Рубиновый сюрприз - Максвелл Энн - Страница 15

Но, большинству людей не требовалось сталкиваться с таким принципом в повседневной жизни. Свэнн часто забывал, насколько грубой выглядела правда для посторонних, особенно невинных людей.

— С тобой все в порядке, детка? — спросил он, коснувшись Лорел рукой.

— Да, все отлично, — тихо ответила она.

Свэнн взял дочь за плечи и развернул к себе лицом.

— Послушай, — сказал он. — Послушай внимательно. Посылки ты никогда не получала, и тем более не вскрывала ее, а меня здесь не было. Поняла?

Отец говорил голосом, который она прежде не слышала — леденящим и безжалостным, таким же был сейчас и его взгляд.

Внезапно Лорел догадалась, почему отец так редко возвращался. Ему просто не хотелось, чтобы жена и дочь узнали, каким опасным человеком он был на самом деле.

— Я сделаю все, что в моих силах, — сказала она слабым голосом. — Но я не играю в твои игры.

Свэнн глубоко вздохнул и снова превратился в человека, которого Лорел знала и любила. Он с удивительной нежностью дотронулся до ее щеки.

— Я знаю, детка, — произнес Свэнн. — Я никогда не хотел, чтобы ты играла со мной. Поэтому забудь о сегодняшнем дне. Хорошо?

У него опять был знакомый голос, такой глубокий, приятный, хотя и немного резковатый.

— Хорошо, — прошептала она.

Свэнн отвернулся. Он долго и молча смотрел на беспокойный океан за окном и наконец снова повернулся к дочери:

— Лори, я думаю, нам пора поговорить. Поэтому сядь, чтобы не упасть. — Свэнн жестом указал на высокую табуретку.

Лорел последовала его совету. Свэнн засунул руки в задние карманы джинсов и принялся расхаживать по комнате взад и вперед.

— Ты плохо знаешь о моей жизни, — начал он, — как и твоя мать. Раньше так было лучше, безопаснее. Но не теперь.

Внезапно он остановился и пристально посмотрел на Лорел. Глаза его сейчас напоминали волчьи, потому что были такие же ясные рыжевато-коричневые и дикие, очень дикие.

Лорел подумала, какой же несчастной была ее мать: ведь в глубине души Джемми Свэнн был зверем.

— Последние тридцать лет, — сказал отчетливо Свэнн, — я работаю более или менее непрерывно на ЦРУ.

— А я считала тебя наемником.

Я так говорил твоей матери. И время от времени я им был. — Свэнн хладнокровно улыбнулся. — Но никто в точности не знал, чем я занимался. Даже она.

— Ты занимался… занимаешься… шпионажем?

— В средствах массовой информации таких, как я, называют бойцами невидимого фронта.

— А как ты сам себя называешь? — спросила Лорел.

— Когда-то мы называли себя героями.

— А сейчас?

— Сейчас? — Свэнн грубо рассмеялся. — Сейчас мы знаем, что были дураками.

Лорел содрогнулась от того, с какой горечью отец сказал это.

— Видишь ли, — продолжил он, — после Кореи все изменилось. Из освободительных войны превратились в захватнические. Теперь они ведутся на узких улочках, где сточные воды служат приманкой для крыс, а люди перерезают горло, и часто их же друзья. Следует знать, что это и моя доля.

Лорел на минуту закрыла глаза. Всю свою жизнь она обижалась и даже негодовала на то, что отец скрывал от нее свое истинное лицо. Сейчас она наконец-то узнала правду; хотя и ужасную.

— Я все время вел нечестную игру, двойную, тройную, и продолжаю ее вести, пока не уберу последнего, стоящего на пути, — сказал Свэнн.

— Зачем? — в оцепенении спросила Лорел, — Почему ты не остановился и не вышел из этой игры, если она такая ужасная?

— Вначале я не верил, что все так отвратительно, а потом уже стало слишком поздно. Ариэль умерла.

Повисла тягостная пауза.

— Ах черт, на кого я работаю? Мне нужно было спокойно сидеть в одном месте, а не искать приключений.

