Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Гэсэр.Бурятский народный эпос(перепечатано с издания 1968 года)

Автор неизвестен

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Гэсэр.Бурятский народный эпос(перепечатано с издания 1968 года) - Автор неизвестен - Страница 35

Изменить размер шрифта:

Вторая схватка с чудовищем

С беспредельных небесных высот

Он спустился на землю снова

И, людской приветствуя род,

Произнес богатырское слово:

«Если встретился ты, человек,

С многотрудной преградой особой —

Трижды взять преграду попробуй!»

Для сраженья, что будет сурово,

Снарядить приказал он гнедого,

А Эржен-Шумару сказал:

«Мне ты спутником будешь в дороге,

Мы разделим труды и тревоги»,—

Снарядиться в поход приказал.

Он вступил во дворец золотой,

Он вошел к жене молодой,

И любимого мужа она

Как желанного гостя встретила,

Обласкала, взглядом приветила.

Говорит он: «Моя судьбина

Мне для ратных трудов завещана.

Пусть пребудет в дороге мужчина,

Как в домашних заботах — женщина.

Если есть на пути преграда —

Пусть воитель запомнит впредь:

Совершить три попытки надо,

Чтоб ее наконец одолеть.

Высшим благом правды владея,

Я иду уничтожить злодея,

В чьей руке — чугунная плеть.

Он живет в пределах ненастья —

Ближе смерти и дальше счастья».

У Гэсэра на теле — броня,

Боевые доспехи грозны.

Сел Гэсэр на гнедого коня,

Состоявшего из огня,

И открыл дорогу войны.

На коне чудесного цвета

Разгорающегося рассвета

С ним помчался Эржен-Шумар,

Как помощник-спутник в дороге,

Чтоб делить с ним труды и тревоги.

Если едут всадники наши

Не спеша — из-под гордых копыт

Пыль до самого неба летит,

И комки этой пыли — как чаши,

Если едут они побыстрей,

То взлетают комки, как котлы,

На дороге богатырей.

Там, где в зелень одеты стволы,

Мчатся всадники над листвой,

Что обрызгана теплыми росами,

Там, где высится кряж вековой,

Пролетают они над утесами,

Там, где море шумит у нагорий,

Переносятся через море.

Скачут всадники выше воздуха

Над пространствами в сто кругозоров,

Покрывают, не зная роздыха,

Расстоянье в пятьсот просторов.

Порешили стать, на ночлег

На холме серебристо-белом,

Где еще не ступали вовек

Ни животное, ни человек,

Где вольготно пернатым стрелам,

Где к воде, что дарует родник,

Ни один еще конь не проник.

Вот и спешились два седока

У истока того родника,

На холме, что снега белей.

Напоили уставших коней

И пустили гулять по траве.

Приложили стрелу к тетиве —

И упали лосиха и лось:

Та стрела над ними не сжалилась,

Засвистела — пронзила насквозь.

Вот лосиное мясо изжарилось

На огне сине-красном костра,

И заснули стрелки до утра.

До того, как явила заря,

Словно в зеркало, глядя в родник,

Свой румяный, упитанный лик,

Два проснулись богатыря,

Родниковой водой освежились,

Причесались, расположились

На холме одиноком, пустынном

И насытились мясом лосиным.

На траве, что шелка нежней,

Двух поймали могучих коней,

Оседлали и дальше помчались,

О судьбе своей не печалясь.

Пролетали повыше воздуха

Над пространствами в сто кругозоров,

Покрывали, не зная роздыха,

Расстоянье в пятьсот просторов,

За три дня, не устав ничуть,

Покрывали трехмесячный путь,

Покрывали за три перехода

Путь, длиною в три долгих года.

Хоть просторна земля, широка —

В наилучшее время поспели,

Хоть длинна, бурлива река —

Доскакали они до цели.

Перед ними легла граница —

Здесь им надо остановиться.

