Красный реванш - Максимушкин Андрей Владимирович - Страница 37

– А сколько их было всего?

– Миссис Сильвер, не знаю. Пока не знаю. – Генерал остановился посреди комнаты и, словно в растерянности, достал коробку сигар. Затем убрал ее обратно во внутренний карман кителя.

– Идиоты, кретины недоношенные, идти к берегу, не зная, что прямо по курсу болтаются русские эсминцы. Форменные идиоты, – тихо пробормотал Шеридан.

– Русские могли знать о десанте заранее? Могла быть утечка?

– Нет, маловероятно. – Генерал Чейз задумчиво провел ладонью по выбритому до синевы подбородку и поправил узел галстука. – Нет. Минимум посвященных, секретность на высшем уровне. Время выхода капитаны судов узнали только перед самой миссией. Во всем происшедшем заслуга исключительно наших коллег в черных очках и плащах до пола, решивших заработать пару медалек и благодарность от конгресса.

– Как я понимаю, наша задача – организовать правильное информационное освещение событий и вытащить ребят из плена, – негромко проговорил Бенг.

– Именно так, мистер Бенг. Вы схватываете все на лету. Основная задача нашей группы: извлечь выгоду из происшедшего. Рассчитать дальнейшие шаги русских и сербов. Дать рекомендации по спасательной миссии.

– Простите, господин генерал, я бы хотела ознакомиться со всеми материалами по этой авантюре.

– Я бы тоже хотел, – резко отозвался Чейз. Затем, повернувшись к Джейн, с извиняющейся улыбкой совсем другим тоном произнес: – Я постараюсь. Сегодня начинается внутреннее расследование. Дело громкое, чрезвычайное, поэтому подключаются АНБ и Специальный сектор Пентагона. Полные материалы недоступны даже мне. Но один мой старый приятель обещал информировать обо всех новых фактах, которые всплывут при расследовании. Я не буду повторяться, режим секретности строжайший. Сами понимаете.

– Не завидую ребятам, – довольным тоном добавил Форд, не скрывая старую неприязнь кадровых офицеров к ЦРУ. – Если к делу подключилось АНБ, с них снимут шкуру и вывесят на солнышке. И никого подставить у них не получится. Действовали на свой страх и риск.

Все присутствующие молча согласились с этим утверждением.

– Сколько там человек утонуло? – мрачно задал риторический вопрос Шеридан. – Сотен восемь? И сколько попало в плен?

– Через два часа начнется пресс-конференция в Белом доме. Госсекретарь лично встанет у амбразуры, – мельком взглянув на часы, заметил Чейз. – Пока принято решение все отрицать и обвинять русских и сербских варваров во всех смертных грехах.

– Даже не знаю, с чего начать. Ситуация паршивая. – задумчиво произнес Мэллори, разглядывая свои руки.

– Русские сделали сильный ход, первыми дав исчерпывающее объяснение происшедшего. Нам сейчас будет трудно бороться за мозги обывателей, – вторила ему Джейн.

– А вы уверены, что у них есть мозги? – саркастически поинтересовался Бенг. – Что мы им вложим и тщательно пережуем, то и будет правдой. Все они будут дружно осуждать русских и обвинять сербов во всех грехах начиная со Всемирного потопа.

– А русские нас опередили. В 82-м году с корейским «Боингом» они сильно облажались, побоявшись выдать информацию первыми, – заметил Мэллори Шеридан.

– А на этот раз в заднице оказались мы, – в тон ему ответил Грегори. Сегодня он чувствовал себя не в своей тарелке. Разумеется, он и раньше имел дело с прикрытием миссий. Русские и сербы – враги. В современном мире на современной войне нет места рыцарству и войне по правилам. Все авторитеты в один голос утверждают, что лучше всего нападать десятером на одного, и желательно спящего. Все правильно. Надо беречь своих солдат и надо дать избирателям уверенность в том, что они правы. Хорошие ребята всегда побеждают плохих парней. Значит, надо заранее расставить акценты, заранее объяснить, кто хороший, а кто плохой. Несмотря на это, Стив ощущал некоторое неудобство. По его мнению, в первую очередь надо вытаскивать людей из плена. Решать, как надавить на Милошевича, поднимать волну правозащитных выступлений против жестокого обращения с военнопленными, а не думать, как сделать из дерьма конфетку.

