Путешествие «Лунной тени» - Макмуллен (Макмаллен) Шон - Страница 23

– Я должен поблагодарить вас за наше спасение, – неожиданно обратился он к девушке на диомеданском.

– Я и сама спаслась таким образом, – холодно ответила она на том же чужом для нее языке.

Он четким жестом указал вниз, туда, где располагалась каюта Ферана:

– Знаете, когда приходит пора выбирать любовников, все правила теряют свою силу, – на этот раз он говорил по-дамариански.

– Я заметила, – Веландер упрямо продолжала придерживаться диомеданского.

– Не стоит обвинять достопочтенную Терикель за любовь к капитану, – осторожно сказал Норриэйв. – Мы с ней разговаривали… Она… хотела бы сохранить твою дружбу.

– У нее теперь другие друзья.

Норриэйв смущенно запустил пятерню в густые кудрявые волосы, а Ларон отвернулся, чтобы еще раз присмотреться к звездам. Веландер тоже подняла взгляд к небу. Звезды, тускло мерцавшие в вышине, должны были провести их по опасному пути длиной в пять тысяч миль к спасению и новой жизни. Накануне ее жизнь спасла математика, а теперь математические аспекты навигации давали надежду отвлечься от болезненных размышлений. Царица философии была бесстрастной и справедливой, она не подводила своих учеников и последователей. Дрожащая, несчастная, ослабевшая, но сохранявшая контроль над собой, Веландер вдруг представила, как ей на плечи легла холодная, но уютная и успокаивающая рука.

«Разве это конец света?» Веландер вспомнила слова своей прежней наставницы. «Был ли четырнадцатый огненный круг последним?» Она снова погрузилась в подсчеты. Для того чтобы накрыть весь мир, нужно всего восемнадцать огненных кругов, так получалось при условии, что размеры мира известны точно.

– После этого круга, прошедшего над нами, я почувствовала страшную слабость, – призналась Веландер боцману. – Сколько их мы смогли бы перенести?

Боцман коротко и горько рассмеялся:

– Хватило и одного, чтобы поджарить мир.

Веландер позволила себе хмыкнуть, чувствуя некоторое облегчение. Разрушена была только Торея, Великий южный континент. Она испытала благодарность к новому другу – тому, кто поддерживал ее под водой, когда она потеряла сознание, тому, кто подкинул ей мысль о расчетах действия кругов и дал шанс спастись.

– Я знаю судьбу мира, – почти шепотом произнесла она. – Следуй за мной по заводям рассуждений, и ты тоже узнаешь.

Боцман покачал головой, сомневаясь, не повредилась ли девушка умом. Ларон стоял молча, чуть нахмурясь и пристально глядя на Мираль. Веландер теперь могла расслышать голос Терикель, доносившийся снизу. Это были горькие слезы о конце мира. Девушка решила не разглашать свое открытие в течение пяти суток и еще одной ночи. И снова ей почудилось, как легла на плечи холодная, твердая рука. Любовники, короли, моряки, священницы, даже волшебники склоняли головы перед троном Математики, Царицы философии, но из всех обитателей Тореи та оказалась милостива лишь к Веландер.

– Я слежу за ходом твоих мыслей, достопочтенная сестра, – внезапно сказал Ларон, прервав ее размышления.

– Э-э-э… что?

– Еще четыре круга – и огонь накрыл бы весь мир, если, конечно, точным является Гиродотианский метод расчета поверхности.

– Да, я согласна, именно на этом методе я и основывалась.

– Отлично. Но над нами прошел только один огненный круг. Морская вода нарушила цикл распространения огня, так что эта штука угасла, остановившись на диаметре две тысячи четыреста миль. Остальные континенты уцелели!

Веландер взглянула на него, плотно сжав губы, в ее глазах сверкала ярость. Но она заставила себя сдержаться и обдумать ситуацию. Этот юнец блестяще знаком с математикой, он нашел тот же ответ, что и она. Выражение ее лица смягчилось.

– Хорошо, – вздохнула она и отвернулась.

Она не заметила, как Ларон смотрел на ее шею, как он облизнулся. Затем он внезапно отшатнулся, поджал губы, сжимая задрожавшие руки. Когда Веландер вновь обернулась, он вернулся к наблюдениям за небом.

