Тарси - Афанасьев Валерий Юрьевич - Страница 7

– Так раздали бы эти деньги людям, была бы какая-то польза.

– Не было бы никакой пользы, – заверил тарси. – Раздача незаработанных денег лишь обесценила бы их, и все осталось бы по-прежнему.

– Тогда перевели бы их детским домам.

– Какому именно детскому дому? Сколько следует перевести? – уточнил серый.

– Не знаю. Я это так, для примера. А вы перевели бы?

– Мы рассмотрели бы экономические и социальные последствия этого шага.

Вот как? Серый прав, любое дело надо сначала взвесить, даже то, которое кажется благим. Я втянулся не в свое дело – даю советы, как лучше потратить деньги. Речь-то шла совсем о другом.

– Так вы обдумали предложение? – напомнил тарси. – Если согласны, то можем обсудить подробности.

– Что вы, когда бы я успел все обдумать?

Предложение такое, что с ходу и не решишь.

– Не буду вас торопить. О своем решении можете сообщить в любое удобное время. Сохраните пропуск, он может вам пригодиться. Пришлите письмо на известный вам адрес, и мы назначим время для встречи.

Я покинул представительство тарси с еще большими сомнениями, чем до прихода сюда. Зачем, интересно, я им понадобился? Как технический специалист я вряд ли представляю для них интерес. Раскрывать подробности Лоау не стал, намекнул лишь на то, что дело опасное, но нужное. Все подробности он обещал рассказать, если я дам предварительное согласие. Не то чтобы серый что-то скрывал, просто считал преждевременным говорить о работе, пока с моей стороны не проявлен к их предложению достаточный интерес.

А у меня интереса к авантюрам в данный момент не было совершенно. Да, мне надо было найти работу, но желательно спокойную. И потому я вернулся в общагу и принялся собирать вещи, решив все-таки поехать домой.

– Пельмени будешь? – поинтересовался Сашка.

– Давай, – согласился я.

Пельмени – самая студенческая еда: два в одном и готовятся быстро.

Я подумал, не рассказать ли мне Саньку про свой поход к тарси, но настроение совсем не располагало к разговорам. А поход у меня получился необычный. Поверит ли Сашка, если расскажу? Судя по тому, что он мне рассказывал, его беда со вторым тарси была схожа с моим общением с первым: строго, пунктуально до секунды и малейшей запятой. Педанты они. Насколько я успел узнать, именно такое мнение складывалось у большинства посетителей. То, что я увидел, было совсем иным. Не знаю, чем я заслужил такое доверие, но, похоже, что я смог заглянуть за фасад. Заглянуть и увидеть, что тарси живые. Порой настолько живые, что диву даешься.

На следующий день мы разъехались по домам.

Пригородный поезд стучал колесами на стыках, не мешая мне размышлять. Через три часа я был дома: ступил на перрон и почувствовал весенний ветер, полный запахов зелени.

Автобус за пятнадцать минут доставил меня до знакомой с детства улицы, а еще через пять минут я входил во двор, где знал все до последнего гвоздя на старой беседке, о который в десять лет я ободрал себе ногу. Дом остается домом, каким бы он ни был, в него всегда приятно возвращаться. Дом – это место, где оживают воспоминания. Даже тоска стала не такой острой. Я толкнул знакомую дверь и не услышал привычного шума.

Отец был неожиданно хмур, давно я не видел его таким угрюмым, обычно они с мамой сыплют шутками, слегка подначивая друг друга. Иногда мне кажется, что они навсегда остались молодыми.

– Мать в больнице, вчера увезли на «Скорой», – огорошил меня с порога отец.

Как же так, всегда веселая и подвижная? Я с трудом мог себе представить маму на больничной койке. Вселенная перевернулась.

– Что с ней? – только и смог вымолвить я.

– Сердце. Врачи говорят, ситуация очень сложная. Требуется операция, а у нас такие не делают.

– Так почему ж ее не отправят в область?

– Там тоже не берутся. Нужна специализированная клиника, а там очередь на годы вперед. Сейчас наши врачи пытаются получить квоту, но результат пока неизвестен.

– А платные клиники?

Отец вздохнул, понятно было и без слов – лечение в платных клиниках слишком дорого. А я, дурак, совсем недавно так беспечно рассуждал о миллионах. Даже не выслушал как следует предложение тарси. Но не поздно сделать это сейчас.

– Хорошо, что я приехал. Кстати, я ненадолго. Мне обещали хорошую работу, думаю, деньги нам понадобятся.

Отец взглянул мне прямо в лицо:

– Пообещай мне одну вещь.

– Какую?

– Пообещай, что ты не свяжешься ни с чем недостойным. Мать бы не одобрила.

В этом весь отец. И мать такая же. Впрочем, именно это придает им силы и уверенность в жизни, даже сейчас, когда ситуация так непроста.

– Обещаю.

«Может, я и не соглашусь на предложение тарси, но поподробнее расспросить об их предложении мне ничто не мешает».

Мы с отцом навестили мать в больнице, и в тот же вечер я уехал обратно. Перед отъездом я направил письмо по известному мне адресу, на всякий случай приписав, «для Лоау». В письме я сообщил, что буду ожидать приема начиная со следующего дня. С волнением я ждал ответа на письмо, но его не было. Зато минут через двадцать ключ-пропуск претерпел изрядные изменения: сначала на нем вспыхнул логотип, затем засветилась надпись. Число (завтра). На месте, где раньше был обозначен час, появилась надпись «В любое удобное время».

Неурочное возвращение в свою комнату стоило мне обещания купить ведро краски для ремонта общежития, на этом вопрос с ночлегом был урегулирован. Утром я направился навстречу новой жизни.

Глава 3

Строгий вахтер на входе в представительство подозрительно долго листал мой паспорт, но ничего не сказал, лишь буркнул: «Проходите».

Приложив прямоугольник пропуска к знакомой двери, я подождал чуть дольше, чем обычно. Через пару минут на поверхности двери появились буквы и пришли в движение. Интересно, почему надпись не появляется в готовом виде? Сначала возникают разрозненные буквы, которые начинают ползти и занимают предназначенное для них место.

Буквы поползали секунд пять и сложились в надпись: «Проходите. Вас будут рады принять в комнате «14» через три минуты». Тренькнула мелодия, и дверь распахнулась.

В приемной секретарь беседовал с немолодой полной женщиной. Я кивнул им и прошел мимо. Тарси степенно кивнул головой в ответ, полная дама проводила меня удивленным взглядом.

Пожалуй, не стоит входить раньше, чем назначено. Я остановился около двери номер 14, гадая, прошло ли уже три минуты. Неожиданно дверь приоткрылась, и из-за нее вынырнула голова тарси. Это произошло так быстро, что я чуть не отпрянул в сторону.

На секунду серый замер, осматривая меня удивленным взглядом, затем дверь распахнулась полностью, тарси быстро пробежал разделявший нас метр, обхватил мою руку своими сухими длинными пальцами и энергично ее потряс.

– Рад, Павел, что вы нашли время, чтобы вновь навестить нас. Проходите-проходите. Вы решили принять наше предложение?

– Почти. Для начала я хотел бы уточнить некоторые моменты.

– Понимаю, вас смущает возможная опасность.

– И это тоже, но в первую очередь меня смущает другое. Не будет ли моя работа прямо или косвенно направлена во вред Земле?

– Ни в коем случае, – Лоау взмахнул руками. – Это никоим образом не затронет интересы Земли. Когда я расскажу вам все подробности, у вас не останется в этом никаких сомнений.

– Думаете?

– Да. Дело в том, что работать вам предстоит не на Земле.

Я от удивления замер, не зная, как реагировать на такое заявление. А в этот самый момент история получила еще один аспект, только я об этом пока не знал.

…По защищенной проводной линии с компьютера, находящегося на проходной этого учреждения, было отправлено сообщение, напрямую относящееся ко мне: