Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Лесной фронт. Дилогия (СИ) - Замковой Алексей Владимирович - Страница 3


3
Изменить размер шрифта:

Итак, примем за рабочую версию, что я, непонятно каким образом, оказался в 194х году. Судя по всему – лето. Вокруг летают немецкие самолеты. Я был в окрестностях Киева. Хотя очнулся не там, где вырубился, но будем считать, что перенесся только во времени, а не в пространстве. Бомбардировщики летели с сопровождением. Значит, опасаются наших истребителей. Выходит, фронт не особо далеко. Или просто перегоняют самолеты к фронту? Донесшиеся откуда-то издалека отголоски взрывов показали, что правильно первое предположение. Итак, фронт где-то рядом. Бои вокруг Киева шли в 1941-м и в конце 1943 – начале 1944 года. Киев освободили к Дню Революции, а это – ноябрь. Зато взяли его в августе – начале сентября. Сейчас лето. И если фронт недалеко от Киева – сейчас 1941 год. Отхлебнул еще воды и распечатал новую пачку сигарет.

Что мы знаем про лето 1941 года? 22 июня немцы напали и быстро вынесли нашу линию обороны. Если, конечно, не готовые к реальному бою погранзаставы можно назвать линией обороны. В нашей армии полный бардак, никто не знает, кто где, кто куда и что вообще делать. Немцы наступают быстро, наши отступают чуть медленнее, постоянно оказываясь в окружении, попытки создать линию обороны безуспешны, по дорогам ездят разведотряды и передовые части немцев, по лесам шатаются толпы окруженцев и диверсанты… Что делать лично мне? Первая мысль – свалить подальше. Куда? Нереально. Что еще?.. Можно пробиваться к своим по примеру большинства книжных попаданцев. В этом случае меня ждет долгий поход по лесам, переход через линию фронта со всеми ее прелестями, типа как нашего, так и немецкого охранения, минных полей и так далее. Если даже проскользну – на той стороне фильтр и добрый дядя в форме НКВД. Дядя будет задавать вопросы, а у меня нет ни ответов, ни документов и вообще ничего, кроме странной одежды, явно заграничного производства, и следов удара по голове. Начну рассказывать про будущее – в лучшем случае упекут в дурдом, в худшем – в комфортабельную камеру, где я до конца жизни буду выдавать уже другому дяде из НКВД пророчества о будущем. Начну прикидываться местным – либо расстреляют как шпиона, либо, в суматохе, пропустят и закинут в строевую часть. А этой частью заткнут первую же дыру в обороне, и намотает меня на гусеницы немецкого танка. Значит, вариант пробиваться к своим тоже отпадает.

Выходит, что безопаснее всего оставаться на месте. И что здесь делать? Жить под оккупацией в ближайшем селе не получится. Доброхотов из местных хватало – сдадут незнакомого человека сразу, и буду либо в петле болтаться, либо гнить где-то в лагере. Да и жить мирно, пока вся страна воюет, как-то неправильно… Значит, будем партизанить. Или в крупный город, где можно затеряться, — и в подполье. Хотя нет. Город отменяется – здоровый парень призывного возраста будет слишком бросаться немцам в глаза. Буду бегать по лесам, благо до холодов еще далеко, и пакостить, чем смогу, немецко-фашистским оккупантам, пока не прибьюсь к какому-нибудь партизанскому отряду.

Так, что делать – решили. Что-то еще. Какая-то мысль мелькала… Прокрутив в ускоренном темпе весь ход размышлений, вспомнил. Одежда! В американских армейских ботинках, камуфляжных штанах, причем камуфляж – пустынный, клетчатой рубашке, черной китайской куртке и с бундесовским ранцем я выгляжу слишком… вызывающе. Значит, надо разжиться одеждой по времени, избавиться от компрометирующих вещей и вообще придумать какую-то легенду. Я достал очередную сигарету – количество окурков под ногами уже превысило всякие разумные пределы – и подумал, что от сигарет, пожалуй, тоже стоит избавиться. Вот сконтачусь с кем-нибудь из местных (во «временном», а не «пространственном» смысле), достану из кармана пачку Davidoff и объясняй потом, что трофейные. Это как раз тот случай, когда курение действительно вредно для здоровья. Причем смертельно вредно. Нет, придется избавляться от всего. Включая флягу и лопату с клеймами 1980-х годов. Только сначала надо найти одежду, и неплохо было бы что-то из оружия. Приняв решение, я докурил и пошел дальше по лесу. Поскольку дороги я все равно не знал – подходило любое направление. Буду надеяться, что рано или поздно куда-то приду.

