Ограниченный конфликт - Максимушкин Андрей Владимирович - Страница 40

– Команда на передатчик поступила от вашего кокона, я чуть было не пропустил этот сигнал, но мой «следопыт» (так Бравлин Владимирович называл запущенный им в мозг «Муромца» пакет программ) выдал тревогу. Это наш штурман. Только он.

– Бравлин, ты уверен? – с расстановкой произнес Всеслав. – Проверь еще раз.

– Нечего проверять! Это он. «Следопыт» однозначно говорит, что передачу вел штурман, – горячился программист.

– Хорошо, очень хорошо. Передача не прошла?

– Нет, я перехватил управление и сымитировал работу передатчика. Ливанов ничего не понял.

– Ну, ребята, мы хорошо поработали. – Всеслав повернулся к мирно подпиравшему стену каюты Стасу Левашову. – Будем брать. Оружие с собой?

Вместо ответа Стас демонстративно похлопал себя по боковому карману.

– Бравлин Владимирович, разреши, – Сибирцев потеснил программиста у комп-модуля и вызвал командира корабля.

– Вадим Станиславович, прошу вас, под любым предлогом отошлите штурмана в офицерский отсек. Да, я не шучу. Под мою личную ответственность. Спасибо, Вадим Станиславович.

– Ну, все, – в руке Сибирцева, словно по мановению волшебной палочки, возник короткоствольный, крупнокалиберный «Довод», – берем в коридоре. Сценарий жесткий.

– Поехали! – расплылся в широкой улыбке Стас, отклеиваясь от стенки. Офицеры один за другим вышли в коридор. Дальше они действовали как одна команда, по одному из давно отработанных планов захвата.

Глеб Ливанов неторопливо шел по коридору. Приказ Явлинова: «Проверить каюты пассажиров» вызвал досаду и легкую неприязнь к сибирцевской банде: «Возись с ними, как с маленькими детьми! Не крейсер, а штабной бордель!» Глеб только что отправил подробный отчет о бое своим друзьям. В воображении уже рисовались пухлые пачки банкнот. За эту шифровку наниматели выложат не меньше 100 тысяч долларов. К пенсии на его счетах накопится весьма приличная сумма, можно будет купить островок на Гавайях, пару яхт и спокойно наслаждаться жизнью.

Вот и каюты пассажиров, Глеб решил начать с дальней. Неожиданно прямо перед носом открылась дверь в апартаменты Всеслава Бравлиновича, и на пороге вырос сам Сибирцев.

– Привет, Глеб Владиславович, заходи, дело есть, – проговорил представитель князя.

Ливанов отступил назад и почувствовал, как в спину уперся ствол пистолета. Он и не услышал, как сзади к нему подошли.

– Не рыпайся, урод, – прошептал над самым ухом неприятный гнусавый голос, – яйца оторву.

Ничего другого не оставалось, как воспользоваться приглашением Сибирцева, картинно помахивавшего перед носом Глеба короткоствольным «Доводом».

– Сразу все расскажешь? Или помочь? – заботливо поинтересовался Всеслав, когда штурман опустился на услужливо подставленный стул. Стас Левашов, тот самый, кто держался в коридоре за спиной Ливанова, быстро обыскав арестованного, расположился у двери. Второй СГБшник, с абсолютно лысой, как бильярдный шар, головой, стоял за спиной Глеба, надавив тому на плечи. Всеслав Сибирцев демонстративно убрал в кобуру пистолет и вместо него достал шоковый разрядник. Было ясно, что эта троица просто так не отступится.

– Давай, колись, рассказывай все, что знаешь, – повторил свое предложение Сибирцев.

– О чем вы, Всеслав Бравлинович?! – удивленно ответил Глеб. В том, что это провал, сомнений уже не было, но можно было попытаться выторговать себе свободу или, по крайней мере, льготные условия заключения. СГБ фирма солидная, по слухам, они не любят щекотливых ситуаций с кровью и пропавшими без вести гражданами.

– Ты прекрасно понимаешь, – холодно ответил Сибирцев, его серо-голубые глаза смотрели на Ливанова, как на козявку, букашку, недостойную даже честной пули, – мне интересны: шифры, время сеансов связи, каким образом ты получаешь указания от своего руководства. Словом, все о твоей шпионской деятельности.

– Я вас не понимаю.

– Не понимаешь?! – Всеслав схватил Глеба за грудки и с силой тряхнул. – Слушай, урод недоношенный. Я не могу ничего доказать на суде, но мне это не нужно. Я могу увезти тебя вниз и там пристрелить как собаку. Труп спишу на боевые потери.

