Братство Конца - Малинин Евгений Николаевич - Страница 104

Меня разбудил зеленый луч солнца, бивший мне прямо в глаза. Я перевернулся на другой бок и попытался нашарить одеяло, чтобы накрыться с головой. Однако почти сразу я понял, что одеяла нет и что я больше не хочу спать. Усевшись на ковре и оглядев комнату еще слипающимися глазами, я увидел, что несгибаемый Изом дрыхнет рядом со мной. Фродо свернулся калачиком в кресле и мерно посапывает. Душегуб, расположившись в углу, сидит, подложив на колени локти и обхватив голову руками, но его глаза зорко обегают комнату, а Эльнорда стоит около окна и что-то внимательно рассматривает во дворе.

И тут меня словно что-то толкнуло. Я вскочил с ковра и быстро подошел к постели. Кина лежала совершенно неподвижно, укрытая до подбородка покрывалом. На ее лицо, странно отрешенное и расслабленное, легли густые тени непомерной усталости, как будто этому телу было уже невмоготу жить на белом свете и оно было готово с ним распрощаться. Я понял, что в моем распоряжении остались уже даже не сутки, а считанные часы.

И я не знал, что делать!

Эльнорда повернулась от окна и, словно эхо моих мыслей, негромко спросила:

– Что будем делать?

Я взглянул на нее, затем перевел взгляд на замершего в углу Душегуба и так же негромко проговорил:

– Вы Кину одну не оставляйте ни в коем случае. Я пойду прогуляюсь до королевской библиотеки…

Эльнорда промолчала, а тролль едва заметно кивнул, словно говоря мне, что я могу не беспокоиться.

Я, тихо ступая, пересек спальню и вышел в холл.

Сразу за дверью расположился один из черных рыцарей, прибывших с Бертраном Изомским. Второй рыцарь сидел в кресле у противоположной стены, сняв с головы шлем и придерживая его латной перчаткой на колене. Его усталое лицо было неподвижно-серым, а покрасневшие от бессонницы глаза мгновенно метнулись в мою сторону и, увидев меня, засветились такой яростной надеждой, что мне стало неуютно. Молча прошагав мимо наших спасителей, я вышел в коридор, а затем по лестнице направился вниз, во двор.

Только оказавшись на улице, я понял, что утро давно миновало и близится обеденное время. Но во всем Замке царила удивительная тишина. Даже птиц не было слышно. «Словно боятся потревожить покойника!» – раздраженно подумал я и пошагал в сторону библиотечного флигеля.

Не успел я поднять руку, чтобы постучаться в дверь книгохранилища, как она распахнулась сама. На пороге стоял сумрачный Твердоба и исподлобья смотрел на меня.

– Я тебя уже давно поджидаю, – недовольно пробормотал он, закончив свой осмотр. – Проходи, рассказывай…

Я шагнул за порог, и библиотекарь мгновенно запер за мной дверь. Мы прошли в знакомый библиотечный зал. Там в пару к одинокому креслу был поставлен большой мягкий стул, а между ними втиснут небольшой столик, уставленный тарелочками и мисочками. В двух больших кружках дымилось какое-то горячее варево.

Увидев этот столик, я понял, насколько проголодался и как мне необходимо подкрепить свои гаснущие чародейские силы. Твердоба, словно угадав мои скрытые потребности, гостеприимным жестом пригласил меня занять кресло, а сам, расположившись на стуле, предложил:

– Судя по твоему встрепанному виду, ты только что проснулся. Давай мы перекусим, а потом ты мне все по порядку расскажешь.

Я кивком головы выразил свое согласие и, не дожидаясь особого предложения, накинулся на угощение. Твердоба тоже принялся что-то жевать, правда, с гораздо меньшим усердием, нежели я.

Завтрак этот прошел в молчании и длился очень недолго. Затем библиотекарь быстро убрал столик и, усевшись напротив меня, приготовился слушать. Я немного помолчал, собираясь с мыслями, а затем поведал ему все наши приключения. В заключение своего рассказа я вытащил из потайного кармашка своего плаща книжку и протянул ее Твердобе:

– Вот, возвращаю с большой благодарностью. Если бы не она…

Тот несколько рассеянно принял книгу и погладил ее переплет. У меня в голове раздалось довольное мурлыканье. Так я последний раз услышал свою мудрую наставницу.

– Значит, вы действительно доставили тело королевы в Замок… – задумчиво проговорил библиотекарь. – И теперь надо, чтобы тело и душа воссоединились…

– Ты понял все совершенно верно, – подтвердил я.

Он посмотрел на меня, и в его взгляде проскользнула тоска:

– Боюсь, я ничем не смогу тебе помочь. Мне не встречались заклинания такого класса. Я, конечно, попробую что-нибудь отыскать, но…

– К тому же времени у нас в обрез, – добавил я. – Максимум сутки. А затем начнутся необратимые изменения…

– Получается, что мы все-таки потеряем королеву?!

В его голосе прозвучала затаенная мука, а мне ничего не оставалось, как только пожать плечами. Опять всего лишь пожать плечами.

– Я пойду… – пробормотал я и поднялся из кресла.

Твердоба тоже встал со своего места и, провожая меня до выхода, проговорил:

– Если я что-то отыщу, сразу поднимусь к вам… – но надежды в его голосе не было.

Я вернулся в королевскую спальню, обратив по пути внимание на то, что и у ворот Замка, и у парадных дверей замкового Дворца встали черные рыцари, приведенные Бертраном. Видимо, весь его отряд, закончив преследование и разгром рыцарей Храма, собрался в Замке.

В покоях Кины находились только Душегуб и Фродо. Тролль по-прежнему сидел в своем углу, а хоббит забрался на край королевской постели и, болтая ножками, пристально рассматривал неподвижно лежащую королеву. Увидев меня, он тут же бодро задал бестактный вопрос:

– Слушай, Гэндальф, тебе не кажется, что наша королева постарела?

– Она умирает… – тихо ответил я и опустился на ковер рядом с Душегубом.

Тот наконец-то пошевелился, повернул голову в мою сторону и спросил:

– Ты перекусил?

– Да.

– Можно нам с Фродо смотаться на кухню?

– Конечно.

– А ты один справишься?

В ответ я только улыбнулся.

Хоббит спрыгнул с кровати и сделал вид, что помогает Душегубу подняться с пола. Они молча вышли из комнаты, и только на пороге Душегуб бросил еще один внимательный взгляд в мою сторону. Как только дверь за ними закрылась, я поднялся и подошел к королеве.

Ее лицо было усталым, но абсолютно спокойным. Я долго вглядывался в тонкие, чистые черты этого лица, словно пытался запомнить его навсегда или… навсегда прощался с ним.

Не знаю сколько времени я так простоял, но неожиданно за моей спиной послышалось сдержанное, интеллигентное покашливание. Я обернулся и увидел… Качея. Тот стоял около дальней стены, переминаясь с ноги на ногу. Он словно сожалел о необходимости отвлечь меня от столь серьезного занятия, как пристальное разглядывание спящей королевы. Поскольку я мог достаточно точно предположить, с чем он ко мне заявился, мой вопрос прозвучал довольно грубо:

– Ну? Зачем явился, правитель?!

Качей, сделав шаг вперед, заговорил сбивчиво, захлебываясь и глотая буквы:

– Я хотел прийти раньше, но тут все время вертелись эти… твои… ну… братья… и… сестра. Поэтому я… вот… только сейчас… можно сказать… смог тебя… побеспокоить…

– Выкладывай, с чем пришел?! – перебил я его, а про себя подумал: «Это как же он прошмыгнул мимо людей Изома?»

– Я предлагаю сделку! – поспешно проговорил правитель, напуганный, видимо, моим резким тоном.

– Вот как? – заинтересовался я. – И какую сделку?

– Ты мне говоришь, куда Кина спрятала королевские регалии, а я тебе сообщаю, что хочет сегодня вечером предпринять Епископ.

– Постой, постой, – тут же ухватился я за его оговорку. – Значит, вещи, которые ты столь упорно разыскиваешь, у тебя вовсе и не крали?! Значит, на самом деле их спрятала хозяйка?! Интересно, от кого она их припрятала, уж не от тебя ли?!

Качей понял, что проговорился, и это неожиданно придало ему наглости.

– Да, регалии перепрятала Кина. Теперь я в этом окончательно убедился! Раз ты утверждаешь, что в Храме их нет, значит, моя племянница была более предусмотрительна, чем я о ней думал!

Произнося эти слова, он пристально наблюдал за мной, видимо, надеясь упоминанием о своем родстве с королевским домом смутить меня. Но к счастью, этот факт был мне уже известен, поэтому мой ответ был для Качея настоящей оплеухой: