Драконья ненависть, или Дело врачей - Малинин Евгений Николаевич - Страница 99

– Как скоро они могут выйти к самой ближней? – Быстро спросил я.

– Завтра утром, – ответила девушка, – а если они не будут останавливаться на ночь, то перед рассветом.

Я вскочил на ноги.

– Надо попробовать предупредить твоих родичей!

– Они не смогут оказать сопротивления… – покачала головой эльфийка, – бандитов слишком много.

– Они смогут уйти, – возразил я, – они смогут спасти свои жизни! Но ты должна помочь нам, показать дорогу?

– Придется делать большой крюк, чтобы обойти этих… – на мгновение она запнулась, – этих зверей!

– Мы поторопимся!

Я вскочил на ноги.

– А что нам торопиться? – неожиданно подал голос Фрик, – мы вполне можем продолжать свой путь по следам отряда дана Тона, а когда он встанет на ночевку, обойти его!

– Пожалуй, в этом есть резон, – согласился я – Двигаясь таким образом, мы будем точно знать, к какому селу должен будет выйти отряд Тротта!

И снова опустившись на траву, я выдохнул:

– Подождем…

Эльфийка посмотрела на меня своими огромными фиолетовыми глазами, а затем вдруг круто развернулась и побежала к вершине холма. Я снова я удивился плавности и бесшумности ее движений, казалось хрупкая, сказочная птица устремилась в некий призрачный, фантастический танец и даже трава не приминается под ее легкими, стремительными ногами.

На самой вершине она присела, так что ее совершенно не стало видно.

Так, в полном молчании мы просидели около часа. Наконец я собрался посмотреть, что твориться у подножия холма, но именно в этот момент до нашего слуха донесся тихий, удивительно мелодичный голос:

– Они уходят…

Мы с Фриком поднялись на ноги и бросились к вершине холма.

Отряд дана Тротта действительно уходил. Остатки сгоревших построек еще продолжали лениво дымиться, тела жителей валялись там, где их настигла смерть, а убийцы и насильники, обогнув озеро, снова топтали цветущий луг, направляясь к далекому лесу. Впереди ехал сам сияющий дан в окружении своих рыцарей, за ними тянулась повозка, управляемая одним из черных извергов, следом, ровным монолитным прямоугольником шагали мои бывшие гвардейцы.

Замыкали отряд разномастные конники, только что громившие, выжигавшие, убивавшие мирную деревню. Эти ехали вольной толпой, то скучиваясь в плотную монолитную группу, то рассыпаясь по лугу широкой, беспорядочной волной. И никто из них не оглянулся, не посмотрел на дело рук своих, не остановился, ни у одного из них не проклюнулось раскаяние, не затрепетала душа от взятого не нее страшного греха!

Они были веселы и довольны!..

Когда отряд дана Тротта втянулся в лес, мы начали спускаться к разгромленной деревне. Пожары прекратились – выгорело все, что могло гореть. Легкий ветер, тянувший в сторону озера, смахнул запах гари и крови. Погребальная тишина висела над уничтоженным селом, и мы проехали бывшей сельской улицей осторожно, стараясь не нарушить этой тишины, стараясь не потревожить покой людей, спящих последним, смертным сном.

Я внимательно смотрел вокруг, надеясь увидеть хотя бы одного уцелевшего, пусть и израненного человека, но не заметил ни одного движения.

Миновав село и выехав на берег озера, мы прибавили ходу. До леса, в котором скрылись люди дана Тротта, было довольно далеко, а солнце уже склонялось к горизонту.

Мы ехали молча – говорить было не о чем, да и не хотелось. Даже Блуждающая Ипостась дана Тона помалкивала, словно улавливая мое настроение и опасаясь меня тревожить. В голове моей роились обрывки самых фантастических мыслей, идей, планов, имевших целью уничтожить эту банду, эту стаю зверей в человеческом обличье. Однако разум холодно подсказывал, что ни одна из этих идей не могла быть реализована – я один, даже с моими магическими способностями, вряд ли способен был справиться с почти сотней опытных воинов. Возможно, конечно, что черные изверги, не обратили бы оружие против своего бывшего господина, но и без них отряд дана Тротта был слишком многочислен. А кроме того в его свите наверняка находился опытный маг. Так что…

На опушку леса мы въехали уже в сумерках. Фрик на ходу достал из торбы кое-какую еду и выдал нам с эльфийкой по куску вяленого мяса, завернутому в ломоть лепешки. Запили мы этот нехитрый ужин парой глотков вина из фляги.

