Владения Хаоса (Двор Хаоса) - Желязны Роджер Джозеф - Страница 9

Я надел цепь через голову и Камень упал мне на грудь. Я вскочил на Звезду. Птица из моей крови издала короткий крик и поднялась в воздух.

Мы снова тронулись в путь.

…По ландшафту, где небо белело, тогда как земля — темнела. Затем земля вспыхнула, а небо стало черным. Потом наоборот. И снова.

…С каждым шагом эффект смещался и, когда мы двинулись быстрее, он вырос в стробоскопическую серию слайдов вокруг нас, постепенно перерастая в дергающийся мультфильм, а затем до гиперактивного качества немого фильма. Наконец, все стало неразличимым.

Мимо промелькнули точки света, словно метеоры или кометы. Я начал испытывать ощущение пульсации, как от космического сердцебиения. Все вокруг меня начало поворачиваться, словно я попал в вихрь.

Что-то выходило не так. Я, кажется, терял контроль. Может быть, последствия отцовских действий уже достигли района Отражений, через которые я проходил? Это казалось маловероятным. И все же…

Звезда споткнулась. Я вцепился, когда мы повалились, не желая разлучаться в Отражениях. Я ударился плечом о твердую поверхность и с миг лежал там оглушенный.

Когда мир снова сошелся вокруг меня, я сел и огляделся. Преобладали однообразные сумерки, но звезд не было. Вместо этого в воздухе плыли и парили большие скалы разных форм и размеров. Я поднялся на ноги и огляделся по сторонам.

Из того, что я мог видеть, было возможным, что неровная каменная поверхность, на которой я стоял, была сама по себе всего лишь валуном, размером с гору, плывшим вместе с прочими. Звезда поднялась и, дрожа, встала рядом со мной. Нас окружало абсолютное безмолвие. Неподвижный воздух был прозрачен. Не видно было ни одного иного живого существа. Мне это место не нравилось. Я не остановился бы тут по своей собственной воле. Я опустился на колени обследовать ноги Звезды. Я хотел убраться как можно скорее, предпочтительно верхом.

Пока я этим занимался, я услышал тихий смешок, который мог исходить из человеческого горла.

Я остановился, положив руку на рукоятку Грейсвандира и ища источник звука.

Ничего. Нигде.

И все же я слышал его. Я медленно повернулся, глядя во всех направлениях. Никаких…

Затем он раздался вновь. Только на этот раз я сообразил, что источник был над головой.

Я просканировал дрейфующие скалы. Закутанные в тень, их было трудно различить.

Вот!

В десяти метрах над землей и в тридцати с чем-то слева от меня, то, что на вид было человеческой фигурой, стояло на вершине маленького островка в небе, рассматривая меня. Я оценил ее. Чем бы она ни была, она казалась слишком далекой, чтобы представлять угрозу. Я был уверен, что смогу исчезнуть прежде, чем она доберется до меня. Я двинулся сесть на Звезду.

— Бесполезно, Корвин, — крикнул голос, который я хотел как раз тогда услышать меньше всего. — Ты заперт здесь. Ты никак не можешь убраться без моего ухода.

Я улыбнулся, садясь в седло, а затем вынул Грейсвандир.

— Давай выясним, — предложил я. — Иди, прегради мне дорогу!

— Ладно, — ответил он, и из голой скалы взметнулось пламя, замкнувшее полное кольцо вокруг меня, лижущее, расползающееся, беззвучное.

Звезда закусила удила. Я бросил Грейсвандир обратно в ножны, хлестнул Звезду по глазам уголком плаща, сказал утешающие слова. Когда я это проделал, круг отступил к краям огромной скалы, на которой мы стояли.

— Убедился? — донесся голос. — Это место слишком маленькое. Скачи в любом направлении. Твой конь снова испугается, прежде чем ты переместишься в Отражение.

— Прощай, Бранд, — ответил я и начал скакать.

Я скакал по большому кругу по часовой стрелке по скальной поверхности, загораживая правый глаз Звезды от пламени на периферии. Я услышал, как Бранд снова посмеивается, не понимая, что я делаю.

