Кероглу.Азербайджанский народный эпос.(перепечатано с издания 1940 года « Кёр-оглы») - Автор неизвестен - Страница 13

Слышит Нигяр-ханум, что он упоминает имя Кероглу. Видит, что золотой браслет, посланный ею с Белли-Ахмедом, украшает саз ашуга. И поняла — это Кероглу! Ее голубые глаза пытливо посмотрели на него. Говорят, любовь таится в очах. Взгляды их скрестились, сердца забились сильнее.

Кероглу подошел ближе и взял ее за руку.

— Что ты думаешь делать? — спросила Нигяр.

— Я приехал из Ченлибеля увезти тебя. О чем еще думать?

— Как же ты увезешь меня? — спросила Нигяр. — Кругом столько войска. А если даже увезешь, то куда?

Кероглу ответил ей:

— Нет, здесь одного удальства мало, — сказала Нигяр. — Силою ничего не добьешься. Лучше, пока мои люди ничего не заметили, надень свою чалму, абу и уходи отсюда. Завтра я пойду на прогулку в гранатовый сад. Если сумеешь похитить, похищай меня оттуда.

Видит Кероглу — Нигяр рассуждает разумно. Вышел и отправился прямо в дом старухи. А там уже сын старухи пришел и ждет его. Поздоровавшись, они сели. Юноша спросил Кероглу, зачем он приехал. Кероглу осталось только взять саз; послушаем что он спел:

— Послушай, игид, — сказал юноша, — как ты один сможешь увезти Нигяр-ханум, когда кругом османские войска?

— Ты пусти меня в сад, — отвечал Кероглу, — а как увезу, это дело мое.

Сначала юноша не решался. Не хотел давать слова. Но тут мать, с одной стороны, Кероглу — с другой, насели на него, и он согласился.

Ночь миновала. Наутро Кероглу поднялся с постели, накормил, напоил Гырата, сам поел, попил и когда все было готово вывел писца из конюшни и сказал:

— Эфенди, вчера ты хотел причинить мне зло. Но я отплачу тебе добром. Вижу, ты стар и немощен. Только знай: я — Кероглу!

Тут вся краска сбежала с лица эфенди. Он весь затрясся.

— Ладно, не трясись! — сказал Кероглу. — Бери эти золотые и трать на что вздумается. Но если узнаю, что ты открыл мою тайну, — горе тебе. А теперь иди.

Спрятав золото в карман, писец, поминутно оглядываясь, вышел за ворота. Выпроводив его, Кероглу сел на Гырата и вместе с молодым садовником отправился в гранатовый сад. Приехав туда, он сошел с коня, привязал его, а сам, усевшись под гранатовым деревом, стал ждать прихода Нигяр-ханум. Много ль время прошло, мало ли, видит Кероглу, идет Нигяр-ханум, а с нею сорок красавиц-девушек.

Кероглу спрятался за дерево!. Девушки прошли мимо. Ни одна не заметила его. Погуляли они немного, и Нигяр-ханум, оказав что устала, села под дерево. Разослала она девушек в разные стороны и осталась одна. Вышел Кероглу из своей засады и подошел к Нигяр-ханум. Поклонился ей и сказал:

— Нигяр-ханум, я готов!

— На чем же ты повезешь меня в Ченлибель? Разве не страшат тебя войска моего отца? Ведь им числа нет.

— Не тревожься, Нигяр-ханум, — ответил Кероглу, — только бы нам сесть на Гырата, а там нам уже ничего не страшно.

— Ты все твердишь о Гырате, — сказала Нигяр. — Что это за конь? Неужто он пронесет нас обоих сквозь такие преграды?

Послушаем, что ответил Кероглу:

— Как ты прославляешь своего Гырата, — сказала Нигяр-ханум. — Пойдем же посмотрим, что это за конь.

Кероглу подвел Нигяр к Гырату. Видит Нигяр, конь в самом деле чудесный. Отвязав его, Кероглу соколом взлетел ему на спину. Не успела Нигяр и глазом моргнуть, как Кероглу обхватил ее одной рукой, поднял и посадил позади себя. Конь взвился на дыбы и перелетел через каменную ограду.

— Постой, подожди, нельзя же так, давай подумаем, посоветуемся! — закричала Нигяр.

Но Кероглу уже мчался по дороге к Ченлибелю.

Оставим Кероглу с Нигяр-ханум, пусть себе мчатся на Гырате, а расскажем о брате султанской дочери.

У стамбульского султана был сын по имени Бурджу-Султан. Как только разнеслась весть, что Нигяр-ханум похищена, все всполошились. Бурджу-Султан вскочил на коня и поднял войска. Еще воины садились на лошадей, а уж Бурджу-Султан, раза два хлестнув своего коня, поскакал вперед.

Гырат, окрылившись, летел быстрее ветра. Мчались они, мчались и, наконец, добрались до зеленой лужайки. Хоть и богатырь Кероглу, да и тот устал, ведь за всю ночь глаз он не сомкнул. Да и тяжесть какая-то лежала у него на сердце, может быть, потому, что пришлось тайно увезти Нигяр-ханум. Остановил Гырата Кероглу и сошел с коня. Пустил его на траву, а сам с Нигяр-ханум пошел к роднику.

Пробовала уговорить его Нигяр. — Поедем, — говорит, а то догонят нас, тебя убьют, а меня вернут назад! Но Кероглу твердил свое:

— Не бойся, никто не сумеет догнать нас.

Видит Нигяр, что Кероглу не из тех, кто отступает от сказанного. Уселась она. Кероглу стреножил коня, пустил на зеленый луг и сказал:

— Нигяр-ханум, я сосну немного, а ты последи за конем. Как только заметишь, что он перестал щипать траву и беспокойно бьет копытом, знай, что враг уже близок. Тогда буди меня скорей.

Сказав это, Кероглу положил голову на колени голубоглазой Нигяр и уснул.

Прошло немного времени, смотрит Нигяр, Гырат бьет копытом так, что и не опишешь, и громко ржет.

Разбудила она Кероглу: