Могильщик. Черные перчатки (СИ) - Башунов Геннадий Алексеевич - Страница 74

— Наверное, действие заклинания закончилось, — разочарованно предположил Велион.

— Да, наверное. Но цветёт всё равно красиво, хоть и всего неделю.

Довольно долго могильщик и мечник шагали молча. Что-то в словах К" ле обеспокоило Велиона, но он не мог понять что. Наконец, ему удалось смутно вспомнить свой прошлогодний разговор с Репьём.

— Ты говоришь, в последнее время сильно потеплело, — сказал могильщик. — А острова в море не тонут?

— Как не тонут, тонут — хмыкнул мастер. — Даже Епсхо кое-где по берегам начало подтапливать, а островок рядом с Лепестком Вишни совсем исчез, но там никто не жил, да его и во время приливов прилично подтапливало. Но острова не только тонут. Рыбаки, заходящие далеко на юг, говорят, что ледник отодвинулся не меньше, чем на три мили, а кое-где и на десяток. И местами виднеется земля, даже, пара новых островов появилась, но голых, как камень. А вот на юге наоборот кое-что начало расти. И не только мох с лишайников да деревья по колено высотой. Я слышал, что несколько семей хотели переселяться на Южный Архипелаг, мол, там и рыбы больше, и золото там находили…

— И что?

— Не знаю, — пожал плечами старик. — Даже если на юге сейчас и можно что-то выращивать, не думаю, что зимой они жрут что-то кроме рыбы.

— Ясно.

— Я слышал у вас там на материке засуха и неурожай?

— Не знаю, — покачал головой Велион. — Жарковато летом, зимы стали теплее. Но я же не крестьянин, чтобы в неурожаях разбираться. Хотя, еда стала немного дороже. Но, говорят, дело в обесценивании денег.

— В ком? — удивлённо переспросил К" ле. — Деньги могут обесцениваться?

— Именно. Деньги могут становиться дешевле. И чем они дешевле, на них всё меньше и меньше можно купить что-то.

— А, — буркнул мастер. Он довольно долго молчал, а после пробурчал: — Напридумывали деньги дешевле делать, а у нас кусок хлеба хрен купишь.

— Ну, это же естественные процессы, — пожал плечами тотенграбер. Почему-то ему было немного неудобно перед стариком.

— Хера лысого, — обрезал К" ле. — Естественный процесс — это когда кто-то кого-то захватывает и сыплет деньгами во все стороны, одаряя своих воинов. Или когда поле ячменя сжигается или вытаптывается. Вот тогда да, еда становится дороже денег. Но на следующий год всё приходит в норму. Когда я родился, бушель ячменя стоил три гроша, сейчас мне пятьдесят, а бушель ячменя по-прежнему стоит три гроша. Ну и где, спрашивается, твоё обесценивание?

Чёрный могильщик попробовал объяснить старому фехтовальщику процессы, происходящие на материке, упоминал два новых рудника по добыче меди и влияние могильщиков, но К" ле стоял на своём, утверждая, что всё это чушь, которую придумали на материке, чтобы дороже продавать пшено и вино. Совсем утомившись, Велион перестал спорить с матером. Видимо, здесь, на островах, такого не происходило, а К" ле, хоть и был далеко неглупым человеком, ни черта не понимал в товаро-денежных отношениях, даже простейших.

Пока шёл спор, ночные путники выбрались на плоскую вершину холма. Теперь Лепесток Вишни предстал им во всей красе. Могучие стены замка возвышались не менее, чем на тридцать футов над землёй, а две башни достигали вдвое большей высоты. Дальняя, круглая и, несмотря на большую высоту, кажущаяся приплюснутой, выполняла так же и функции маяка — на её вершине горел мощный фонарь, освещая, кажется, половину острова. Ближняя, квадратная и более тонкая, тем не менее имела на своей вершине обширную площадку, ощетинившуюся тремя баллистами. И всё это, помимо маяка, освещалось бесконечным числом факелов и ламп. Замок будто полыхал в пожаре.

— Делать не хер, вот и жгут, — недовольно ответил К" ле на вопрос Велиона. — Да маслом с материка дешёвым хвастают. Ночь-то короткая. А зимой снова с лучинами сидеть придётся. Маяк, к тому же, зимой без надобности — море замерзает. Вернее, раньше замерзало, а сейчас наполняется айсбергами. В общем, всё равно по морю зимой не плавает никто.

