Конгрегация. Гексалогия (СИ) - Попова Надежда Александровна "QwRtSgFz" - Страница 364

– Я сказал – встать и отойти от него назад!

Тень все же поднялась – неспешно и напряженно, отступив чуть в сторону, шагая неслышно и мягко, и Курт так же медленно и настороженно сделал еще три шага к неподвижному телу, пытаясь не отвести прицела и взгляда от молчаливой тени и в то же время увидеть, что с тем, на земле…

– Мертв, – безмятежно сообщил тихий голос, и направленный на тень арбалет чуть дрогнул в руках от неожиданности. – Только это не ваш случай, майстер Гессе: зарезан. Ограбление, судя по состоянию одежды.

Еще мгновение он колебался, все так же стоя чуть в стороне от неподвижной тени, и, наконец, чуть шевельнул рукой с арбалетом, указуя направление:

– В сторону. К свету. Медленно и без выкрутасов.

Незнакомец подчинился тут же, послушно отойдя от стены дома на середину узкой улицы, под свет наполняющегося диска луны, и Курт приблизился, уже начиная осознавать разумом то, что видело око – пусть и были движения этой тени плывущими и невесомыми, пусть и ступала она беззвучно, как кот, и все же чего?то в них не хватало для того, чтобы хотя бы сравнить со словно ускользающими от взгляда движениями фон Вегерхофа. Перед ним был человек – поднаторевший в своем деле куда лучше него, но – человек…

– Оружие? – уточнил он коротко, и незнакомец кивнул:

– Разумеется. Но против вас я его применять не намереваюсь, майстер Гессе. Можете подойти и рассмотреть меня, если желаете; я вас вижу, а вы меня – нет. Довольно нечестно.

– Нечестно, – согласился Курт, приближаясь. – Как и то, что ты меня знаешь, а я не знаю тебя.

– Познакомимся, – пообещал тот, чуть отведя руки в стороны, демонстрируя всем своим видом полнейшее дружелюбие, и он опустил арбалет, готовясь, однако, вскинуть оружие в любой миг.

Ночной незнакомец оказался невысоким парнем чуть младше него – это легко виделось даже в призрачном лунном свете. Выходя на улицы Ульма, тот готовился явно не к посещениям трактиров и кабаков; одежда сидела плотно – короткая куртка и штаны из хорошей крепкой ткани, подошвы плотно охватывающих голень сапог была тонкой и беззвучной, пальцы облегали высокие замшевые перчатки, а голову обтягивала низко сидящая на лбу шерстяная шапка.

– Ну, что ж, познакомимся, – согласился Курт, подойдя на расстояние вытянутой руки, и, на миг приумолкнув, чуть повысил голос: – А теперь брось свои игры, подруга, и давай в открытую. Что тут происходит?

Несколько секунд тишины были ответом и, наконец, прозвучала чуть растерянная усмешка:

– Надо же… На чем я прокололась?

– Сначала ответы на мои вопросы, – хмуро отозвался он. – Что тут происходит? Кто ты и откуда меня знаешь? Что делаешь на улицах? Что делаешь у трупа?

– Я с вами на «вы», – заметила незнакомка укоризненно, но по?прежнему без враждебности; Курт молча приподнял руку с арбалетом, и та улыбнулась: – Бросьте, майстер Гессе. Не в ваших это правилах – убивать, не разобравшись… Итак; пройдемся по списку ваших вопросов. Что происходит. Происходят убийства, как вам известно – некто мнит Ульм своим охотничьим уделом. На улицах я делаю то же, полагаю, что и вы – я пытаюсь выследить его. Труп? обнаружила случайно.

– Один вопрос оставлен, – напомнил Курт; незнакомка кивнула:

– Верно. Мое упущение. Адельхайда фон Рихтхофен, имперская разведка… Судя по вашему растерянному виду, майстер Гессе, Александер обо мне не упомянул. Что ж, узнаю паршивца. Вечная жизнь – вещь временами скучная, посему он развлекается за счет окружающих. Он уже устраивал вам эффектное явление ясным днем в солнечных лучах? Александер проделывает это со всеми, кому доводится с ним работать; он полагает это забавным.

