Драконье горе - Малинин Евгений Николаевич - Страница 74

«И все-таки мне кажется, что Демиург слишком строг к Крохе!… Ну, подумаешь, колдовала она для этого сквота, ну и что?! Не верю я, что от этого был какой-то большой вред!»

Обе остроносые мордочки снова повернулись ко мне, и две пары темных глаз-бусинок уставились под мое забрало.

И на этот раз на мордах каргушей читалось удивление и тревога.

«Ты не понимаешь, – строго проговорил Топс. – Если Демиург не запрещает в общем-то фейри обучать сквотов магии, это не значит, что можно передавать этим… калекам скрытое знание. Одно дело научить сквота поджигать с ладони огонь в камине и совершенно другое – поджигать вздохом дома или гасить взглядом звезды!…»

«Подожди! – остановил я Топса. – Разве Кроха учила своего… ну, этого, гасить взглядом звезды?! Зачем?! И потом, почему ты называешь сквотов калеками?!»

«Ой, ой, – темпераментно запищал Фока. – Сколько вопросов, сколько вопросов!…» – но, получив толчок в спину от Топса, обиженно замолчал, а Топс продолжил свои объяснения:

«Я не знаю, чему учила Кроха своего любимчика. – „Какое хорошее словечко!“ – подумал я. – А только не за что Демиург облика и имени лишать не будет! Ну а насчет „калек“, так сквоты и есть калеки – они же не чувствуют разлитую вокруг магическую силу, они не ощущают ее течений, концентрации, ее готовности к действию и ее спокойствия! Кто ж они, если не калеки?…»

Объяснение было исчерпывающим, но в нем меня очень заинтересовали некоторые слова!

«Судя по тому, что ты только что сказал, Демиург лишил Кроху облика и имени… Значит, она на самом деле выглядит совсем не так, как… выглядит?…»

Топс пожал плечами, и Фока вслед за ним пожал плечами, но ответил Топс:

«Феи… очень красивые… Может быть, даже красивее, чем Белые Дамы…»

«Но ты не станешь отрицать, что Кроха очень хороша собой?!» – воскликнул я, и вдруг моя кобыла резко пошла боком, едва не въехав в придорожные кусты.

Сэр Вигурд с удивлением посмотрел в мою сторону, а осел шарахнулся от меня в сторону. Фока вцепился ослу в гриву, а Топс ухватился за Фокины трусы, и вместе они смогли все-таки удержаться на ослиной спине. Секунду спустя на мой вопрос ответил Фока:

«Кроха хороша, никто не спорит, но феи – очень, очень красивы!»

В этот момент в глубине сгустившегося леса резко вскрикнула какая-то тварь, и в тот же момент сэр Вигурд, выдвинувшийся во время моего разговора с каргушами вперед, остановил своего коня и предостерегающе поднял руку.

– В чем дело?… – шепотом спросил я, подъезжая к маркизу.

– За поворотом кто-то есть… – так же шепотом ответил он.

Шагах в десяти – пятнадцати впереди нас дорога резко сворачивала вправо и была совершенно скрыта высокими, густо разросшимися кустами. После короткого лесного вопля вокруг воцарилась прежняя тишина, и мне было непонятно, что остановило сэра Вигурда, но он явно был уверен в том, что за поворотом нас кто-то поджидает.

Несколько секунд мы простояли неподвижно, вслушиваясь в окружающую нас тишину, а затем я резко бросил забрало на лицо и тронул лошадь. Сэр Вигурд немедленно двинулся за мной следом, отставая на пол лошадиного корпуса.

Мы миновали поворот и вначале я ничего не увидел – впереди все также вилась едва наезженная просека, по бокам которой высились деревья и кусты всех оттенков синего цвета. И только несколько секунд спустя я заметил, что на правой обочине совсем недалеко от поворота, на поваленном, полусгнившем стволе примостился… карлик – совсем маленького роста мужичок неопределенного возраста, наряженный в неброский синий кафтанчик, такого же цвета штаны и сапоги, на голове у него красовалась ярко-голубая тюбетейка, расшитая синими нитками.

Карлик сидел совершенно неподвижно, однако его ярко светившиеся желтоватым огнем глаза внимательно наблюдали за нашим приближением.

Я остановил свою лошадь шагах в пяти от него и, с интересом разглядывая занятную маленькую фигурку, произнес:

– Добрый день…

Карлик мигнул, поскреб пальцем свой намек на нос и неожиданно спросил:

– Добрый?…

– Я надеюсь…

– Для кого?…

– Ну… вообще…

– Ты ведь – Черный Рыцарь?… – неожиданно сменил тему разговора карлик.

