Голубая кровь - Малков Семен - Страница 77

Разгоряченные, радостные, девочки бросились к отцу, наперебой делясь впечатлениями. Целуя их золотистые кудрявые головки, Михаил Юрьевич снова ощутил горечь от нелепой размолвки с сыном. «Напрасно я погорячился! с тоской думал он – давно сожалел о случившемся. – Нужно было найти к нему подход… »

Но мнения своего, как ни уговаривала его жена, не переменил: правильно поступает, препятствуя этому браку! «Сын не сознает, что делает, он во власти эмоций. Придет время – поймет, что отец прав, да как бы не было поздно…»

Погрузив жену и дочек вместе с праздничными пакетами в свой представительный «сааб», Михаил Юрьевич повез их домой на Патриаршие пруды. В гостиной у окна их ждала большая, пушистая елка, наряженная Светланой Ивановной, Олей и Надей еще накануне вечером.

Светлана Ивановна раздела девочек, отправила играть в детскую и пошла готовить обед, а Михаил Юрьевич, включив телевизор, присел отдохнуть в гостиной. Однако, рассеянно наблюдая за тем, что происходило на экране, продолжал думать о конфликте с сыном. «Я просто обязан выдержать характер, ради его же блага! убеждал он себя. – Одумается – будет мне благодарен. Бог с ними, с ее родителями! Достаточно того, что она наркоманка! И Виктор Сальников того же мнения!»

А в том, что Даша – наркоманка, он не сомневался: показания двух девушек, привезенных Кириллом Слепневым; длительная связь ее с подонком Аликом – наркоманом и наркоторговцем.

Опытному детективу-профессионалу, ему и в голову не приходило, что все это хитро задуманная и ловко осуществленная провокация близкого друга его сына – Кирилла Слепнева. Что тот наговаривает на Дашу, приводит свидетелей из ревности – допускал, но никоим образом не считал его способным на аферу такого масштаба.

Вошла жена, присела рядом.

– Мишенька! Брось хмуриться! Ради Оленьки и Нади! Переживем сегодня, а потом непременно помиримся с сыном!

Все готово к обеду, накрыт праздничный стол, но время еще не пришло; решила пока поговорить с мужем о женитьбе Пети после встречи с ним у родителей в Марьине у нее возник план выхода из создавшейся тупиковой ситуации.

– Вот сижу и ломаю голову, как это сделать, не сдавая своих позиций, – хмуро признался Михаил Юрьевич. – Нельзя же, Светочка, допустить, чтобы наркоманка вошла в нашу семью.

– Конечно! Ты знаешь, я с тобой полностью солидарна, – согласилась она. – Но мы не правы, что допустили разрыв с сыном. Нужно быть более гибкими.

– Как это? – не понял муж. – Уступить для вида?

– Я не притворство имею в виду – на это мы с тобой, Мишенька, не способны. Просто пусть все идет своим чередом – познакомимся с родителями Даши. Ведь, насколько я знаю, что она наркоманка – еще не факт.

– Но я не могу к ним хорошо относиться, пока все не выясню! Это выше моих сил.

– Придется, дорогой – чтобы поладить с сыном. – И успокаивающе погладила его по руке. – У них с Дашей настоящая любовь, поверь женскому сердцу! Но я Петеньку знаю: сам от нее откажется, если ошибся…

Ее слова нашли отклик в душе Михаила Юрьевича.

– А ты в этом уверена? – вопросительно взглянул он на жену, все еще сомневаясь. – Даже если опомнится, – не будет ли слишком поздно?

– Что поделаешь, Мишенька, – спокойно возразила Светлана Ивановна. – В наше время развод – дело обычное. Если помнишь, и мне, возможно, через это пришлось бы пройти.

– Лучше не вспоминай! – рассердился муж. – У меня в роду никогда не было разводов, не допущу.

– Время другое, – ласково взглянула Светлана Ивановна. – Но нам придется пойти на компромисс – так мы скорее убережем сына. И я все же надеюсь на лучшее. Даша не фальшивая монета!

Михаил Юрьевич крепко призадумался; жена его долго молчала; потом, посмотрев на часы, спохватилась:

– Что же мы! Пойду звать девчонок. Пора садиться за стол!

Зимняя сессия временно отвлекла Кирилла от мыслей о новой авантюре; но, сдав последний экзамен, он с еще большим упорством стал изобретать способ достижения цели. Пока все его усилия тщетны – ничего он практически не добился. Петр и Даша лишь сблизились.

