Красный реванш - Максимушкин Андрей Владимирович - Страница 77

Разве что один небольшой инцидент. Крейсер США «Калифорния» стал свидетелем звездной атаки полка советских «Ту-22М». Корабль крейсировал у восточного побережья Исландии, наблюдая за конвоем советских вспомогательных судов флота. Одиночный корабль прекрасно подходил целям авиации дальнего действия. Правда, американцам забыли сообщить, что их решили использовать в качестве учебной цели. И появление на радаре трех десятков стремительно приближающихся со всех сторон сверхзвуковых самолетов было неприятным и неожиданным для командира крейсера. Тяжелые ракетоносцы прошли прямо над мачтами крейсера и, форсируя двигатели, удалились в сторону своих аэродромов. Команда «Калифорнии» пережила несколько неприятных минут, а экипажи «Ту-22М» получили очередные благодарности. Самолеты были обнаружены американцами уже за рубежом возможного пуска ракет, тогда как ракетоносцы наводились по указаниям «Легенды». В случае войны крейсер был бы потоплен еще до того, как обнаружил самолеты.

Вечером на базе Анцио в кабинете экспертов произошло очередное совещание. Генерал Ирвинг Чейз не скрывал своего неудовольствия. В штабе объединенного командования ему намекнули, что группа могла бы работать и лучше. Аналогичные предложения поступили в адрес всех представителей разведки. Вчерашнее сражение в Адриатике было для натовских генералов как снег за шиворот. Никто не мог понять, как можно было проворонить размещение в Югославии береговых противокорабельных ракетных комплексов дальнего действия. Отговорки во внимание не принимались, в штабе припомнили все промахи, в том числе и неудачный десант на Бар в прошлом году.

– Господин генерал, за последние дни мы вскрыли всю оборону Черногории и северной Югославии. Следует сделать на этом акцент в наших отчетах. – Джордж Бенг уловил главное, Чейза в первую очередь беспокоила отчетность группы. Больше бумаги – чище зад.

– Спасибо, мистер Бенг, – скривился в саркастической ухмылке Чейз. Шрам на его лице придавал улыбке зловещее выражение. – Если мы будем терять по 400 боевых самолетов на каждую занюханную Югославию…

– Я думал, меньше, – бесцеремонно вмешался Стив.

– Не надо читать советские газеты, они врут, капитан Грегори. Впрочем, наши врут еще беззастенчивей. С начала операции потеряно более четырехсот самолетов. Это хуже, чем Вьетнам.

– Но сербы заявляют о трехстах самолетах? – не сдавался Стив. Генерал Чейз резко повернулся к летчику, но тот спокойно выдержал тяжелый взгляд в упор. Через несколько секунд генерал взял себя в руки. В комнате отчетливо прозвучал его тяжелый вздох. Тряхнув головой, словно сбрасывая с себя наваждение, Чейз взял в руки свою папку.

– Вы просто не в курсе. Держите. – С этими словами он протянул Стиву листок бумаги с жирным штампом «Совершенно секретно». Стив молча кивнул генералу и буквально впился глазами в текст. Это была сводка потерь союзной группировки. Неудивительно, что этот документ был засекречен, попади он в руки журналистов, и эффект будет страшнее атомной бомбы. Череда отставок в Белом доме и Пентагоне, рост популярности изоляционистских настроений будут гарантированы.

Всего с 17 февраля американцы и союзники потеряли 417 самолетов и 39 вертолетов. В том числе четыре сверхсовременных «невидимых» «Спирита». Читая эти строчки, Стив невольно провел ладонью по затылку, югославы сообщали только о двух сбитых «В-2А».

– Два упали в Адриатике, – прокомментировал Чейз, наблюдая за реакцией Стива. Тогда все верно. Потеря даже одной «Летучей мыши» была национальной трагедией. Каждый «Спирит» стоил больше миллиарда долларов, четыре машины были дороже полностью скомплектованной и снаряженной авианосной ударной группировки. На языке Стива вертелась парочка едких слов, но он сдержался. Ирвинг Чейз и так отчаянно переживал за свою группу, а сегодня ему сильно досталось.

Из документа выяснилось, что в первую ночь были потеряны 11 «Е-8» и «Е-ЗА», это практически половина имеющихся в распоряжении союзного командования. Основные потери понесли американцы, но они и составляли основную ударную силу альянса. Здорово досталось англичанам. Атаковавшие югославские аэродромы «Торнадо» были встречены согласованным огнем зениток и звеньями перехватчиков.