– Я уже начинаю свыкаться со всем, – не сразу выговорил Курт, – однако…

– Понимаю, – улыбнулась она. – О вашей подозрительности наслышана, майстер Гессе, посему к скепсису готова. Тем не менее, к своему великому сожалению, доказать свои слова наглядно не имею возможности; пароли и ключевые фразы нашего ведомства вам ничего не скажут и будут лишь пустым звуком, и в отличие от Александера, я не могу показать вам Знака или предъявить шифровку с личным благословением отца Бенедикта. Вам остается поверить мне на слово. Ну, или довериться логике: никто из ваших врагов всего мною сказанного знать не может. Допускаю, что им может быть известно о многом, но не о колкостях, каковые вы отпускали вчерашним днем в доме Александера в адрес его несчастной возлюбленной. Произошло это, если я верно помню его рассказ, сразу после прочтения вышеупомянутой шифровки… Напрасно вы так с ним. Он пережил многое и заслужил лучшего.

– Взаимодействие имперских и конгрегатских служб предполагает это – сплетни напарников за спиной друг друга?

– Я не сплетничаю, – серьезно возразила Адельхайда. – Лишь призываю вас несколько сбавить обороты и не обобщать данных, о которых не осведомлены в полной мере. Что же до вас – мы обсуждали не ваши достоинства и недостатки, а лишь пытались решить, следует ли посвятить вас во все детали. Было решено, что следует. Александер по сию пору этого не сделал… быть может, выдумывая очередную остроумную, с его точки зрения, выходку с моим явлением. А возможно, надеялся именно на такую нашу встречу. Не удивлюсь, узнав, что в данный момент он наблюдает за нами и от души веселится, хотя, согласно нашей договоренности, его сектор обследования – восточнее.

– Что вы делали на крыше? – на ее слова никак не ответив, по?прежнему неприветливо осведомился Курт; Адельхайда передернула плечами:

– Наблюдала за улицами, разумеется. А теперь ответьте и на мой вопрос: на чем вы меня поймали? До сих пор все проходило гладко.

– Запах, – пояснил Курт; она с затаенной оскорбленностью изогнула бровь:

– Простите, не поняла?..

– Мыло. Пахнет дорогим мылом. Даже Александер при всех его заскоках не станет пользоваться таким, а уж тем паче – какой?то мальчишка, любящий бегать ночами по крышам. Кроме того, этот сорт мне хорошо известен. Довольно популярен у дам высокого сословия.

– Возьму на заметку, – кивнула Адельхайда. – И, раз уж у нас сложился столь непринужденный светский разговор, майстер Гессе, позволю себе также добрый совет: если намерены и впредь разгуливать по ночному Ульму, купите себе охотничьи сапоги. Ваши колодки, конечно, удобны для боя и путешествий, но это лишь ко мне вы сумели подкрасться (примите искреннюю похвалу от профессионала – немногим это удается), однако же, будь на моем месте тот, кого вы разыскивали, ваш топот он услышал бы еще по ту сторону улицы. Кроме того, выслеживать его на земле – плохая идея. Так и вы в большей опасности, и упустить его из виду проще. Крыши – вот что нужно. Для чего, опять же, требуется совсем иная обувь.

– Учту, – отозвался он коротко, разряжая арбалет и злясь на себя за то, что упомянутого этой дамочкой оружия никак не может разглядеть в ее экипировке. – Как я уже сказал, я начинаю свыкаться со всем в этом деле, верить начинаю почти всему и почти всем, даже странным женщинам в одежде ночного вора, однако – не будете ли вы столь любезны сообщить мне, где и когда я сумею увидеть вас днем? Дабы убедиться в подлинности хотя бы вашего положения «по легенде».

– Мое положение официально не только согласно легенде, майстер Гессе, – улыбнулась Адельхайда. – Имя, названное мною – подлинное, и de jure, и de facto. Графиня фон Рихтхофен, в Ульме уже более месяца. Увидеть меня днем вы сможете, если посетите «Моргенрот»; название, на мой взгляд, несколько неподходяще для гостиницы, предназначенной родовитым постояльцам, каковые не просыпаются раньше полудня[546], однако – не мне давать советы дельцам. Мною снят весь второй этаж, посему, если у вас возникнет желание обсудить что?либо, касающееся текущего расследования, лишних ушей и глаз не будет. Ну, или – если вам придет в голову арестовать меня за самозванство, на каковую глупость, надеюсь, вы не отважитесь прежде, нежели переговорите с Александером, который подтвердит мои полномочия; ведь в его?то полномочиях вы уверены?