Мне повезло. Мне очень повезло. Я чертовски везучий человек! Примерно через полтора часа блужданий я вышел к дороге. И не просто к дороге. На идущей через лес грунтовке, судя по всему, максимум день назад немцы расстреляли нашу полуторку с солдатами. Конечно, это неправильно – радоваться такому. Поверьте, я бы многое отдал за то, чтобы там все случилось наоборот. Я бы сам крепко дал в морду тому, кто посмел бы радоваться смерти этих двенадцати человек в форме РККА от рук захватчиков. Но в тот момент лично для меня этот перевернутый на обочине грузовик и лежащие вокруг него трупы означали решение большинства насущных проблем и шанс хотя бы частично легализоваться в этом времени. Какой шанс у меня был пройти по незнакомому лесу в чужой этому времени одежде, не наткнуться ни на наших, бегущих от немцев, ни на немцев, преследующих наших, и найти сразу одежду, оружие и какие-никакие припасы?

Да, вид мертвых бойцов, большинство из которых были младше меня, поразил до глубины души. Одно дело читать в книгах, видеть в фильмах и играх результаты великих боен, вроде Сталинградской битвы, и совсем другое – своими глазами увидеть останки взвода наших бойцов и ощутить витающий над ними запах смерти. Минуты две я рассматривал открывшуюся мне картину недавнего побоища, и чувства сдавливали горло. Я вспомнил, что мама рассказывала о моем деде, которого она и сама не знала – тот погиб на этой войне. Может, сейчас он тоже уже лежит на одной из лесных дорог? Или даже его тело, которое я не смогу опознать, сейчас передо мной? Фотографий его ведь я никогда не видел… Впрочем, бабушку я тоже не видел – она умерла еще до моего рождения.

В конце концов разум подсказал, что стоять так у дороги чревато неприятностями. Зато я решил для себя сразу две проблемы – окончательно убедился, что провалился сквозь время в прошлое, и нашел себе одежду, которая соответствует времени, в которое попал. Поэтому, подавив в себе вспыхнувшую ненависть к немцам и брезгливость от предстоящего, я принялся подыскивать себе подходящую одежду.

Конечно, гораздо лучше было бы обзавестись гражданской одеждой. Но выбирать не приходилось. Да и человек, одетый в форму Красной армии, вызовет гораздо меньше подозрений, чем чужак в штатском. Я ведь совсем не местный ни по пространственным, ни по временным критериям, и объяснить, кто, откуда и что я здесь делаю, будет сложно. А так – если я прав и это действительно 1941 год, то окруженцев в здешних лесах должно быть много. Проблемы от такой одежды могли исходить только от немцев, а с ними я в любом случае не собирался иметь никаких дел. Хотя, может, я все же в тылу наших войск? Тогда вполне могу попасть под дезертирство. А в своей одежде из будущего куда я попаду? Причем при встрече с любой из воюющих сторон? Нет, надо переодеваться.

Пуля попала водителю в правую скулу, и, судя по всему, перед этим ее замедлило лобовое стекло. Так что она осталась в голове бедняги и не снесла ему на выходе всю заднюю часть черепа. Иначе я, наверное, не смог бы. И так тащить труп жутко противно. Но если бы за этим трупом по дороге волочились еще остатки мозгов – думаю, этого не выдержали бы ни мои, закаленные на ужастиках, играх с горами трупов и так далее нервы, ни мой и так еле сдерживаемый только усилием воли желудок. И, слава богу, запах пока был не особенно сильным. Или я его просто не чувствовал?

Затащив труп за ближайшие кусты, я занялся делом. В первую очередь мне нужна была одежда. Я стянул с ног бойца сапоги, расстегнул ворот гимнастерки, снял ремень с подсумками и стащил гимнастерку через голову. Потом снял с него штаны. Снимать нижнее белье не стал. Поверьте, и так надевать вещи с трупа очень неприятно. А при мысли о том, чтобы снять и надеть на себя подштанники мертвеца, успокоившийся было желудок снова взбунтовался. Ну уж нет! Хватит и верхней одежды. «Извини, брат, — думал я, — но мне твои вещи сейчас нужнее. Так что извини. И спасибо».