Серая чума - Рудазов Александр - Страница 4

Индрак уверенно шел по улицам — махал встречным, а ему махали в ответ. Многие удивленно ахали — в клане Огненной Горы уже не чаяли увидеть сына вождя живым. Ванесса заметила, что молодые девушки-дэвкаци при виде их боевого соратника краснеют и отводят взгляд. Дэвкаци в среднем живут сто десять лет, и сорокалетие у них считается самой жениховской порой. А сын вождя — завидная партия.

— Отец!!! — взревел могучий дэвкаци, поднимаясь по ступеням Залы Вождей. — Отец, Индрак вернулся!!!

— Сын!!! — вскочил на ноги седовласый гигант, похожий на полярного медведя. — Сын Хабума вернулся!!! У Хабума сегодня счастливейший день в жизни! Подойди же, сын, подойди и дай Хабуму сломать Индраку хребет[1]!

Ванесса вздрогнула — ей показалось, что столкнулись две скалы. Отец и сын громко хохотали, от души колотя друг друга по спинам — каждый такой удар мог выбить дух из человека. Но не из дэвкаци.

Хабум Молот оказался на полголовы выше сына. Широченные плечи, белоснежная грива, спускающаяся по спине до самого копчика, морщинистое потемневшее лицо и мудрые глаза опытного лидера. Вождю Огненной Горы не так давно исполнилось ровно сто лет, но он по-прежнему самолично водил драккары и всегда был первым в любой схватке.

— Кто пришел с Индраком? — полюбопытствовал вождь, как следует налюбовавшись на единственного наследника. — Друзья или пленники?

— Пленники? — недобро прищурился Креол.

— Друзья, друзья! — торопливо пихнула его в бок Ванесса. — Уважаемый вождь, а скажите…

— Друзья Индрака и Хабуму друзья! — вскричал тот, хватая девушку в охапку.

Та сдавленно пискнула — огромный дэвкаци не забыл, что люди, мягко говоря, уступают его народу в мышечной массе, но объятия все равно получились медвежьи. Когда Ванессе все же удалось освободиться от гостеприимства великого вождя, она почувствовала, что с трудом стоит на ногах, а ребра ощутимо болят. Она даже удивилась, что ни одна Личная Защита не рассыпалась.

Хорошо хоть, Хабум не стал таким же образом приветствовать остальных — видимо, сообразил по ледяным глазам Креола, что с пониманием этого не воспримут. Только кивнул каждому, положив руки себе на плечи — приветственный жест дэвкаци.

— Друзья Индрака и Хабуму друзья, — повторил он. — Друзья Хабума и всему клану друзья. Отобедаем же! Пусть духи предков благословят сегодняшнюю трапезу, пусть все родичи и друзья соберутся ради великого торжества!

Ванесса ожидающе посмотрела на Креола, но тот только пожал плечами. Как он и обещал Индраку, коцебу вполне мог задержаться на острове пару лишних дней — до начала лета еще полтора месяца, времени более чем достаточно.

Трапезные столы накрыли прямо в Зале Вождей — внушительном каменном здании, состоящем из одной-единственной комнаты (но уж зато прегромадной!). Здесь воины дэвкаци собирались на пиршество, здесь вождь и старейшины родов вели мудрые степенные беседы (как правильнее бить эйстов — молотами или же цепами), здесь же справляли свадьбы, отмечали рождение наследников и провожали к предкам умерших.

Столы дэвкаци оказались куда больше и массивнее человеческих, поэтому для гостей принесли специальные высокие табуреты. Все-таки клан Огненной Горы живет бок о бок с людьми, и его не раз навещали представители «малого народца».

По всему было видно, что пировать дэвкаци любят — старейшины родов, капитаны драккаров, знатные воины и просто случайные гости собрались так быстро, как будто только и ждали приглашения. Впрочем, вполне могло оказаться, что так оно и есть — слухи о возвращении сына вождя разлетелись по всему Кхумараду едва ли не раньше, чем он сам в него вступил. А тут уж и дурак бы догадался, что вождь Хабум первым делом постарается как следует отпраздновать неожиданную радость.

— Сын, сядь же рядом с Хабумом и расскажи все — где Индрак был, что видел, с кем сражался, много ли убил эйстов? — хлопнул наследника по плечу вождь.