Прочитав бумагу, Грегори молча отдал ее Чейзу. Совещание вернулось в нормальное рабочее русло. Больше никто не сказал ни слова о потерях над Сербией. Разговор вертелся вокруг структуры ПВО и боевого потенциала вражеской авиации.

Между делом Форд как бы невзначай поинтересовался: можно ли сломить сопротивление противника одним-двумя массированными ударами по выявленным позициям зенитных установок? На это Шеридан и Грегори аргументированно ответили, что можно, но сначала надо выбить всю сербскую авиацию. Иначе удар не достигнет цели и приведет к большим потерям. Противник умело организовал совместную работу наземных ракетных комплексов, многочисленных средств РЭБ и истребителей. Чувствовалась рука советских специалистов и консультантов.

– А если прочищать район за районом? – подбросила идею Джейн.

– Сначала надо уничтожить все «Фалькрумы» и «Фланкеры», – тихо проговорил Грегори, – у них около сотни современных истребителей и целых два авиакрыла относительно устаревших машин.

– Но эти можно не учитывать! – не сдавалась Джейн. В ответ послышались сдержанные смешки. За прошедшие дни выяснилось: даже морально устаревший «МиГ-21», работающий в единой системе ПВО и оснащенный современными ракетами, способен сбивать американские машины. Что уж говорить о модернизированных «МиГ-23»? А у Югославии их был целый полк.

Словом, к единому мнению группа не пришла. Спор был прекращен Чейзом. Последовало короткое пожелание успешной работы. На этом совещание завершилось. Люди начали расходиться.

Уже в коридоре Стива догнал Шеридан.

– Как думаешь, Форд не случайно задал этот вопрос?

– Естественно, нет, – пожал плечами Стив. – Ты заметил, как он смотрел на Чейза?

– Значит, завтра будет продолжение большого представления, – сделал вывод Мэллори.

– Думаешь, наши пойдут напролом?

– Другого выхода нет. Если в ближайшее время мы не добьемся успеха, операцию придется сворачивать.

– И Америка капитулирует перед маленькой тоталитарной страной? – иронично добавил Стив.

– В том-то и дело, – грустным голосом откликнулся моряк.

– Ты как? Опять полетишь на «Рузвельт»?

– Нет, останусь здесь в Анцио. На корабле хорошо, там море, но здесь с информационным обеспечением лучше.

– А у меня руки чешутся сесть за штурвал – признался Стив. – В небе хоть что-то от тебя зависит. А тут сидишь, как болван, перед монитором. И тупо пялишься на экран.

– А если собьют?

– Меня трудно сбить, Мэллори. Знаешь, там, в бою, проще. Ты видишь его, он видит тебя. И кто быстрее, чей самолет лучше, кто более метко стреляет, тот и победит. А с «F-16» в бою ничто не сравнится.

– Может, оно и так, – успокаивающим тоном согласился Мэллори. Последние события сильно поколебали его уверенность в неоспоримом превосходстве американской техники.

Утро для Стива Грегори началось с жизнеутверждающего рева множества самолетов. Вскочив с кровати и подбежав к окну, он стал свидетелем феерического зрелища. Почти все наличные боевые машины авиабазы готовились к взлету. Зрелище завораживающее. На востоке только начало светать. Но на освещенном сотнями прожекторов летном поле было светло как днем. Кругом сновали люди, между ровными рядами самолетов носились автомобили. На аэродроме царила хорошо знакомая Стиву суета.

Первыми на взлет выруливали штурмовики. Тяжело груженные ракетами и бомбами машины четко, целыми эскадрильями выкатывались со своих стоянок. Несмотря на кажущийся хаос, аэродромные службы работали четко. Ни одной задержки, ни одного затора на рулежных дорожках. С обеих взлетных полос аэродрома через ровные промежутки времени в небо уходили боевые машины. На востоке уже кружили десятки самолетов, собиравшиеся в походные порядки.

Следом за штурмовиками в воздух поднялись истребители-бомбардировщики в ударном варианте и постановщики помех. Затем наступила небольшая пауза, и к взлетным полосам вырулили два летающих командных пункта «Е-8А». Огромные многомоторные машины неторопливо, с чувством собственного достоинства начали разбег. Долгий разгон, и наконец в самом конце взлетной полосы тяжелый «Боинг» оторвался от бетона и стал медленно набирать высоту. Оба командных пункта сразу же пошли в сторону Адриатики. Эскорт нагонит их потом, уже над морем. После «Е-8» настал черед истребителей. Эти стартовали гораздо быстрее. Машины одна за другой выкатывались на стартовые позиции, стремительный разбег, и освобождается место для взлета следующего самолета.