Пара больших камней… Хорошо. Я проскакал дальше, продолжая курс. Теперь неровный каменный забор слева от меня, ухаб, рытвина… Поперек моей тропы отброшена мешанина из теней и огней… Вот. Вниз… Вверх. Налет зелени на том пятне света… Я чувствовал: снова начинается смещение. Тот факт, что нам легче следовать прямым курсом, не делает его единственным путем. Мы все, однако, так много времени следуем по нему, что склонны забывать — можно продвинуться и бегая кругами.

Я сильнее почувствовал смещение, когда снова приблизился к двум большим камням. Тут Бранд тоже уловил, в чем дело.

— Погоди, Корвин!

Я показал ему фигу и проскочил между камнями, направившись в узкий каньон, усеянный точками желтого света, как по заказу.

Я сорвал плащ с головы Звезды и тряхнул поводьями. Каньон внезапно свернул направо. Мы последовали по нему на лучше освещенную тропу, расширяющуюся и светлевшую по мере того, как мы ехали.

…Под нависшим выступом молочное небо переходит на другой стороне в жемчужное.

Я скакал до тех пор, пока зелень не стала голубоватой, пока каньон не поднялся, встретившись с лавандовой равниной, где катились оранжевые камни, когда земля тряслась под нами в такт с перестуком копыт. Я перебрался туда — под кружащиеся кометы, выехав к берегу кроваво-красного моря в место тяжелых запахов. Я скакал, и большое зеленое солнце и маленькое бронзовое убрались с неба, когда я поехал по этому берегу, в то время как скелетные флоты сталкивались, а змеи из глубин кружили рядом с их судами с бордовыми и голубыми парусами. Камень на мне пульсировал и я черпал силы из него. Пришел дикий ветер и понес нас по небу с медными облаками над воющей пропастью, простирающейся, казалось, до бесконечности, с черным дном, искрящимся, испаряющим неприятные запахи…

За моей спиной беспрестанные раскаты грома… Перед нами — изящные линии, словно кракелюры старой картины, наступающие отовсюду… Преследует холодный, убивающий ароматы ветер… Трещины расширяются, чернота течет, заполняя… Мчатся темные полосы, вверх, вниз, обратно по себе…

Раскинута сеть, труды великана, невидимого паука, ловящего целые миры…

Вниз, вниз и вниз… Снова на землю, сморщенную и кожистую как шея мумии… Наш пульсирующий переход безумен… Последний вздох отца? Теперь прибавить скорость и прочь…

Сужение линий до тонкости граверных, тающих затем в жаре трех солнц… И еще быстрей…

Всадник приближается… Рука к рукояти одновременно с моей собственной… Я… Я сам возвращаюсь обратно? Мы одновременно отдаем честь… Сквозь друг друга каким-то образом, воздух словно пленка воды, что высыхает мгновенно. Какой-то эффект зеркала Кэррола, Рембы, Тир-на Ног-та… И все же далеко, далеко влево от меня извивается черная штука… Мы едем по дороге… Она ведет меня дальше… Белое небо, белая земля и никакого горизонта… Перспектива без солнца и облаков… Только та черная нить вдалеке, да сверкающие повсюду пирамиды, массивные, расстраивающие…

Мы устаем. Мне не нравится это место… Но мы обогнали преследующий нас процесс, чем бы он ни был. Натягиваю поводья. Я устал, но ощущаю в себе странную жизненную силу. Она, казалось, словно поднималась из моей груди… Камень. Конечно…

Я сделал усилие снова зачерпнуть этой жизненной силы. Я почувствовал, как она растекается по моим членам, едва останавливаясь на моих конечностях…

Я потянулся и наложил свою волю на свое бесцветное и геометрическое окружение. Они начали изменяться.

Возникло движение. Пирамиды перемещались, темнея на ходу. Мир перевернулся вверх тормашками, а я стоял на нижней стороне облака, наблюдая, как мелькают надо мной ландшафты.

Свет заструился мимо меня вверх от золотого солнца у меня под ногами. Это тоже прошло и перистая почва потемнела и пошла вверх горящая вода, разъедая проходящую сушу. Молнии прыгали вверх, разя мир над головой, ломая его на части. Местами он дробился и куски его падали вокруг меня.

Они начали кружиться, когда прошла волна тьмы. Когда снова появился свет, на этот раз голубоватый, он не имел никакого точечного источника и не вырисовывал никакой земли.

…Золотые мосты через пустоту, всю в длинных лентах, одна из них мелькнула под нами даже сейчас. Мы летим вдоль ее русла, стоя некоторое время недвижимо, как статуя.