Записки судового врача (СИ) - Ришард Дариуш - Страница 57

   Судовому врачу тоже скучать не пришлось, и ему нашлась работа по плечу. У одного из матросов, полдня провозившегося среди ларцов с какими-то мудреными перцами, начался жуткий кашель, тот едва не задохнулся. Бедолага, правда, и в таком состоянии не потерял здорового оптимизма. Сказал, что помереть среди горы дорогущих пряностей, даже щепотку которых он себе дома позволить не может, будет для него роскошной, "королевской" смертью... Право, лечить таких - одно удовольствие. И это помимо нескольких товарищей, на радостях вновь ощутить под ногами сушу, оказавшихся на пороге запоя... Но это все ничего страшного, дела обыденные.

   Но даже когда ничто уже не предвещало беды, чувство безотчетного беспокойства все равно не покидало Лауритца. Оно досаждало ему, как крохотное темное облачко, неожиданно нарисовавшееся на фоне безупречной небесной синевы...и сразу не поймешь, то ли это колечко дыма, которому суждено растаять через несколько минут, то ли огромная черная туча, которая через несколько часов приблизится настолько, чтобы разразиться грозой над твоей головой... Ларри готов был поспорить, что предчувствие его не обманывает. Он сам с удовольствием проиграл бы в этом споре...но опять оказался прав.

   Первыми предвестниками бури стала пара странных господ, подозрительно прогуливавшихся вдоль причалов и не менее подозрительно остановившихся аккурат у "Золотой Сколопендры". Этих двух мужчин можно было бы принять просто за чудаковато одетых (и, к тому же хорошо вооруженных) зевак...если бы не знать, что они являются служителями городской стражи. Один из них был темнокожим, коренастым обладателем густых, как щетка, и черных, как смоль усов, другой же - чуть повыше ростом, бронзовый от загара, но при этом с выгоревшими почти до пепельного волосами (возможно, приезжий...или его отцу просто посчастливилось обзавестись наложницей с северо-востока). Мало того, что дуэт сам по себе смотрелся колоритно, так они еще и держали на цепи и в собачьем ошейнике...кота. И ошибется тот, кто сейчас представил себе нежного домашнего мурлыку.

   На севере в лесах водились большие кошки, некоторые любители экзотики даже держали этих пушистых дикарей в качестве домашних любимцев. Но чтобы настолько больших... Этот котяра был похож на карикатуру на своих более мелких собратьев - огромный, поджарый, с яркой, охристо-рыжей шкурой, покрытой контрастными пятнами, словно кто-то хватал его за бока пальцами, вымазанными в саже, а на морде - черные полосы, будто хищник от большого огорчения плакал чернильными слезами.

   Безо всяких предисловий котовладельцы окликнули экипаж "Сколопендры":

   - Эй вы, на борту! Этого ли судна капитан зовется Шивиллой Гайде?

   - Я Шивилла Гайде, и это мой корабль, - гаркнула капитанша, моментально очутившись на верхней палубе. - Здравствуйте, коли не шутите, и чего вам нужно?

   - Подняться на борт, - сухо ответил "светленький".

   - Что?.. Нет, без крайней нужды я этого никому не позволю. Да вы и права на это не имеете. "Золотая Сколопендра" - моя личная собственность, и находится она на службе Миртлиарской Торговой Гильдии. Что вам может понадобиться на моем судне?

   - Если вы будете препятствовать нам сейчас, капитан, в следующий раз нам придется применить силу. На вашем месте я бы не делал глупостей и поговорил пока по-хорошему... У нас есть приказ на ваш арест.

   Многие из тех, кто услышал эту новость, должны были приложить некоторые усилия, чтобы не разинуть от удивления рот слишком широко и предотвратить падение челюсти на палубу. Даже у Шивиллы брови удивленно поползли вверх, но девушка быстро взяла себя в руки, и недоумение на ее красивом лице сменилось полупрезрительной насмешкой.

   - Нет, это ошибка, господа. А если это какая-то шутка, то очень глупая и совершенно неостроумная, - уверенно заявила она, и среди ее матросов прокатился негромкий, одобрительный смешок.

   - Вы так думаете, капитан Гайде? - переспросил блюститель, совершенно не впечатленный девичьей удалью, развернул и показал издалека какую-то внушительного вида бумагу. - Вот документ с печатью городского совета старейшин. Я охотно дам вам с ним ознакомиться... А ежели вы не обучены грамоте, то зачитаю вслух.

   - Поднимайтесь на борт, - ответила она сквозь зубы. Последняя фраза, отдававшая неприятным душком сарказма, похоже, вывела рыжую из состояния хрупкого душевного равновесия. Зеленые глаза очень неприветливо блеснули из-под нахмуренных бровей, и про себя она явно уже успела представить не одну сцену расправы с наглецом, но на деле же великодушно позволила ему взойти на судно, - милости прошу. Только зверюгу свою оставьте внизу.

   - О нем вам стоит беспокоиться в последнюю очередь. Зверь очень аккуратен. И послушен.

   Стоило городским стражам ступить на палубу и представиться, они, не расшаркиваясь более ни секунды, приступили к зачитыванию обвинения, которое ни с чем не могло сравниться в своей абсурдности.

   - Шивилла Гайде. Вы обвиняетесь в непристойном поведении в общественном месте, в нарушении спокойствия, в создании условно-опасных для жизни и здоровья ситуаций, в смущении порядочных горожан, в растлении малолетних детей путем демонстрации неподобающих сцен, в порче городского имущества, а главное, в осквернении священного источника.

   - Чего?.. - наконец выдавила из себя капитан, когда мужчина прервал свой монолог-скороговорку для того, чтобы перевести дыхание. Она уже пожалела, что сразу не пригласила их любезно пройти в свою каюту и обсудить все тет-а-тет. - Вы что... Вы точно меня ни с кем не путаете? Здесь явно какая-то ошибка. Там действительно так написано?.. Дайте-ка, сама посмотрю... Вы ошибаетесь, это не может быть правдой.

   - Вот только не нужно строить из себя невинность. Отпираться бесполезно, - поморщился "блондин", а его чернявый коллега вынул из заплечного мешка сверток, на деле оказавшийся капитанской одеждой, давеча замоченной в фонтане, поэтому имевшей сейчас весьма плачевный вид. Вчера никому в голову не пришло вытащить ее из воды и забрать с собой, было как-то не до того...

   - Это ваши вещи?

   - Мои, - мрачно подтвердила Шивилла, машинально протянув руку к свертку, поверх которого покоился один из ее боевых пистолетов. Уже испорченный водой, его не так-то легко будет вернуть в надлежащее состояние... А она-то думала, что могла его куда-то нечаянно положить и позабыть...

   - Нет, мы вам их не возвращаем! Это вещественные доказательства.

   - Так это был не сон... - едва слышно прошептала Шивилла, неожиданно присмирев и растерянно потупив глаза.

   Примерно в этот момент на сцену незаметной лисичкой прошмыгнул судовой врач. Юнга вытащил того прямо из лазарета многообещающим заявлением о том, что "капитана пришли повязать". Гайде одарила Лауритца очень красноречивым взглядом и то ли тихо прошептала, четко артикулируя, то ли очень громко подумала, внезапно обретя дар передачи мыслей на расстоянии "Почему ты мне ничего не сказал???". Доктор, в свою очередь, еще не сообразил, что именно здесь происходит, но липкий холодок обреченности уже завладел им.

   - Очень громкое обвинение, господа, - вступился в беседу первый помощник Бертоло, пока все остальные отходили от шока. На самом деле одноглазый старик не раз и не два выручал прекрасную, взлелеянную в мечтах многих плебеев задницу Шивиллы из разных неприятностей, и делал это обычно так мягко и ненавязчиво, что капитанша зачастую не видела в том ничьей заслуги, кроме своей собственной. Вот и сейчас он хотел разобраться, что почем и что к чему. - Вы очень много сказали, но при этом не сказали толком ничего. Что именно вы подразумеваете под своим обвинением? Если бы у нас каждого "нарушителя общественного порядка" арестовывали, то тюрьмы и каторги были бы переполнены, а порты остались бы открытыми только для абсолютных праведников...то есть, пустовали бы.