Путешествие «Лунной тени» - Макмуллен (Макмаллен) Шон - Страница 38

– Но как люди могут потерять душу и при этом не умереть?

– О, об этом поговорим в другой раз, после того как ты узнаешь еще много новых слов.

– Ларон! Твой образ! Он качается, тает… Я…

Связь с Девять прервалась. Ларон собрал все магические предметы назад, в дорожный мешок и отнес ящик в пещеру. Затем он принес извинения Старейшине, сокрушаясь, что не смог быть ей полезен, и вернулся в порт Дорожный. Он не заметил, что магический страж ящика был настолько истощен проведенным сеансом, что прекратил существование.

Друскарл и Веландер открыли второй ящик, пораженные отсутствием защитного заклятия-стража. С другой стороны, внутри не оказалось ничего существенного: лишь регистры, несколько официальных хроник и другие полезные, но малоинтересные бумаги.

Веландер наблюдала, как Друскарл потянул крышку с третьего ящика, и в тот же момент в воздух взметнулись оранжевые искры, опоясавшие замок магической «решетки». Крышка приподнялась.

– Оставь его, – распорядилась Веландер.

– Но, достопочтенная сестра…

– Я сказала: оставь его!

Друскарл подчинился. Веландер опустилась на колени перед ящиком. Крышка сдвинулась настолько, что можно было разглядеть содержимое: книги, свитки документов. Из ящика пахнуло затхлостью, в воздух поднялась пыль. Друскарл заметил, как сверкнуло внутри нечто серебряное.

Веландер едва успела отшатнуться, когда крышка скользнула на прежнее место, прикрывая ящик. В то же мгновение раздался щелчок, и вверх снова взметнулись оранжевые искры. Система магической охраны была восстановлена и теперь запоздало обрушилась на «чужака». Оранжевая сфера на мгновение зависла в воздухе, а потом втянулась внутрь ящика. Вокруг него заклубился дым.

– Магический страж, – прошептала Веландер.

– Там могла оказаться моя рука! – воскликнул Друскарл, с ужасом глядя на медленно рассеивающийся дым, а затем на собственную руку, словно не веря, что она все еще цела.

Веландер осторожно потянулась к крышке ящика.

Терикель быстро шагала в сторону порта, направляясь в таверну «Мидвэй». Мираль еще не скрылась за горизонтом, так что Терикель решила присесть в нижнем зале, чтобы перевести дух. Это едва ли можно было назвать местом, подходящим для добропорядочной женщины, но она ведь священница, а представители ее ордена часто работали с портовыми проститутками. Две бывших проститутки были среди дьяконисс, готовившихся принять сан священниц.

Большинство посетителей таверны составляли акреманские моряки и купцы. Среди них находился и Друскарл, демонстрировавший за несколько медяков стеклянную флягу уксуса акреманским и скалтикарским пьяницам. Терикель подумала, что внутри, вероятно, хранятся его отрезанные мужские органы.

Через некоторое время евнух заметил ее и подошел. Он сообщил, что Веландер сильно обожглась о магическое заклятие, охранявшее ящик с документами, и даже потеряла два ногтя на руке.

– Маленькие демоны служат исправно, – отозвалась Терикель. – Все равно ей повезло гораздо больше, чем тем двум дьякониссам.

– Серионезе намерена заполучить все, что хранится в ящиках.

– Ну что же, у нее есть шансы потерять еще двух или трех своих последовательниц, пока она решится позвать на помощь меня. Эта женщина на редкость глупа, Старейшины были абсолютно правы, когда сослали ее на этот остров.

В этот момент на лестнице появился Ларон. Новая фальшивая борода была аккуратно приклеена к его подбородку. Когда он сел за их стол, Друскарл резко отодвинул стул и встал.

– Нет-нет, оставайтесь, – сказал Ларон. – Я слышал, что вы ищете способ выбраться с Гелиона.

– Да.

– Куда вы хотите попасть?

– Мне все равно. Местные жители слишком недружелюбны к акреманцам, хотя убийства прекратились.

– На «Лунной тени» есть место, но я не могу оплатить ваш проезд.

– Я могу отработать проезд.

– В самом деле? В таком случае считайте, что место у вас есть. Мы направляемся в Диомеду.

Друскарл сел, теперь он уже улыбался.

– Друскарл рассказал мне, что архивные ящики снабжены крепкими магическими стражами, так что у сестер возникли трудности, – сообщила Терикель. – На сегодняшний день счет: две мертвых и одна раненая – естественно, в пользу ящиков.