На последних словах Индрак явственно смутился — после событий на острове Кампы он уже не мог однозначно сказать, что все эйсты — враги. Но ему доставало ума понимать, что такие радикальные идеи родичи принять пока что не готовы, к этому надо готовить постепенно.

— Индрак много чего видел и много что сделал, — как можно дипломатичнее выразился он. — Но Индрак не принес добрых вестей…

Волосатые гиганты разочарованно загудели. Их головы невольно опустились, а глаза потухли — Индрак оставался последней надеждой клана. И вот даже он…

— Но прежде чем рассказать обо всем, Индрак хочет знать, где были и что видели другие посланцы, — свернул на менее унылую тему сын вождя.

Здесь его сотрапезники слегка оживились — дэвкаци очень любят рассказывать истории о себе и слушать о других. Вождь благосклонно кивнул, и одна из молодых девушек, накрывавших трапезные столы, на минуту выбежала и вернулась с огромной арфой. Ванесса оценила размеры этого инструмента и подумала, что вряд ли смогла бы даже приподнять такую бандуру. А вот девушка-дэвкаци, совсем еще молоденькая, несла ее одной рукой с такой легкостью, как будто вовсе не чувствовала веса.

Арфа установилась в центре помещения, и арфистка начала неторопливо перебирать струны. По зале поплыли тихие мелодичные звуки. Дэвкаци издавна привыкли сопровождать свои истории аккомпанированием.

Первым на ноги поднялся очень невысокий (всего на полголовы выше Креола) коренастый дэвкаци с короткими седыми волосами. Бурем Гребень, первый из капитанов после самого Хабума. Он поднял огромную бронзовую чашу, наполненную лучшим глоггом[2], и начал неторопливо рассказывать, как почти год бороздил на родовом драккаре океан Дэвкаци. Вначале именно он отвез Индрака и еще двадцать лучших богатырей на материки — половину на Нумирадис, половину на Закатон, а затем пустился в свободное плавание в отчаянной попытке разыскать незанятый остров. Конечно, у него ничего не вышло — за многие века дэвкаци исследовали этот океан так тщательно, что вряд ли у кого-то могло получиться найти хотя бы риф, не отмеченный на картах. Дэвкаци других островов только разводили руками — многим кланам и самим не помешали бы дополнительные земли. Особенно страдает от этого самый большой остров — Ассублер. На нем разместилась добрая половина всех кланов. Имеется несколько крошечных бесплодных островков в составе Геремиады, но селиться там — означает ввязаться в большую войну. Геремиадцы не пользуются этими землями сами, но не собираются никому их уступать. Тем более дэвкаци. А война с Геремиадой не обещает Огненной Горе ничего хорошего — тамошние люди дружат со Шгером. Эйсты, конечно же, не упустят возможности напустить своих червей на драккары северных соседей…

Вторым речь повел Торир Дом, огромный и очень толстый дэвкаци. Он тоже странствовал целый год — по землям диких кентавров. И вернулся с такими же неутешительными вестями — мало того, что эти степи и пустыни совершенно не подходят для народа мореходов и рыбарей, так их еще и придется отбивать у кочевых племен, водящих по ним огромные стада. Кентавров там очень много, больше, чем песку в их пустынях.

Третьим встал Лампераз Вешапи, угрюмый дэвкаци со шрамом через все лицо. Этот шрам он не так давно получил в Кентавриде, схлестнувшись с разбойничьей бандой. Богатырь-дэвкаци одолел их, но бой обошелся ему недешево. И он тоже принес дурные вести — цивилизованные кентавры Кентавриды не более жаждут видеть у себя гостей, чем их южные сородичи-варвары.

Стимур Нога, Зутеба Шут, Хобамог Медь, Некрадий Небо, все они завершали свои истории одинаково — клан Огненной Горы нигде не ждут. Нечто более-менее подходящее предложил только Магод Кулак, странствовавший по обледенелому Ингару. Этот огромный полуостров не интересен ни Ларии, ни Рокушу, населяют его малоразвитые варвары, живущие охотой на огромных волосатых зверей с кишкой вместо носа. Их вполне можно припугнуть и отбить значительный кусок территории. Но при одной мысли о переселении в холодную тундру, где нет огнедышащей горы, земля совсем не плодородна, а море по девять месяцев в году сковано льдами, дэвкаци тоскливо загудели.