– Я ничего не знаю, вызовите Явлинова. Он подтвердит.

– Слушай, чудик, я могу засунуть твою башку под ментоскоп и выкачать из нее все подчистую, или вколоть тебе пару ампул одного чудесного средства. Язык развязывает, как на исповеди. – Пока Всеслав выкладывал это штурману, Левашов за его спиной вертел в руках плоскогубцы. Инструмент щелкал с противным металлическим чавкающим звуком.

– Всеслав Бравлинович, зачем «сыворотку правды» тратить, и с ментоскопом мы больше двух часов провозимся. Из клиента еще дерьмо потечет, хлопотно это, – при этих словах Левашов даже не смотрел на штурмана, как будто тот был пустым местом. – Давайте по старинке. Я умею, всего пяток ноготков сорвем, и запоет, в крайнем случае можно будет дрелью зубы посверлить. С детства мечтал о работе стоматолога, – при этих словах СГБшник плотоядно облизнулся, в его глазах горел сумасшедший огонек.

– Стас, тебе только дай клиента, – скривился Сибирцев, – ты его на кусочки разберешь. И зачем я такого садиста с собой взял?

– Ну, можно, я только глаза выколю, – канючил Левашов, с мечтательным зверским выражением на лице, – представляете! Если в глаз воткнуть раскаленную иглу – он взрывается. Ну, дайте попробовать, я уже месяц никого не пытал.

– А может, он сам расскажет? – Сибирцев повернулся к Ливанову.

– Ладно, ладно, – энергично закивал Глеб, до него начало доходить, куда он вляпался, – давайте ваши условия.

– Какие еще условия? – Сибирцев отступил в сторону, и к штурману направился Левашов, демонстративно щелкая плоскогубцами перед лицом допрашиваемого.

– Я вам нужен, – Глеб спокойно смотрел Сибирцеву прямо в глаза, стараясь при этом не дрожать, – давайте гарантии, и я буду сотрудничать.

– Так мы и без гарантий тебя выпотрошим, чудик. Правда, потом придется от мяса избавляться, но ничего: процедура отработанная. В капсулу без двигателя и сбросим вниз. Сгоришь еще в атмосфере. – Видно было, что Сибирцеву абсолютно наплевать на клиента. В любом случае он мог выпотрошить и препарировать его мозги, но почему-то медлил.

– Но я могу сотрудничать, я все расскажу, – наконец сломался Глеб.

– Если не будешь вилять и все выложишь на тарелочке, я тебе обещаю высылку за пределы княжества на все четыре стороны.

– Согласен, – быстро ответил Ливанов, он уже перестал надеяться, что вырвется из переделки живым и здоровым.

– Но если обманешь, – при этих словах Сибирцев показал пальцем в пол, – смотри, сброшу на планету без скафандра или просто засуну в спасательную капсулу и запущу на солнце. Но сначала с тобой поработает мой сотрудник. – Стас за спиной Всеслава радостно помахал плоскогубцами.

– Я понял, – уныло выдавил из себя Ливанов, он чувствовал, что СГБшник не врет, они на самом деле готовы применить пытки. А умирать из-за глупой верности своим нанимателям не хотелось. Надо же воспользоваться заработанными деньгами в этой жизни?

В течение ближайшего часа Ливанов выложил все, что знал. Разработка с садистом Левашовым прошла удачно. Стасу с такими талантами только в театре играть. Штурман был абсолютно уверен, что на борту «Ильи Муромца» оказался форменный зверь, получающий наслаждение от пыток. К счастью, он не знал, что Стас не любил насилие и предпочитал в любой ситуации находить компромиссное решение. Но и в удовольствии принять участие в импровизированном спектакле Стас себе не отказывал.

Получив шифр, Сибирцев ушел в каюту Генералова. В Арконе была глубокая ночь, но Великий Князь почти сразу ответил на звонок, видимо никто из верховного командования сегодня не спал. Все ждали сводок из системы Тионы. Всеслав быстро и четко доложил ситуацию со шпионом. После непродолжительного обсуждения решили продолжить игру с хозяевами бывшего штурмана. Да, теперь уже бывшего, никто Ливанову корабль не доверит. А еще через четверть часа от агента по имени «Градиент» в ЦРУ ушла шифровка, согласно которой Руссколанский флот почти без потерь смел незначительные силы догонов в системе и успешно ведет захват планеты. Потом Всеслав поделился с отцом своими впечатлениями о бое. Поговорили о сильных и слабых сторонах структуры вражеских флотов и их тактике.