Обитавший в пределах ненастья —

Ближе смерти и дальше счастья,

Обладавший чугунной плетью,

Приказавший быть лихолетью,

Страшный бес, истреблявший людей,

Понял с быстрым понятьем злодей,

Что Гэсэр уже прискакал,

За его охотясь душой,

До границы страны чужой.

Размахнулся бес непоборною

Жгучей плетью, чугунною, черною,

И помчался Гэсэру навстречу,

Чтоб начать кровавую сечу.

Там, где внешней реки переправа,

За которой — чужая держава,

Там, где блещет издалека

Царства внутреннего река

Синецветным разливом влаги,

В бой вступили два смельчака,

Два могущества, две отваги.

А на чьей стороне перевес?

Бьет Гэсэра свирепый бес,

Черной плети удары множит —

Победить Гэсэра не может.

А Гэсэр, победить желая,

В ход пускает стрелу Хангая,

Ту, что прочих стрел совершенней, —

Зачинательницу сражений.

Но, скользнув по броне, от тела

Людоеда Шэрэм-Мината

Отскочила стрела, улетела,

Утонула в разливе заката…

Чтобы радость жила человечья,

Бьется с бесом Гэсэр бесстрашный.

Вот схватились они за предплечья —

Ибо в битве сошлись рукопашной.

То ведут сраженье по-птичьи,

То дерутся они по-бычьи,

То, как соколы, жаждут добычи,

То — как коршуны на небосклоне,

То — как в поле дикие кони.

Обопрутся на южную гору —

В пыль и прах превратят опору,

А на северный станут хребет —

В толще пыли сокроется свет.

Бьется насмерть с Гэсэром могучим

Девять суток свирепый бес.

На верблюда обоих навьючим —

Одинаковым будет их вес,

И такой же вес мы получим,

Если их на лошадь навьючим.

В том урочище диком, глухом

Бес кровавый и сын Хурмаса

Из костей воздвигают холм,

Воздвигают гору из мяса.

Смерть и злобу везде славословящий,

Бес, бранясь, устремляется вспять,—

И опять наступает чудовище,

Бьет чугунною плетью опять,

Бьет Гэсэра злое отродье!

Мощь Гэсэра уже на исходе,

Воин кажется беззащитным,

Но тогда о смычке шерстобитном,

О подарке Манзан-Гурмэ,

Вспомнил воин, сидевший верхом.

Он взмахнул шерстобитным смычком

И ударил беса с размаха

Так, что мерзкий присел от страха,

Стал слабее пыли и праха.

А Гэсэр сечет и сечет —

Он теряет ударам счет,—

Чтобы выбить из тела дух.

Злобный бес от ударов распух,

Стал недвижным язык в страшной пасти.

Обитавшего в черном краю —

Ближе смерти и дальше счастья,

Богатырь одолел в бою

Ненасытного людоеда.

Вынул душу и вышиб дух.

Свет в глазах злодея потух.

Наконец-то пришла победа!

Раскраснелся Гэсэр от счастья:

«С тяжкой справились мы напастью,

Побежден кровожадный враг,

Всем внушавший ужас и страх!»

Вот Гэсэр и Эржен-Шумар

Порубили деревья лесные,

И сухие стволы и сырые,

Порубили деревья таежные

Вместе с ветками, вместе с корнями.

Утверждая слова непреложные,

Разожгли высокое пламя

И в огне возмездья сожгли

Изувеченные останки

Кровопийцы, врага земли,

Возле черной его стоянки

В ненавистных пределах ненастья —

Ближе смерти и дальше счастья.

И осиновою лопатой

Этот пепел собрали проклятый,

Чтобы ветры, что с севера веяли,

Черный пепел на юге рассеяли,

И лопатою из березы,

Отомстив за людские слезы,

И золу собрали и сажу

И пустили по горному кряжу,

Чтобы ветры, что с юга веяли,

В странах северных пепел рассеяли.