Война людей (СИ) - Сахаров Василий Иванович - Страница 48

– Ясно. У тебя выходы на "Альфу", "Вымпел" и отставников других спецотрядов. Репутация у вас такая, что лучше некуда, элита. И сотрудники новой охранной конторы будут работать в Европе и Америке. Это официально, а помимо того они станут наблюдать за своими клиентами и сливать информацию тебе. Ну, а ты, в свою очередь, поделишься этими сведениями со мной. Правильно понимаю?

– В общих чертах, да.

– А тебя не смущает, что я молодой и по большому счету неопытный парень?

Майор вздохнул:

– Знаешь, меня уже мало что удивляет. Так все перепуталось и переменилось, что пятнадцатилетние сопляки, зачастую, видят и понимают гораздо больше нас, ветеранов, которые прошли огонь, воду и медные трубы. А вы, молодые, готовы действовать, не знаете преград, и для вас нет невозможного. Так что все в норме.

– Ладно. А что взамен? Ты мне информацию, а я тебе…

– Мне ничего не нужно, Егор… Пока… Просто я понимаю, что у тебя большое будущее. И если мне понадобится твоя помощь, я обращусь к тебе. Идет?

– Договорились.

Мы ударили по рукам. Допили чай, обсудили некоторые моменты по будущему сотрудничеству, и он проводил меня к двери.

Снова я оказался на улице. Морозный ветер сразу проник под пальто и взбодрил меня. Темные тучи над головой разошлись, настроение приподнялось, и первые солнечные лучи упали на землю. Хорошо! И, оглянувшись, я направился к метро у здания Генштаба. День только начинается и дел еще много, а значит, надо спешить, ибо все одно к одному. Встреча за встречей. Поступок за поступком. Из всего этого складывается наша жизнь, и тут самое главное не останавливаться. Засомневался и замер, считай, проиграл или что-то упустил. Сделал шаг вперед, к цели, и на немного к ней приблизился, ибо, как правильно подмечали древние люди – дорогу осилит идущий.

Глава 17.

– Егор, спишь?

– Уже нет.

Я открыл глаза и посмотрел на Лопарева, который вошел в комнату, присел на табуретку рядом с моим диванчиком и задал новый вопрос:

– Как ты себя чувствуешь?

– Нормально. Тело еще ломит, озноб донимает и слабость есть. Но температура уже спала, и голова начинает соображать.

– Это хорошо, потому что ты нам нужен.

– Что-то случилось?

– Да. Потеряна связь сразу с тремя ударными пятерками. Еще вчера парни выходили на связь, а сегодня глухо. Утром старших обзванивали, ни один не отозвался.

Мысленно помянув недобрым словом болезнь, проклятый грипп, который подкосил меня и свалил на трое суток, я встряхнул головой, приподнялся на локте и спросил Лопарева:

– Чьи пятерки?

– Чики, Игната и Кирея.

– Чику и Кирея знаю – они с нами с самого начала, опытные ребята. А Игнат кто?

– Мы его из колонии освободили, самбист, которого осудили за убийство торговца наркотой. Все бы ничего, но тот цыганом оказался, а это уже межнациональная рознь.

– Теперь вспомнил, крепкий мужчина. Пятерки базировались в разных точках?

– Да. Голицыно, Климовск и Яхрома.

– Контроллеров послал?

– Разумеется. Бойцов Черепа, Колчана и Шмакова. На координации Серый. Передача сообщений через связных.

– Это все?

Лопарев пожал плечами:

– Имеются предчувствия. Ощущаю себя волком, вокруг которого стягивается кольцо. И есть слухи, которые прилетели от Хованского, Мелентьева и Трубникова.

– Что-то серьезное?

– В Москве поговаривают, что против нас выпустили каких-то крутых бойцов по найму. Им заплатили нереальные бабки за наши головы, и начальник ОСГ генерал Тачин обмолвился, что они уже вышли на след.

– Может, это пустая болтовня?

– Все может быть, но исключать это вариант нельзя, слишком многим мы дорогу перешли и трупов за нами немало, а правительство своим правоохранителям и сторожевым псам уже не доверяет. Поэтому я объявил по бригаде боевую готовность номер один.