– Зачем все это? – поинтересовался Ларон. – Серионезе даже не знает, что в них находится.

– Один ящик оказался не защищенным магией, там исторические документы, ничего особенного, – сказал Друскарл. – Мы заглянули еще в один ящик. Он был отлично защищен, но внутри, на первый взгляд, находилось то же самое. Во всяком случае, я ничего больше не заметил.

– Никаких сокровищ?

– Только серебряная тиара или венец.

Ларон моргнул, потом с трудом сглотнул:

– Опиши этот предмет.

– О, это всего лишь кольцо из серебра с семью тонкими полосками, поднимающимися вверх, которые позволяют ему лучше держаться на голове. Он, видимо, кованый, на поверхности нанесены письмена, но камень, венчающий тиару, отсутствует. Там еще были три крепления, удерживающие этот венец внутри ящика, но отогнутые.

Ларон взялся за голову и несколько секунд молчал, потом кивнул:

– Я понял. Ну что ж, Друскарл, нам с достопочтенной сестрой нужно многое обсудить. Можете собираться в дорогу, вам надо прибыть на «Лунную тень» завтра утром.

Когда Друскарл ушел, самоконтроль Ларона заметно ослабел.

– Мне нужен этот серебряный венец! – заявил он, резко наклоняясь над столом в сторону Терикель. Его глаза сверкали, губы вздрагивали, стали видны клыки. Женщина невольно отшатнулась.

– У тебя не слишком хорошие перспективы, – заметила она. Там очень мощные охранные заклинания.

– А ты знаешь ключевые слова?

Ее глаза сузились, несколько мгновений она постукивала пальцами по столу, а потом спросила:

– Насколько это важно для тебя?

– Какова твоя цена?

– Несмотря на то, как обошлись со мной Веландер и Серионезе, я остаюсь глубоко предана ордену Метрологов. Я хочу спасти его от глупцов, захвативших верховный контроль. Я хочу предотвратить гибель членов ордена. Я хочу, чтобы орден снова стал великим. Ты можешь восстановить меня на посту Старейшины, Ларон? Неоспоримой главы ордена?

Ларон плотно сжал губы, прикрыл глаза. Через некоторое время он снова открыл их и пристально посмотрел на Терикель. Его взгляд вызывал необъяснимую тревогу. Казалось, два хищника вглядываются друг в друга.

– Я не могу сделать тебя Старейшиной… – произнес он, улыбаясь и скрещивая на груди руки.

Терикель выдержала его взгляд.

– Но у меня почему-то ощущение, что ты можешь помочь.

– О да.

Веландер наблюдала за тем, как Терикель в свете лампы внимательно осматривала ящик. Через несколько минут Терикель взяла щепку и осторожно засунула ее в щель под крышкой. Вокруг щепки мгновенно обвилось сверкающее щупальце стража, воспламенившее дерево и едва не коснувшееся пальцем женщины.

– Я думала, ты произнесла правильные ключевые слова, когда здесь еще была Серионезе, – бросила Веландер.

– Я солгала.

Никто не был удивлен больше, чем Веландер, когда Терикель добровольно вызвалась снять заклятия с ящиков и распаковать их. Она заявила, что не хочет бездеятельно смотреть, как из-за приказов Серионезе погибают сестры. Это было правдой. Ящики принесли на первый этаж старой башни, затем Серионезе благоразумно удалилась, не дожидаясь, пока они возьмутся за настоящую работу.

– И что ты собираешься делать? – поинтересовалась Веландер.

– В этом ящике содержатся, безусловно, драгоценные и весьма важные записи, судя по силе стража. Полагаю, есть и другие заклятия, которые способны уничтожить содержимое ящика и всех, кто находится рядом с ним, если чужаку удастся взломать внешнее заграждение.

– Мы купили это знание ценой двух жизней. И что теперь?

Терикель выдохнула облако эфира в сложенные чашей ладони и прошептала в него заклинание. Оранжевый дымок окутал перстень с печаткой на ее пальце. Когда Терикель протянула руку к крышке ящика, Веландера встревоженно охнула и качнулась вперед, словно хотела остановить ее, но священница взмахом левой руки приказала ей замереть на месте. Правая рука проникла внутрь ящика и вокруг ее запястья возникла петля из оранжевого пламени. В воздухе запахло озоном. Огонь был действительно горячим, он покалывал кожу, но не причинял реального вреда. Вокруг ее кольца заплясали язычки зеленого пламени, затем они растаяли.