– Совершенно верно… – ответил я.

– Значит, для тебя он не добрый!… – ощерился карлик в довольно противной ухмылочке.

– Это почему же?… – ответил я улыбкой на улыбку.

– Потому что ты повстречал меня… Или потому что я повстречал тебя… Выбирай, как тебе больше нравится… – снова ухмыльнулся карлик.

– Ну что ты! – вполне добродушно воскликнул я. – Мне попадались морды и пострашней твоей, и, как видишь, заикой я не стал!

Ухмылка сползла с морщинистой физиономии карлика, он соскочил со своего бревна, чуть ли не по пояс утонул в густой траве и в своей синей одежке сразу стал похож на какой-то уродливый цветок.

– Посмотрим, как ты будешь шутить, когда твою безмозглую голову насадят на пику и выставят у входа в мой замок! – прошипел он враз посиневшими губами, и после этой его угрозы я как-то сразу рассердился. Чуть тронув лошадь, я склонился к земле, как будто что-то высматривая в траве, и проговорил:

– Слушай ты, незабудка бородатая, смотри как бы моя лошадь на тебя копытом не наступила!…

И тут раздался голос моего юного друга:

– Не соизволит ли неведомый нам карла назваться и объяснить причину, по которой он соизволил угрожать Черному Рыцарю!

Только я хотел ответить маркизу, что мне глубоко наплевать на имя этого «карлы» и на самого «карлу» тоже, но «карла» опередил меня.

Бросив в сторону выдвинувшегося вперед сэра Вигурда быстрый взгляд, он довольно презрительным тоном проговорил:

– Меня зовут Оберон, если тебе, молокосос, это что-нибудь говорит, и я не думаю угрожать Черному Рыцарю, поскольку здесь нет никакого Черного Рыцаря! А вот этого самозванца, неизвестно каким образом добывшего Черные Доспехи, я уничтожу, потому что он посмел нанести оскорбление одному из моих подопечных, моих… почитателей.

– Хороши ж у тебя почитатели, раз они удостаиваются моих оскорблений!… – насмешливо проговорил я, но Оберон вдруг вскинул вверх обе руки, и в его правой, зажатой в кулак ладони длинной спицей сверкнуло неизвестное мне оружие.

– Кончилось время слов! – странно придушенным голосом воскликнул он. – Настало время дел!…

В мгновение ока моя левая рука прикрылась щитом, с которого раздался короткий львиный рык, а в правой появился длинный меч, и его голубой глаз раскрылся в мир.

В ту же секунду карлик вдруг перенесся метров на двадцать дальше от нас по дороге, а вслед ему прошелестел бархатный бас меча:

– Оберон, я тебя предупреждал, чтобы ты не попадался больше на моем пути!… Берегись!…

– Зрячий!… – дурным голосом заверещал карлик. – Ты в руке самозванца, не владеющего магией! Оставь его мне, или он надругается над Черными Доспехами!

– Ты будешь учить меня, в чьей руке мне быть?! – насмешливо пророкотал бас. – Не пора ли тебе вернуться на родину твоей матери – Кефалония заждалась тебя!

– Тогда пеняй на себя, Зрячий! – взвизгнул карлик и взмахнул своей спицей.

Вынырнув призрачным языком из придорожных кустов, между мной и карликом поплыла белесая полоса тумана. Эта едва заметная полоска быстро уплотнялась, разбухала, клубясь и переливаясь, превращалась в непрозрачную голубовато-белую тучу, выбрасывающую вверх и вширь все новые и новые белесые клубы, подкатывая их под самые копыта наших лошадей.

Я уже собрался подать свою лошадку назад, как вдруг она опустила голову и громко фыркнула прямо в этот непонятный туман. И вся эта туманная гора мгновенно рухнула как подкошенная, осела, растаяла миражом, а на ее месте осталась шеренга низкорослых косматых существ, отдаленно напоминающих равнинных горилл. Все они были одного роста, покрыты черным густым и жестким волосом, похожим на щетку для чистки напильников. Их руки от плеч и до запястий прикрывали металлические латы, на груди сверкали короткие нагрудники, и больше никакой одежды эти ребята не имели. Единственным местом, где у этих существ не росли волосы, были черепа, украшенные витыми козлиными рогами. В мускулистых лапах они сжимали короткие топоры с шипованными обухами и круглые маленькие шиты.