Мятеж - Малинин Евгений Николаевич - Страница 47

Десантники молча выполнили приказ и вернулись.

Вихров стоял, сжимая в руках излучатель, на забрало его шлема была опущена защитная алмазонитовая маска с узкими прорезями для глаз.

— Прикрывайте меня... — коротко бросил он и поднял излучатель.

Перед Вихровым лежала мертвая груда камней. Датчик биологически активных органических соединений молчал, значит, эта груда действительно была мертвым камнем! Но трое погибших десантников опровергали это, умерший на его руках сержант Сергей Зайцев опровергал это... Умница Зайцев, который нутром чувствовал любые ловушки, попался на этом «живом» камне!.. Игорь нажал на спуск!..

На самом нижнем, огромном, почти черном, холодном валуне, в самой его середине, вспыхнула ослепительная, золотисто-оранжевая точка. Диафрагма излучателя пропускала самый узкий и потому самый мощный луч. Через мгновение камень в том месте, куда уперся луч, вскипел и потек, а от этой точки по темной неровной поверхности расползлось багровое пятно ожога.

В этот момент с вершины кучи сорвался небольшой окатыш и, словно выпущенный из пращи, врезался точно в забрало вихровского шлема. Защитная маска выдержала этот удар, голыш разлетелся в стороны шрапнелью, а к ногам старшего лейтенанта шмякнулась... сердцевина этого голыша, мягкая, покрытая тянущейся, мокро поблескивающей слизью.

— Я сказал, прикрывайте!!! — рявкнул Вихров, перекрывая возникший в коридоре неизвестно откуда взявшийся низкий тоскливый вой.

С вершины зашевелившейся кучи сорвался еще один некрупный окатыш, но до Игоря он не долетел. В воздухе его встретил широкий фиолетовый луч гравитра, ударивший справа от старшего лейтенанта. Камень смялся, как кусок теста, угодивший в стену, завис на секунду, его мелкие осколки осыпались на пол, а следом за ними шмякнулся еще один осклизлый сгусток. И из-под этого расползшегося по полу сгустка показалась медленная лужица густой мутной желтоватой жижи.

Огромный шершавый шишковатый валун, атакованный Вихровым, медленно истекал расплавленным камнем. Казалось, еще немного, и луч излучателя пробьет его насквозь. Еще два окатыша, непостижимым образом вырвавшись из середины кучи, пытались допрыгнуть до старшего лейтенанта, но были встречены ударами узконаправленного гравитационного поля и уничтожены. Игорь, расставив ноги и чуть пригнувшись, замер, поливая смертельным излучением мертвый валун, и вдруг огромный камень расколола трещина, но проходила она совсем не там, где пылал след лучевого удара. Перечеркнув каменюку сантиметрах в тридцати от пола, эта трещина стала быстро расширяться. Верхняя часть валуна приподнималась, выталкивая кверху наваленные на него камни, а в темной, казавшейся бездонной трещине высветились игольчато-острые, неровные осколки и в самом деле весьма похожие на кривые, жуткие, алмазно поблескивающие, в кровавых потеках... зубы.

Низкий тоскливый вой, наполнявший коридор, мгновенно перерос в вибрирующий, высокий до визга вопль. Казалось, вопили сами стены коридора, а через мгновение последовал тупой удар, и валун раскололся, теперь уже сразу на несколько частей!

Вся груда камней дрогнула, осела, осыпалась, но при этом осыпь пошла странно, боком, подчиняясь не законам тяготения, а каким-то иным, своим собственным законам. Самые крупные валуны не остановились, вывалившись из кучи на пол, они, опережая окатанную мелочь, устремлялись вперед, в сторону десантников, перекатываясь через появляющиеся в них трещины, сшибаясь и отталкивая друг друга... Они... торопились!

Теперь уже с двух сторон от Вихрова замелькали фиолетовые лучи гравитров, встречая самые торопливые «булыжники», раскалывая их оболочку и размазывая по полу их мягкие внутренности. Сам Игорь увеличил просвет диафрагмы излучателя и поставил его на импульсное действие — по каменной груде, по-прежнему перегораживающей коридор, начали бить оранжевые молнии, дробя валуны в щебень, выжимая из камня студенистое нутро.