Тем временем обсуждение шло полным ходом. Джордж связался по телефону со своим знакомым в Риме. Итальянец входил в активный состав одной из многочисленных правозащитных групп, готовых протестовать против любых проявлений несправедливости в мире. Сокращение экспорта нефти из СССР, больно ударившее по Европе, убийства боснийцев сербами и убийства сербов боснийцами и хорватами, очередная межплеменная разборка в Африке, изменение таможенных тарифов, ущемление прав лесбиянок, заход американского атомного авианосца в европейский порт – это были профессиональные «недовольные». Бенг, закончив телефонный разговор, сообщил, что помощью этой группы несколько раз пользовались Советы, но сейчас ребята полностью на стороне Америки и Западного сообщества. В этот момент в Италии уже был конец дня, синьор Паранези обещал за вечер обзвонить всех своих друзей и утром устроить митинг перед советским посольством в Риме.

– Интересно, мы можем активизировать партизан в Косово? – подбросил идею О'Нил.

– К сожалению, не получится, – после короткого раздумья ответил Форд. Генерал Чейз к этому времени уже покинул экспертов, у него были дела, требующие непосредственного присутствия.

– А если попросить ЦРУ? Они сейчас должны из кожи вон лезть, чтобы загладить свой промах. И у них хорошие контакты с повстанцами.

– Нет, Майк, повстанцы АОК сейчас практически вышвырнуты из Косово. Осталось несколько партизанских отрядов, но они ничего не могут. Боятся нос высунуть. Сербы держат ситуацию под контролем. Если дело и дальше так пойдет, у нас больше не будет повода для вмешательства – добавил Форд.

– А идея интересная, – протянула Джейн. – Можно попросить наших друзей в Белграде устроить несколько народных шествий и митингов с осуждением расстрела беженцев. Устроить акции гражданского неповиновения. Потребовать дать свободу политическим заключенным, как говорил мистер Бжезински, узникам совести. Журналисты обрадуются.

– Это понятно, митинги, шествия, забастовки, пара интервью с прогрессивно настроенными аборигенами, – негромко проговорил Шеридан. – Мне интересно, как можно было провести десант на порт в момент подхода конвоя, но не попасться эскорту. Может пригодиться на будущее.

– Как я понял, Милошевич в эту ночь улетел в Москву? – оживился Стив.

– Верно, наши коллеги все спланировали к этому моменту, и десант, и беспорядки в Белграде, и выступления оппозиции.

– Думаю, они рассчитывали, что русские не будут открывать огонь. Или пока русские запросят штаб, пока разберутся с ситуацией, пока получат разрешение и рекомендации, наши проскочат к берегу.

– Не получилось, и не могло получиться. Русские в последнее время сильно изменились. С ними стало сложно играть. – Мэллори пододвинул свой стул ближе к Стиву. – Труднее и интереснее. Три месяца назад по нашей подлодке в районе Новой Земли их сторожевик просто сыпанул из бомбомета. Сначала пару минут для порядка постегали сонаром, а затем дали залп. Бомбы легли точно в тридцати метрах от кормы. Команда от страха чуть в штаны не наложила. Думали, следующий залп, и 126 человек отправятся в рай. Они и на связь не успели выйти. Самое смешное, все по-честному: это были русские территориальные воды.

– Мы уже давно не заходим в их пространство, – поддержал Стив, – могут сбить.

– Ладно, вернемся к нашим диверсантам. У меня есть пара идей.

– Выкладывай. – Грегори наклонился к собеседнику. Остальные эксперты в это время с азартом обсуждали аспекты информационной войны. Как посильнее замазать русских во вчерашней истории и не дать им выйти сухими из воды.

– Русские конвои действуют по одной схеме. На переходе морем впереди конвоя идет один эсминец. Передовой дозор. Остальные корабли эскорта держатся вокруг транспортов, похоже на наши схемы «Дейв» и «Антон». При подходе к порту, в пятнадцати милях от берега, эсминцы сбавляют ход и вытягиваются линией вдоль берега, создавая завесу между транспортами и морем. Конвой идет в порт. После того как последний транспорт войдет в Бар, эскорт оставляет пару кораблей в море в качестве дозора и идет в порт на отдых. Патрульные корабли ежесуточно меняются, так что все русские военные моряки получают свои увольнительные на берег, чтобы выпить местного вина и потискать девочек. При выходе конвоя из порта все повторяется в обратном порядке. Сначала боевые корабли, затем транспорты. В 15–20 милях от берега они строят походный ордер, вперед вырывается дозорный, и прямиком до Дарданелл.