— Если бы мама была жива…

— Если бы, Лори! — Свэнн пожал плечами. — Во всяком случае, я не жалуюсь, я сам себе выбрал такую жизнь и, если можно, повторил бы ее снова. Однако я плохо планировал ее. Моя работа приносила, хорошие деньги, но я все их тут же тратил. Лорел вспомнила о тех разнообразных драгоценных камнях, которые отец постоянно дарил ей, и почувствовала себя виноватой.

— Я знаю, — сказала она. — Большую часть своих денег ты тратил на меня.

— Об этом не беспокойся. Драгоценности, которые ты получала от меня, были куплены по дешевке, ниже оптовой цены. Грязная дешевка. Как и вся жизнь. — Свэнн выругался про себя, взглянув на потрясенное лицо Лорел. — Послушай, — добавил он уже с раздражением в голосе, — если бы я приехал сюда до того, как ты получила посылку, ты была бы со мной ласковой, доброй и заботливой. Но мне помешал шторм в Каулуне и задержка рейса в Гонконге. Поэтому ты должна быть умницей и не болтать лишнего первому улыбчивому полицейскому, который постучится в твою дверь.

Лорел ошеломленно смотрела на отца и слушала ответы на свои вопросы, которые уже не имели никакого значения. Она чувствовала, что сейчас отец был откровенен, но не одобряла его действий.

— Видишь ли, — объяснял Свэнн, — те, с кем мне приходилось работать, не были чистенькими и аккуратненькими. Это контрабандисты, дельцы черного рынка или убийцы-головорезы, покупавшие и продававшие все — от ракет до маленьких девочек.

Свэнн взглянул на дочь и, увидев, что она внимательно его слушает, быстро продолжил свое повествование, рассказывая о тех вещах, о которые необходимо было это знать, иначе у Свэнна возникнут крупные неприятности, как только кто-нибудь заинтересуется ярко-красным яйцом или спросит, как давно она не видела своего папочку.

— ЦРУ приходится нанимать убийц, потому что они являются последними реалистами в нашем мире. Они-то знают, как устроена любая государственная система. Тайный союз между проходимцами и хорошими парнями продолжается со времен второй мировой войны. В самом начале своей деятельности я руководил сетью картежников и головорезов, живущих в Каулуне, и выполнял грязную работу по заданию правительства в Сайгоне.

Лорел вдруг с ужасом заметила торчащий из-под его просторной хлопчатобумажной рубашки пистолет. Оружие было засунуто за широкий ремень, и Лорел подумала, что отчасти оно выглядело естественно, как если бы из кармана торчал бумажник.

В первый раз у Свэнна находилось оружие в присутствии дочери. Лорел заинтересовалась, почему именно сейчас отец считал, что оно может пригодиться.

Последующие объяснения были неутешительными.

— В бизнесе ничего не изменилось, — спокойно продолжил он. — Выполняя свое, последнее задание, мне пришлось иметь дело с баскскими бизнесменами из небольшого городка в Колумбии. Баски так же жестоки, как и другие народности мира, с которыми я работал в сицилийской мафии. Только классом выше. Они точно знали, как можно нелегально вооружить людей, которых мы хотели видеть у власти в Южной Америке.

Свэнн взглянул на Лорел и по ее расширенным зрачкам, побледневшему лицу и крепко сжатым губам догадался, что она чувствовала.

— Господи, дочь! Я и не думал быть преступником. Но я также не был и бойскаутом. Спроси любого тайного агента, что это такое. Если ты будешь просто сидеть и рассуждать о высокой морали, то какой-нибудь безнравственный человек вонзит тебе нож между ребрами.

Отвернувшись, Свэнн снова заходил по комнате, измеряя ее периметр, словно загнанный и мечущийся по клетке волк.

— Я занимался вещами, от которых у тебя застыла бы в жилах кровь, — честно признался Свэнн. — Вот почему я раньше ничего не рассказывал тебе. Однако я никогда не делал плохо тому, кто первым не причинял мне зла.

Свэнн снова остановился возле окна, что-то в темнеющем небе привлекло его внимание.

— Если я и совершил ошибку, то она заключалась в одном: не сразу понял, что был просто орудием, каким является любой наемник. Всего лишь используемым инструментом. Ни офицером разведывательной службы, ни шпионом со связями и с высшим образованием, я был лишь агентом по контракту — дешевым, которого использовали для анонимной защиты в каком-то одном деле, а потом выкидывали за ненадобностью. Словно презерватив.