Звездная Тень - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 29

Он звонко, по-детски, рассмеялся:

— А ты что, думал, я тут живу? Облачками любуюсь?

Каким-то другим взглядом я окинул его одежду. Ну да. Маскировочный комбинезон. Конечно же.

— Теперь и не знаю… успели на базе взять сигнал, или нет… До полудня подожду, если помощь не придет — значит, через джунгли, пешком.

Я ничего не понимал.

Сбили?

«Зеленые»?

Линия фронта?

Нет, надеяться на то, что войны прекращаются с развитием цивилизации — наивно. Были такие иллюзии на Земле. Придумывали мы всякие Великие Кольца и Содружества Разумных Миров. Надеялись, что атомная бомба нас отучит воевать, что после появления ракет пехота не понадобится. Ерундой все это оказалась. Алари способны планеты в пыль дробить, а половина экипажей в кораблях — десантники. Даэнло… вообще никто не знает, где пределы их разрушительной силы. Лениво им воевать, вот и воспитали из маленьких алари пушечное мясо. Да и мы, на Земле, даром что окружены чужими мирами, даром что замыкаем иерархию разумных рас. Ничему нас это не научило. На Кавказе уже три десятилетия резня длится, Великобритания вот-вот развалится на графства, США только и знают, что гонять войска по всему миру, защищать свои необъятные интересы.

Но здесь!

Прилететь к центру галактики и услышать набившие оскомину слова о линии фронта и военных базах!

Увидеть планету, изъеденную гиперпереходами, как хороший сыр дырами, шагнуть во врата — и наткнуться на свежесбитого пилота! Какие, к чертовой матери, воздушные дуэли, при такой технологии! Или, как у нас, на Земле, за пазухой оружие покрепче, а отношения выяснять на кулачках?

— Что ты так смотришь? — полюбопытствовал Снег.

— База далеко? — спросил я наобум.

— Недели две добираться.

— И… это реально?

— Нет, конечно. А что предложишь делать?

У меня было огромное искушение указать себе за спину, на врата. Для меня они не заработали. Но ведь местные жители должны уметь управлять своим транспортом?

— Да не робей ты, — парень истолковал мое молчание превратно. — Найдут нас. Лучше скажи, ты чем намерен заняться?

Я пожал плечами.

— Летать любишь?

— Смотря на чем.

— На чем — найдется. Важен принцип.

— Люблю.

Снег кивнул:

— Это хорошо. Я тебя возьму в свою группу.

Словно сочтя разговор законченным, Снег хорошенько обтер руки о траву, встал, побрел к берегу. Это что, все формальности? Будешь воевать в моей группе… никаких расспросов, никаких документов.

Я глядел ему в спину, и меня одолевало искушение прекратить комедию. Потребовать объяснений. Сказать, кто я и откуда, сообщить, что я понимаю — все происходящее лишь эксперимент…

Но тот единственный из тысячи шанс, что я и впрямь угодил в район местной военной заварушки, удерживал меня от поспешности.

— Повезло, — сказал Снег. Повернулся, махнул рукой: — Эй, Петр, а нам повезло!

Я подошел к нему. Всмотрелся.

Над поверхностью болота что-то двигалось. Что-то, напоминающее скорее утлый челн, чем машину. Никаких видимых приспособлений, никаких двигателей. Просто парящая над грязью лодка.

На носу этого бесхитростного транспортного средства стоял человек. В таком же обмундировании, как у Снега. Если он и управлял движением, то ему для этого не требовалось никаких пультов.

— Сейчас начнется разбор полетов, — Снег нарочито громко зевнул. И все же какое-то напряжение в голосе не позволяло поверить в его равнодушие.

У самого берега челн остановился, по-прежнему паря над землей. Мужчина в форме спрыгнул, подошел к нам. Я удостоился лишь беглого взгляда.

— Жив.

— Жив, — подтвердил Снег.

— Зря.

В голосе военного было презрение. Чем-то он напоминал Данилова, и внешне — такой же крупный, коротко стриженный, с излишне правильными чертами лица, и по поведению. Самоуверенный, властный… как полковник до всех наших передряг.

— Ты кто такой?

Это уже был вопрос ко мне.

— Петр. Я здесь недавно.

— Вижу, что недавно…

Мужчина бросил взгляд в сторону — и я вдруг понял, что он прекрасно видит врата. И никаких объяснений, кажется, ему не нужно.

— Садись в лодку.

Я повиновался. Вблизи аппарат казался склеенным из бумаги. Впрочем, мой вес он выдержал даже не дрогнув. Никаких приборов или двигателей и впрямь не наблюдалось, сидений тоже. Я встал на «корме», наблюдая за происходящим.

Снег держал ответ.

— Ты вышел из зоны патрулирования, — брезгливо выговаривал ему прибывший. — Понимаешь? Ты бросил конвой. Потерял машину.

— Я сбил одного, капитан.

— Это не оправдание! Если бы после этого вернулся невредимый…

Развернувшись, мужчина двинулся к лодке. Снег остался стоять.

— Бросить его здесь, паршивца, чтобы пешком добирался… — мечтательно сказал капитан. — А? Что скажешь?

— Мне кажется, не стоит, — быстро ответил я.

Капитан покосился на Снега через плечо:

— А ты как считаешь?

— Попробуйте, — с непонятной угрозой предложил Снег. — Вы имеете такое право…

Мгновение военный колебался. Все эмоции на его лице читались отчетливо, и я уж было поверил, что моему сотрапезнику придется идти через джунгли.

— Быстро в лодку! Твое счастье, что тревогу отменили…

Снег явно расслабился. Повторять не пришлось. Едва мы все трое оказались в хрупком челне, как тот пришел в движение. Не в глубь болот, а вдоль берега. Ускорение ощущалось отчетливо, но движение воздуха вокруг почти не замечалось. Наверное, лодка генерировала силовое поле, прикрывающее от ветра.

— Ты, вроде, поответственнее… — сказал капитан. — Петр, значит?

— Да, — я предоставил ему самому решать, на какой вопрос отвечаю.

— Я знал одного Петра. Или его не так звали… — капитан задумался. — Альбинос, высокий, глаза красные… жутковатая у него была внешность, но пилот… Есть у тебя такие родственники?

— Нет.

Капитан кивнул. Покосился на берег — лодка немедленно вильнула, прижимаясь к кромке джунглей. Здесь деревья росли у самого болота, обильно торчали белесые корни, что-то крошечное, живое, сновало между ними.

— Расплодились гады, их-то отрава не берет, — заметил капитан. — Эй, Петр, а ты не из болтливых…

Я пожал плечами. На пару дней я готов был стать немым — лишь бы меня ни в чем не заподозрили.

— Говорит, летать любит, — вступил в разговор Снег. — Капитан, я возьму над ним шефство.

— Ты парня не порть, — обрезал капитан. — Мне одного лихача вполне хватает.

Странные у них были отношения. Вроде бы выходило, что Снег младше по званию, и вообще — человек подчиненный.

И в то же время — ни малейшей субординации не наблюдалось.

— А на чем летал?

На ложь я не решился.

— На «сушках». И на «Спирали».

Капитан поморщился.

— Не знаю таких… У нас «дельты», переучишься.

Вот еще что было странным — никто не интересовался моим желанием сесть за штурвал и броситься в бой. И не потому, что я перешел на подневольное положение… скорее, у них и сомнения не возникало по поводу моих желаний.

Лодка вдруг вылетела на почти чистую воду. Тина, грязь, влажный травяной ковер остались позади, а перед нами — маленький заливчик, в который впадало устье реки. Петляющая голубая змейка тянулась через джунгли — явно куда-то в горы.

— Капитан, остановите, мы вымоемся, — предложил Снег.

— Обойдетесь… ты уж — точно обойдешься.

Лодка рванула вверх по реке. Скорость явно переваливала за сотню — берега так и мелькали. Даже приглушенный полем ветер начал резать глаза.

— За два часа доберемся, — сказал капитан. — Можете расслабиться.

Снег, и без того развалившийся на дне лодки, кивнул мне — садись. Я присел.

— А ты молодец, парень, — бросил капитан, не оборачиваясь. — Вопросы-то в голове так и вертятся. Верно?

— Да, — признался я.

— Куда идешь — догадывался?

— Нет.

— Как всегда.

Он посмотрел на меня — и улыбнулся.

— Галис. Так меня зовут. Капитан Галис, временный командующий тринадцатой базы.