– Если вы знаете работы Гиродотиана, значит, вы должны разбираться и в навигационных приборах, – сказал Ларон, рассматривая звезды.

– Я работала только с одним прибором, который имелся в храме.

– Для навигации нужна математика, астрономия и твердые руки. Когда Мираль зайдет, я должен уйти в каюту, так что будут ночи, когда я не смогу вести наблюдения. Я был бы спокойнее, если бы знал, что вы способны быстро освоить основы навигации.

– Возможно, экипаж не разделит ваше спокойствие, – заметила Веландер покровительственным тоном.

– Один раз вы спасли их. Полагаю, вы заслужили их доверие.

В крошечной уединенной кабине Ларон решил заняться фиолетовой сферой. Он подготовил черную стеклянную чашу и зеленый камень-глаз. Наполнил чашу небольшим количеством жизненной энергии, которую осторожно выдохнул носом. В зеленом камне появилось лицо.

– Приветствую тебя, – раздался тихий, слабый голос.

– Пенни?

– Кто ты? – спросил заточенный в сфере-оракуле дух. – Ты не Старейшина.

Ларон сразу понял: что-то пошло неправильно. Лицо было круглым, его обрамляли короткие темные волосы. Образ предстал совершенно четко, но ему не хватало деталей. Он напоминал рисунок пером на листе бумаги. Это не та женщина, с которой он разговаривал в прошлый раз. Скорее новый собеседник напоминал ребенка.

– Нет, я не старейшина, – ответил Ларон. – А кто ты?

– Страж-9.

– Страж-9? Ты – магический страж? – Ларон пришел в полное недоумение.

– Да, я страж.

– Но ты говоришь как обычный человек. Никто не способен создать столь сложный и подробный образ стража.

– Я страж. Меня создали Метрологи. 3139.

Ларон был скорее поражен, чем разочарован. Он хотел спасти из кабинета Старейшины ордена Метрологов вовсе не его. Всего лишь страж. Очень сложный, настоящий шедевр магического искусства. Ларон никогда не видел столь совершенного стража, и все же – только страж…

– Ты когда-нибудь встречал того, чье имя Пенни? – спросил Ларон.

– Пенни, да. Она была очень сильной, с умными мыслями.

– Наверное, это она и есть.

– Старейшина приказала мне научиться у нее латыни. Я немного выучил.

– Почему она больше не говорит со мной?

– Великий огонь подошел слишком близко. Пенни открыла портал. Хищники проникли внутрь, чтобы спастись от огня. Они рвали ее на кусочки. Она сбежала. Они преследовали ее через другие порталы до ее собственного мира. Я укрылся от них.

«Огненные круги проникают и в эфирные измерения», – отметил про себя Ларон. Пенни держала свой портал открытым, но только он вел не сюда, а в ее собственный мир. Его мир. На Землю. Она не была узницей сферы, Пенни заглядывала в нее из другого мира. Более того, она наблюдала за происходящим здесь, когда случилась катастрофа, и хищные духи-элементалы набросились на нее, когда искали убежища от огненных кругов. Должно быть, они быстро расправились с ней и устремились в иной мир… на Землю. «Ну что же, они немного оживят там обстановку», – обреченно подумал вампир.

Присутствие магического стража в сфере-оракуле показалось ему интересным. Любопытно было и имя стража: даже если бы созданный дух выбрался наружу, оно сразу привлекло бы к нему внимание.

А вот новое имя могло высвободить стража, хотя и не всякое дух мог бы принять. Некоторые рабы были известны только по номерам в сочетании с именем владельца, и когда получали свободу, порой сохраняли прежние имена-цифры. Эта идея показалась Ларону забавной. Дать духу новое имя, используя его цифровой код.

– Слушай: тебя зовут Девять. Я даю тебе имя Девять.

– Девять? Просто Девять?

– Да. Имена имеют силу. Людьми и вещами можно управлять извне с помощью их имен. Но теперь твое старое имя умерло, ты получаешь новое. Я – вор, это так, но я украл сферу, чтобы спасти тебя.

– Спасти? Это правда?

– Да. Девять – твое имя для мира. Понимаешь?

– Да. Мое имя для мира – Девять.

– Девять, у тебя есть истинное имя?

– Да.

– Кто знает его?

– Старейшина.

– Старейшина мертва. Никто не назовет больше твое истинное имя. Понимаешь?