– Вот это правильно. А больше мы ничего пока сделать не в состоянии. Каждая пятерка и группа работают и тренируются автономно. Все ППД у нас с тобой в голове, и пока нашу базу не обнаружили и не хлопнули, опасности для всей бригады нет. Одну пятерку загоняют, другую. Это возможно, а всех "дружинников" отловить не реально.

– Не скажи, – Иван Иваныч нахмурился. – Командиры пятерок знают немало и под скополомином, сто процентов, распустят языки, а дальше ящейки по следу пойдут, клубок размотают и на эту базу выйдут.

– Предлагаешь переехать на запасную точку?

– Пока нет. Но Галину с девчонками я отправил подальше. – Иван Иваныч заметил, что у меня на лбу выступила испарина, и поднялся: – Выздоравливай, Егор. Сейчас болеть никак нельзя. Обстановка накаляется и работы много.

– Само собой, Иваныч. Как только оклемаюсь, так сразу в бой.

Комбриг поднялся и вышел, а я остался один, закинул в рот таблетку и попробовал уснуть. Но беспокойные мысли бились в голове и покой никак не приходил. А вскоре подействовали лекарства, голова немного прояснилась, и на время стало легче. После чего я покинул диван, поверх мягкой брезентовой горки накинул куртку и опустил в карман "берету". Затем переместился к окну, из которого открывался вид на нашу базу, заброшенную ферму в Серебряно-Прудском районе, которая уже не один раз принимала нас и укрывала.

Итак, зима прошла в трудах и заботах. Громких акций "дружинники" не проводили и действовали осторожно. Мы покупали и запасали оружие, продовольствие и снаряжение, готовили новые базы, помогали партийцам "Социальной Справедливости" отбивать подмосковные районы и хлебные чиновничьи кресла, тренировались и привлекали в свои ряды новых бойцов. Все по плану. Бригада набивала кулаки и на данный момент, если бы мы собрались вместе, два батальона могли бы сформировать. Правда, без бронетехники и артсистем, но они нам пока и не нужны. Наше дело диверсии и террор-акции.

А что касательно нашего противника, то он тоже не зевал. На юге наступило затишье, хотя вести из тех краев приходили неутешительные и тревожные. В горы отправлялись эшелоны с оружием и боеприпасами. Многие части 58-й армии, которые перешли на контрактную основу, укомплектовывались исключительно кавказцами, среди которых открыто ходили салафитские проповедники. Чиновники и полиция запугивались, а русские и прочие "неправильные жители" Северного Кавказа, бросая имущество, эмигрировали подальше от своей родины. Ну, а правительство, как обычно, делало вид, что ничего не происходит – стабильность рулит.

Таковы дела на юге, который, кстати сказать, на общем фоне выделялся не сильно. Потому что по всей стране набирали силу протестные движения. Что ни день, так акция или массовые драки русских с мигрантами и кавказцами. Ожесточение с обеих сторон нарастало, а власть старалась это регулировать. Как? Да очень просто. На первый план выставлялись подставные фигуры, которые перехватывали управление человеческими массами, а затем двигали их в нужном направлении. Истинные русские патриоты и наиболее одиозные последователи традиционного ислама убирались, а вместо них появлялись агенты ФСБ или прошедшие обучение в Саудовской Аравии, Турции и Арабских Эмиратах фанатики. Схема старая – не можешь бороться с оппозиционным движением, возглавь его, опорочь и развали.

Например, пару месяцев назад появился в Подмосковье авторитетный имам из Татарстана, который после пятничной молитвы сказал, что главная беда в бесах и ворах, которые окопались в Кремле и стравливают народы. И пока они у власти, плохо будет всем народам России, независимо от цвета кожи, разреза глаз и вероисповедания. В общем-то, правильно сказал, и прихожане его поддержали. Но уже на следующий день машина имама была взорвана и, по версии следствия, сделали это ваххабиты. А затем появился новый священнослужитель, который днем рассказывал сказки про братство народов, толерантность и веротерпимость, а вечерами толкал речи о джихаде и призывал братьев-мусульман убивать кафиров и муртадов.