Казалось, что брошенный в каменную груду гравитационный и лучевой ураган сметет эту тяжелую, мощную, но инертную преграду, превратит ее в мелкую щебенку, политую грязно-желтой, мутной, вскипающей и сворачивающейся слизью. Но по щебню, устилающему пол коридора, к ногам десантников катились все новые и новые камни, все ближе и ближе успевали подобраться они, прежде чем их сминали удары гравитров или разрывало в куски лучевой молнией.

Вихров вынужден был отступить на шаг... на второй... Когда он сделал третий шаг, десантник, стоявший справа, хрипло прорычал:

— Нам одним не справиться!..

— Вот и давай за подкреплением!.. — таким же хриплым рыком ответил старший лейтенант. — И веди сюда всех, все равно нам теперь нужно двигаться только вперед... и как можно быстрее!..

Теперь фиолетовые лучи гравитационных ударов высверкивали только слева от Игоря. Он, отступив еще на шаг назад и чуть вправо, встал бок о бок со своим товарищем. В этот момент совсем маленький окатыш ударил его в колено и, отскочив от сустава скафандра, упал рядом с ногой.

Куча, перегораживавшая коридор, окончательно развалилась и стало видно, что выход в один из тех самых производственных залов, которые группа миновала на пути к «детскому саду», находится буквально в десяти—пятнадцати метрах от места завала. Но пройти эти несколько метров пока еще было невозможно. Более того, Вихров со своим помощником продолжали медленно, но неуклонно отступать под натиском то ли груды камней, то ли совершенно невозможных... живых существ!

Излучатель Игоря начал терять мощность — разряжалась батарея и, кроме того, явно перегрелась управляющая диафрагма. Очередной разряд ушел в сторону, и прямо Игорю под ноги подкатился самый крупный из оставшихся целыми валун. Точный, хотя и несколько запоздалый, гравитационный удар отсек устремившиеся за великаном камни, раздробив три из них и отбросив еще несколько, но прорвавшийся уже треснул наискосок, открывая каменную пасть, усаженную черными острыми стеклянно отблескивающими сколами. Старший лейтенант чуть нагнулся и, почти вложив ствол излучателя в разверзнутую трещину, нажал на спуск.

Пасть с глухим стуком захлопнулась, вырывая оружие из рук Вихрова, но разряд успел выплеснуться из сминаемого ствола внутрь довольно заурчавшего валуна. Еще несколько мгновений продолжалось его глухое урчание, но внезапно оно сменилось воем, перешедшим в визг, а потом на сером, гранитно поблескивающем боку валуна проступило малиновое пятно. Вихров, выпустив приклад излучателя, шагнул назад и инстинктивно прикрыл лицо рукой, и в этот момент валун взорвался! Куски его наружной каменной плоти шрапнелью просвистели вдоль коридора, а мягкая слизистая сердцевина разлетелась в разные стороны горелыми ошметками.

Игоря опрокинуло взрывом и уже лежащего стегануло острой каменной крошкой, так что у него от боли потемнело в глазах. Он еще услышал, как хрипло и обреченно выругался десантник, швыряя изувеченный взрывом гравитр в приближающуюся груду камней, а дальше... наступила темнота.

Очнулся Игорь буквально через несколько мгновений — никаких серьезных повреждений он не получил, а медицинский контроллер скафандра автоматически ввел ему дозу биостимулятора. Голова работала ясно, зрение обострилось, тело стало легким и послушным. Вихров прекрасно знал, что часа через четыре он рухнет совершенно обессиленный, но сейчас медицинская «услуга» скафандра была как нельзя кстати.

За те недолгие секунды, когда он «отдыхал» в беспамятстве, ситуация в коридоре резко изменилась. Во-первых, на потолке, метрах в пяти от него, прямо над шевелящимся каменным месивом, ярко пылала слимп-лампа, освещая все пространство коридора. За совершенно осевшей каменной насыпью был хорошо виден слабо освещенный цех — обширное пространство, заставленное каким-то оборудованием. г Поверх старшего лейтенанта методично били четыре гравитра, и их невидимые в ярком свете слимп-лампы лучи словно огромный каток выглаживали, крошили, вминали в пол остатки каменной осыпи.

Минуты три спустя все было кончено — пол коридора до самого выхода покрывала мелкая каменная крошка, перемешанная с грязно-желтой слизью, почему-то не изменившей своего цвета и при ярком освещении. Всхлипы гравитров над головой Вихрова смолкли, он медленно поднялся на ноги и огляделся.