Так и не придумав ничего нового, вспомнил о давнем гениальном плане Алика – вызвать у Петра отвращение к Даше, представив ее в непристойном виде: сорвался ведь случайно, по вине Инны. Повторить, что ли? Петька – чистоплюй; увидит в постели с другим – не простит, не захочет больше встречаться! Да, видно, без этого подонка Алика не обойтись. Созвонился с ним и, не открывая истинной причины, договорился о встрече у него дома – надо приобрести зелье.

– Ты опять за свое? Все никак не успокоишься? – с насмешкой посмотрел на него Алик. – Валяй, но без моего участия!

– А ты, значит, все им простил? И Дашке за «динамо»? И Петюне – что у тебя ее отбил? А папаша – покалечил ведь?

– Ничего никому не простил! вспылил наркоман. – Мое возмездие Петьке и его папаше еще впереди, ждет своего часа! А на Дашку мне плевать! Ну вышла один раз осечка, что с того?

Кирилл презрительно рассмеялся.

– Вот-вот! Этот час наступит, когда загнешься! Ну что ты в штаны наложил заранее? Ты же не трус! – усилил он натиск. – От тебя и требуется – помочь как-нибудь одурманить Дашку. Остальное беру на себя.

– Как же, берешь, знаю я тебя, – злобно проворчал Алик. – Не трус, конечно, но папашу Юсупова вспоминаю всякий раз, когда ем. Тебе бы так!

– Успокойся! На этот раз сделаем все так, чтобы о тебе никто не узнал, ты останешься за кулисами. Вот послушай, что я задумал!

– Ну ладно, говори, – неохотно согласился Алик. – Но заранее предупреждаю: если и соглашусь, тебе это дорого станет.

– Ага! Так вот. Дело идет к женитьбе. Последний шанс хочу использовать. – Кирилл уставил глаза в пол. – У меня день рождения в конце мая; на нем надо так ее одурманить, чтобы оказалась со мной в постели. Как видишь, тебя не подставляю. – И поднял на Алика глаза – в них застыла отчаянная решимость. – Весь скандал расхлебываю сам!

– А в чем моя помощь? – Наркоман оживился, загорелся азартом. – Вижу, присутствие не требуется.

– Очень даже требуется, без тебя мне не обойтись! Я беру на себя заманить ее в спальню, но там мне одному с ней не справиться, даже если будет плохо соображать!

Услышав это, Алик энергично замотал головой.

– Ну вот, а говорил – за кулисами. Нет уж! Зельем снабжаю, а на участие не рассчитывай!

– Да брось ты заранее пугаться! – повысил голос Кирилл. – Все продумано. Никто о тебе и знать не будет! У меня в спальне есть темная комната, раньше использовал как фотолабораторию. Там и спрячешься. – И, видя, что Алик готов решительно отказаться, поспешил добавить: – Дам тебе за это три штуки баксов!

– Вот это другое дело! Стоит подумать!

Кириллу легче всего удавалось поговорить с Дашей наедине, когда приезжал на демонстрацию моделей, а потом подвозил ее домой. И на этот раз она охотно приняла его предложение. Задуманный разговор он вынашивал уже несколько дней; как только сели в машину и отъехали, сразу начал:

– Ты знаешь, Дашенька, хотя мне порой и тяжело, что ты не меня выбрала, а Петьку, – прервался, дабы изобразить душевную скорбь, – но, когда вижу тебя такой счастливой, меня это радует. Поверь, твое счастье мне дороже своего собственного!

– Вижу, Кир, вижу; очень ценю твою преданность, – благодарно взглянула на него Даша. – Понимаю твои чувства ко мне, потому и не говорила Пете ничего, да и не скажу – зачем портить ваши отношения.

– Петя во всем на меня может положиться, кроме этого. Я ему друг, но не в том, что касается тебя. Встал бы вопрос, он или ты мой ответ известен.

Кирилл выдержал многозначительную паузу, и Даша, вздохнув, призналась.

– Знаешь, моя мама как телепат – узнает, что на уме у моих поклонников. Вот Алика сразу возненавидела, а тебя и Петю жалует. Тебя – особенно.

«Неплохой знак! Может, мне еще улыбнется удача?» порадовался Кирилл и с чувством откликнулся:

– Вот видишь! Материнское сердце не обманывает. Жаль, что ты ее не слушаешь!