Лес был на редкость чистым – ни сухостоя, ни валежника под ногами, ни пней, ни бурелома, словно огромный штат лесничих ежедневно ухаживал за этой чащей. Но обступала нас самая настоящая дикая чаща. Деревья были огромными, старыми, их стволы покрывали поднимавшиеся от земли языки мха, а верхушки терялись высоко в небе. Расстояние между деревьями было очень большим, так что наши лошади свободно продвигались вперед, практически не петляя, как это бывает в обычном диком лесу. Даже кусты, росшие вроде бы совершенно свободно имели странно ухоженный, облагороженный вид.

– Сразу видно, что в этом лесу эльфы поселились… – едва слышно пробормотал Фрик, объясняя мне состояние леса, – это их магия помогает лесу содержать себя в чистоте…

А то, что лес был необычайно чистым, помогало нам легко находить след, по которому мы двигались. Впрочем и искать-то ничего не надо было – след был виден совершенно отчетливо.

Стемнело в лесу довольно быстро, однако на скорость нашего передвижения темнота никак не повлияла, я наговорил заклинание Истинного Зрения, а эльфийка, похоже, и в темноте видела не хуже чем при свете дня. Правда, Фрику пришлось усесться на круп белой лошадке, но та, вроде бы даже и не заметила эту дополнительную ношу. И то сказать, шут был мал!

Часа через три такого вот пути в полной темноте, впереди вдруг проклюнулось слабо светящееся пятнышко, в котором я угадал небольшой костер. Не один я был таким догадливым, белая лошадка остановилась, и до моих ушей донесся шепот Фрика:

– Вот и стоянка сияющего дана…

– Теперь, девочка, дело за тобой, – таким же тихим шепотом проговорил я.

Эльфийка натянула повод и повела свою лошадь в объезд костра. Пурпурная Дымка последовала за ней.

Лошади наши ступали совершенно бесшумно, и круг, по которому мы обходили лагерь дана Тротта, был достаточно большим, чтобы не наткнуться на выставленные им посты. Мы благополучно обогнули стоянку отряда и искра костра постепенно растаяла за нашей спиной.

Скорость нашего продвижения значительно снизилась, белая лошадка с рыси перешла на шаг – эльфийка пыталась определить направление нашего дальнейшего движения, руководствуясь известными одной ей приметами, а может быть просто инстинктом. Однако меня успокаивало то обстоятельство, что теперь мы находились впереди отряда сияющего дана и должны были первыми выйти к поселению эльфов.

Я даже не заметил, как подкрался рассвет. Вот только что вокруг нас царила абсолютная темнота, и вдруг сквозь эту темноту начали проступать очертания толстых, устремленных вверх стволов, кусты, неподвижно замершие в ночном безветрии сделались темнее окружающего пространства и проявились плоскими черными кляксами словно на фотобумаге, опущенной в соответствующий химический раствор. Белая лошадка снова перешла на рысь, а моего уха коснулся голос девушки, даже в шепоте остававшийся музыкальным:

– Скоро мы будем на месте…

Мы действительно скоро оказались на месте. Деревья как-то незаметно расступились, поднявшиеся вдруг с обеих сторон высокие кусты обступили нырнувшую под ноги наших коней тропу, а в следующее мгновение мы выехали на огромную, идеально круглую поляну. Выехали и… замерли.

Эльфийская деревня, судя по количеству строений, была многолюдной и одновременно удивительно «вписывалась» в собственное окружение. Небольшие деревянные домики настолько сливались с росшими на поляне невысокими деревцами, так льнули к раскидистым, вольно разросшимся кустам, словно сами выросли из этой земли, из этой травы, словно некий добрый садовник заботливо поливал их и охранял от вредителей…

Охранял, но не сохранил!..

Сначала я даже ничего не заметил. В жемчужно-сером свете, едва проклюнувшегося рассвета деревня казалась мирно спящей, умиротворенно беспечной. Но шедшая впереди белая лошадка внезапно остановилась, и Пурпурная Дымка встала рядом с ней. Тоненькая фигурка эльфийки напряглась в седле, вытянувшись в струнку, а затем одним скользящим движением оказалась на земле и бросилась на колени в густую траву. Только тут я заметил длинное, деревянно вытянувшееся тело, совершенно незаметное в траве в надетом на него зеленом наряде. Эльф лежал ничком, и из основания его черепа торчало оперение стрелы.