Кстати, Лепесток Вишни — весьма странный замок. По сути, вот эти две башни и есть замок, их связывают подземные переходы. Там же, под землёй, и склады оружия и товаров. В башнях живёт Н" до с семьей, а так же расположены казармы. Ну и баллисты, конечно. Ты сейчас видишь четыре, но на самом деле их больше дюжины, и половина из них контролирует порт. А челядь живёт в пристройках. Ну и летний дом Н" до, к которому примыкает арена для драк. Мы, как и остальные участники, будем жить там. — Матер на миг замолчал, озираясь, а после кивнул вправо: — Давай свернём. До рассвета нас в замок всё равно не пустят, а здесь есть беседка.

— И на кой хрен мы шли ночью? — возмутился могильщик, впрочем, сворачивая вслед за учителем — перечить мастеру чревато.

— Так надо, — отрезал К" ле. — Мне надо сосредоточиться перед тем, как идти к главе клана, а этот вишнёвый сад — лучшее место.

Тотенграбер ругнулся, про себя, конечно, но вслух ничего не сказал.

"Хорошее место для медитации, ха, — угрюмо думал Велион, пробираясь сквозь густые заросли вишни. — Да здесь такие как Марва шабаши проводят…".

Чёрные в темноте ветви деревьев цепляли путников за рукава и плечи, норовили ткнуть в лицо своими скрюченными пальцами, а сухие тонкие под ногами зловеще хрустели под ногами. Как К" ле определил, что рядом беседка, Чёрный могильщик не понимал совершенно — никакой тропы здесь не было в помине. Однако старик продолжал уверенно проламываться сквозь заросли.

И его усилия увенчались успехом — совершенно неожиданно вишнёвая роща оборвалась, открывая взгляду людишек, осмелившихся проникнуть в неё, широкую, ярко освещённую лунным светом, поляну. Посередине открытого участка стояла небольшая, но высокая беседка, круглая крыша которой покоилась на тонких колоннах. В ярком лунном свете могильщик увидел высокую статую, стоящую в центре беседки. Статуя изображала странное четырёхпалое существо, голову которого венчала огромная корона из неестественно разветвлённых рогов. Он не в первый раз видел похожий монумент, но имени этого бога не встречал нигде. Единственное, что он знал, так это то, что божество было, определённо, благим — капища ему строились в местах светлых, а груды костей, в большинстве своём женских и детских, около каждого из них говорили о том, что у статуй этого бога искали защиты. Статуя отбрасывала длинную тень, которая заканчивалась как раз под ногами ученика и учителя. И эта тень показалась могильщику благословением. Длинные кривые лапы превратились в ухоженные ветви вишни, а зловещие тени, отбрасываемые ими, теперь казались прекрасными застывшими на серебристой в лунном свете траве изваяниями.

— Сядем, — хрипловато сказал К" ле, нарушая тишину. Велион кивнул, ловя себя на том, что он уже с минуту стоит на месте, поражённый представшем ему зрелищем. Впрочем, мастер, бывший здесь не в первые, точно так же стоял на месте с отвисшей челюстью.

Могильщик сделал шаг вперёд, наступая на тень. Это показалось ему кощунством, но кара небесная не постигла его, и тогда он зашагал по короткой прямой траве уверенней. Прекрасный сад вокруг с каждым шагом становился всё волшебней. В шорохе листьев на слабом ветерке слышалось пение маленьких фейри. Звёзды будто подмигивали могильщику, как это было в детстве, когда он висел на вывернутых руках для лучшей гибкости жил, и только это мигание помогало ему выдержать жуткую боль.

Наконец, ученик и учитель вошли под крышу беседки. Велион тяжело выдохнул и помотал головой. Наваждение спало. Вероятно, виной тому были разрушения, которым время подвергло изваяние, и лишайник, покрывавший его лицо.

— Здесь хорошее место сосредоточения, — таким же хриплым голосом произнёс К" ле, устраиваясь на каменной скамье. — Ты ещё слишком молод и неумел, чтобы сосредоточиться, как следует, но всё же посиди здесь и подумай. Мне же надо медитировать, слишком расшатались мои нервы в последнее время… слишком много потрясений… но я успокоюсь…