Драконья ненависть, или Дело врачей - Малинин Евгений Николаевич - Страница 70

– Финансисты недоделанные!.. – Зарычал хозяин гостиницы, – теперь этот дан знает про второй вход, и что мы будем с этим делать?!!

После секундного молчания, раздался первый бас:

– Но не могли же мы не пустить в дом девчонку?..

– Ты сам приказал пускать эту девочку без задержки! – Прибавил второй бас.

– Да ладно, заткнитесь, – цыкнул на них хозяин гостиницы, – дайте подумать, что теперь делать?! Что делать, если этот свирепый дан Тон попробует обыскать гостиницу?!!

«А, – удовлетворенно подумал я, – значит все-таки этому „веселому троллю“ известна моя личность!»

– Да пусть обыскивает… – буркнул первый басок.

– Пусть обыскивает!.. – Передразнил «веселый тролль», – а что ты будешь делать когда он найдет наших гостей – гномов?!

– Задавлю… – не слишком уверенно пробурчал тот же бас.

– Ага, как же… Смотри, как бы он тебя сам не задавил!.. – Рявкнул хозяин гостиницы, и за дверью наступила тишина.

Я не стал дожидаться продолжения этих странных препирательств и толкнул дверь.

Волосатый хозяин гостиницы по-прежнему восседал на своем высоком табурете за стойкой, и когда я отворил дверь, лишь слегка повернул голову. Глазки-пуговки впились в забрало моего шлема, словно пытались проникнуть сквозь наговоренную сталь и рассмотреть выражение моего лица.

Я молча прошел мимо него, миновал стойку и подошел к входной двери. Мара следовала за мной. У двери я повернулся к девушке и ласково проговорил:

– Ну что ж, дитя мое, прощай, помни что я тебе сказал и о чем просил. Я очень хочу, чтобы ты была счастлива! А вас, господин Файр – я повернулся к восседавшему за стойкой хозяину, – вас я попрошу и дальше опекать эту девушку и моего друга-поэта. И, кстати, я не собираюсь обыскивать вашу гостиницу – у меня у самого есть друзья среди гномов!

Вот тут-то вся бравада «веселого тролля» мгновенно слетела, глаза стали похожи на пуговицы от зимнего пальто, картошечка носа странно задергалась, а через секунду раздался его потрясенный писк:

– Сияющий дан Тон имеет друзей среди гномов?!!

– Да, представь себе имеет! – С явной иронией подтвердил я, – И если среди твоих постояльцев кто-то знает Пиклю или Кнуре, пусть передают им от меня привет!

И тут же, резко сменив тон, я рявкнул:

– А теперь, пусть твои привратники развернут входные двери в сторону того поганого переулка, из которого я к тебе попал! Там осталась моя лошадь!!

– Вот видишь, я же говорил, что он приехал на лошади! – Раздался ниоткуда гулкий бас, – а ты – «кошка, кошка»!

И тут же пространство вокруг меня снова начало выворачиваться наизнанку. Я быстро прикрыл глаза, а когда, спустя пару секунд, снова их открыл, мне снова показалось, что мы с хозяином гостиницы поменялись местами. К тому же у Мары был весьма испуганный вид.

– Все в порядке, девочка, – попытался я успокоить Мару и вдруг увидел, что хозяин гостиницы… улыбается – сквозь густой волос в нижней части головы вдруг прорезались толстые раздвинутые в улыбке губищи!

– Счастливого пути, господин сияющий дан, – пропищал Файр, – и не сомневайтесь, я позабочусь о том, чтобы Мару никто не обидел.

Я осторожно потянул на себя дверь и увидел в образовавшуюся щель полумрак вонючего переулка. Еще раз посмотрев на Мару, я махнул ей рукой и вышел из гостиницы.

Пурпурная Дымка спокойно стояла у входа. Я подошел к ней и неторопливо поднялся в седло. Еще раз я оглядел каменные фигуры, поддерживающие портик здания и уже совсем собирался тронуть свою лошадь, как правая фигура смущенно кашлянула и гулким, но негромким басом произнесла:

– Счастливого пути, господин сияющий дан…

– Всего доброго… – добавила вторая фигура басом хрипловатым…

И вдруг контуры обоих каменных истуканов размылись, словно в струе горячего воздуха, следом за ними также поплыл портик и весь фасад здания, а затем смазанные каменные фигуры синхронно развернулись и потопали внутрь здания, унося на себе портик.

Широко раскрыв глаза, я с изумлением наблюдал, как каменное здание выворачивается «ко мне задом, к лесу передом», а когда перед моим взором предстала такая же облупленная задняя стена, как и ряд других стен, украшавших этот вонючий переулок, я вдруг произнес:

– Счастливо оставаться…

Пурпурная Дымка сочла мою фразу командой и немедленно припустилась своей неторопливой рысью прочь от заднего фасада гостиницы «Веселый тролль».

Минут через десять мы выехали из смрадного переулка на оживленную городскую улицу, а спустя полчаса были уже у северных ворот Мераны. Стражники у ворот, заметив меня, подтянулись и, когда я проезжал мимо, буквально «ели» меня глазами.

Но вот стены столицы начали постепенно удаляться. Пурпурная Дымка шла своей ходкой размеренной и бесшумной рысью по широкой дороге, выложенной коричневатыми каменными плитами. Народу на северной дороге было на удивление мало, хотя день был в самом разгаре – солнце подходило к зениту. Однако, возможно именно в это время людской поток на дороге спадал.

Я проехал пять-шесть километров по практически пустому шоссе, обсаженному с обеих сторон высокими деревьями, напоминающими южные пирамидальные тополя, и вдруг почувствовал… голод. Хотя, почему «вдруг» – завтракал я довольно давно, а время обеда уже безусловно подошло, вот только есть мне захотелось как-то неожиданно сильно!.. Я огляделся. По обеим сторонам дороги за стоящими довольно редко деревьями лежали небольшие, разделенные ровными рядами кустов поля… а может быть огороды. Жилых построек не было, хотя кое-где под кустами виднелись крошечные сарайчики.

А есть хотелось все сильнее!

Я привстал на стременах и глянул вперед по дороге. Примерно в полукилометре, укрытое камнем полотно тракта поворачивало вправо, и за поворотом, над верхушками деревьев вился синеватый, вполне различимый дымок.

«Вот там мы и пообедаем!» – С неизвестно откуда взявшейся, но абсолютной уверенностью подумал я.

И действительно, сразу за поворотом справа от дороги стоял довольно большой, приземистый одноэтажный дом, над широкими дверями которого красовалась вывеска «У кузнечика». Позади харчевни располагался широкий, обнесенный редким частоколом двор, в глубине которого я заметил конюшню.

– Вот здесь мы и пообедаем!.. – Произнес я вслух, и Пурпурная Дымка тут же свернула к гостеприимным дверям харчевни.

Стоило нам подъехать, как из дверей выскочил маленький, чернявенький молодец, босой, в широких холщевых штанах, такой же широкой и длиной рубахе, подпоясанной завязками передника. Быстро поклонившись, он стрельнул в меня острым взглядом удивительно косых глаз и быстро произнес:

– Что будет угодно господину сияющему дану?!

Я соскочил с лошади и бросил ему поводья.

– Лошадку мою поставь в конюшню, в холодок, – небрежно приказал я и быстрым шагом двинулся к дверям харчевни – голод мой стал просто невыносимым!

За бесшумно распахнувшимися от моего толчка дверями располагалась довольно большая, сумеречная зала, заставленная небольшими, грубо сколоченными столами и столь же грубыми стульями с высокими прямыми спинками. Посетителей было немного и все они сидели склонившись над своими тарелками и как-то лениво ковыряли в них вилками. Ни разговоров, ни смеха слышно не было.

Пока я разглядывал зал и посетителей, ко мне неторопливо приблизился невысокий, толстый, совершенно лысый мужичок в распахнутой на волосатой груди рубахе и огромном, не слишком чистом переднике. Уставившись на меня совершенно бессмысленными, пустыми глазами, он спросил странным, тусклым голосом:

– Чего желает господин сияющий дан?..

Я, усилием воли смирив до некоторой степени свой зверский голод, поинтересовался:

– У вас, милейший, есть отдельная комната, где я мог бы спокойно пообедать?..

– Есть… – все тем же безжизненным голосом проговорил мужичок, не делая ни малейшей попытки показать мне, где эта комната располагается.

– Так проводи меня в нее!.. – Раздраженно потребовал я.

– Прошу пройти за мной… – предложил мужичок, не обращая ни малейшего внимания на мое раздражение.