на меня расширившимися глазами, совершенно забыв про романтические игры. Когда я замолчала, он еще какое-то время не отводил от меня взгляда, а потом с трудом произнес:

— Это мог быть только призрак.

— Я же тебе говорила!

— Однако это самое драматическое воплощение, о каком я только слышал. А что может означать это «прекрати»? Прекратить что?

— Я понимаю не больше тебя. Слушай, а есть разница между призраками и привидениями? Ну, например, призраки — это ужасно плохие привидения или что-нибудь в этом роде?

— Нет. Два названия одного и того же. — Он положил ладонь мне на руку. — Нужно рассказать миссис Бетани.

— Что? Ни в коем случае! — Я вцепилась в его свитер, и герб «Вечной ночи» — два ворона по обеим сторонам меча — смялся под моими пальцами. Только тут я сообразила, как это должно выглядеть для какого-нибудь стороннего наблюдателя, и быстро положила обе ладони ему на грудь, как сделала бы влюбленная девушка. — Балтазар, если мы ей расскажем, она начнет расспрашивать, что я делала там, в этой комнате.

— А что ты там делала?

— Пыталась понять, почему она принимает в «Вечную ночь» людей.

Балтазар немного подумал над этим, но перед нами стояли более насущные проблемы.

— Мы можем сделать вид, что хотели там встретиться. Но ты увидела это до того, как я успел подняться.

— Да, пожалуй, это сработает, — согласилась я. — Мы с Лукасом... в общем, один раз мы с ним туда поднимались.

Темные глаза Балтазара сощурились при упоминании Лукаса. Кажется, он почувствовал, что я испытываю, вспоминая часы, проведенные с Лукасом в той комнате. Меня снова окатило теплой волной — я представляла, как целовала Лукаса, как лежала в его объятиях, как укусила его и пила кровь, которую он отдал мне добровольно. Неужели все это отразилось на моем лице? Во всяком случае, голос Балтазара сделался суровым, когда он произнес:

— Вот и хорошо. Так наша история будет более правдоподобной. Я сам ей расскажу, тебе не нужно при этом присутствовать. Я скажу, что ты слишком смущена и не можешь прийти сама.

— Это как раз правда.

— И тогда она будет приглядывать за призраком и, возможно, расскажет твоим родителям про нас с тобой. Убьем сразу двух зайцев.

— Да, пожалуй, это сработает. — Чувствуя себя окончательно измученной, я снова прислонилась к плечу Балтазара. — Я потом так и не смогла уснуть. Мне кажется, что я прямо тут и упаду.

— Я бы тоже не заснул. — Он погладил меня по руке. — Почему бы тебе не вздремнуть?

— Математика начнется только через час, но мне не хочется возвращаться в свою комнату.

Я думала, он спросит почему, но Балтазар просто похлопал себя по ноге, предлагая ее в качестве подушки. Ложась на землю и устраивая голову у него на бедре, я сначала почувствовала себя неловко, но он положил мне руку на плечо, а я слишком устала, чтобы сопротивляться сну. И в первый раз за долгие часы я почувствовала себя в безопасности.

За несколько следующих дней слух о моем новом «романе» облетел всю школу. Мы с Балтазаром встречались после уроков и вместе шли заниматься в библиотеку. Все это мы делали и раньше, но теперь мы еще держались за руки, и, вероятно, это выглядело как страстная влюбленность. Я видела — многие искренне не понимали, что такой зрелый, сексуальный парень, как Балтазар, нашел в рыжеволосой зануде, помешанной на астрономии, но вроде бы никто не сомневался, что отношения у нас взаправдашние. Кортни даже попыталась снова начать унижать меня на уроках, но это выглядело слишком нелепо, а потому не раздражало.

Я все гадала, знает ли о нашем «романе» Ракель, но спросить не могла. Мы с ней разговаривали, но после той ночи, когда я видела призрака, она старалась по возможности избегать меня. Когда я заходила в комнату, она тут же придумывала предлог, чтобы уйти, а когда я пыталась начать разговор, отвечала только «да», «нет» или «хорошо» до тех пор, пока я не сдавалась и не замолкала. Забавно, но до этого я и не догадывалась, сколько времени Ракель проводила в комнате, — на самом деле слишком много. Я видела, что с ней не все в порядке, а что-то из сказанного мной только усугубило ситуацию, но не знала, как до нее достучаться.

Единственный человек, из-за которого я по-настоящему беспокоилась, не создал мне никаких проблем. Как-то вечером я вышла в большой зал и увидела обычное сборище — все болтали, бездельничали. За одним из столов ближе к двери сидели над шахматной доской Ранульф и Вик. Вик выглядел исключительно серьезным, несмотря на свою гавайскую рубашку. Он сделал ход конем, со стуком поставив его на новую клетку.