Караван в Ваккарес - Маклин Алистер - Страница 34

— Нам нужен латунный, — повторил Кзерда, взял связку ключей, снял латунный. — Шестьдесят пять. Ну, хоть раз правду сказал. Во что завернуты деньги?

— В полиэтилен и коричневую вощеную бумагу. На ней написано мое имя.

— Хорошо.

Он оглянулся: Мака сидел на верхней ступеньке кибитки. Кзерда поманил его, и Мака подошел, потирая щеку и зло глядя на Боумана. Кзерда спросил:

— У молодого Джозефа есть скутер, не так ли?

— Ты хочешь что-то передать ему? Я схожу за ним, он на арене.

— Не нужно. — Кзерда дал ему ключ. — Это от камеры хранения номер шестьдесят пять на арлезиан-ском вокзале. Скажи ему, чтобы он принес сверток, завернутый в коричневую бумагу. Передай, чтобы он обращался с ним как с собственной жизнью. Скажи, чтобы он возвращался как можно быстрее, а если меня не окажется в таборе, пусть ищет, пока не найдет. Ясно?

Мака кивнул и ушел. Кзерда продолжал:

— Мне кажется, что и нам пора отправляться на арену.

Они перешли дорогу, но направились не прямо к арене, а к одной из прилегающих построек, которая использовалась как раздевалка.

Та, в которую они вошли, была увешана форменной одеждой матадоров, тореадоров и несколькими клоунскими костюмами. Кзерда, кивнув Боуману, указал на один из них:

— Надевай!

— Этот? — Нейл разглядывал яркий цветастый наряд. — Зачем, черт возьми?

— Потому что так хочет мой друг. — Кзерда помахал пистолетом. — И лучше его не сердить.

Боуман сделал так, как было приказано. Когда он закончил, то был не очень удивлен, что Эль Брокадор переодевается в черный костюм, а Серл надевает длинную синюю блузу. Они очень хотели, чтобы их лица никто не видел, — обычное желание потенциальных убийц. Кзерда накинул красный платок на руку с пистолетом, и все направились к арене.

Когда они подошли к ней, Боумана удивило, что клоунада, которая началась еще в его присутствии, все продолжается. Столько всего случилось с тех пор, как он покинул представление, и трудно было поверить, что прошло всего несколько минут.

Один из клоунов, как это ни странно, делал стойлу на руках на спине быка, который стоял будто в замешательстве, разъяренно мотая головой из стороны в сторону. Зрители исступленно хлопали. «При других обстоятельствах, — подумал Боуман, — я, наверное, и сам бы аплодировал».

Завершая свое представление, клоуны снова стали вальсировать под аккомпанемент аккордеона, медленно приближаясь к краю арены. Они выстроились в ряд, повернулись к зрителям и низко поклонились, делая вид, будто забыли о том, что у них за спиной бык начал атаку. Толпа разразилась предупреждающими криками. И клоуны, не разгибаясь, в самый последний момент разбежались в разные стороны. Бык пронесся с дикой скоростью как раз по тому месту, где они только что раскланивались, и влетел в барьер с такой силой, что несколько секунд стоял неподвижно, оглушенный. Хотя клоуны уже перебрались в зону безопасности, зрители все еще свистели и хлопали. Боуман подумал, будет ли толпа все в таком же веселом настроении через несколько минут? Вряд ли...

Арена опустела. Нейл и три его спутника вошли в зону безопасности. Толпа с интересом разглядывала Боумана, который действительно того стоил. Он был одет слишком необычно. Его правая штанина была красной, левая — белой, а верх костюма состоял из белых и красных квадратов. Мягкие зеленые башмаки имели такие загнутые носы, что их пришлось привязать к щиколоткам. На голове красовался островерхий колпак Пьеро с красным помпоном, а для защиты в руках была лишь тонкая палка.

— У меня твоя девушка и пистолет, — мягко предупредил Кзерда. — Ты помнишь об этом?

— Помню.

— Если попытаешься сбежать, девушка умрет.

— А если я умру, то девушка тоже умрет.

— Нет. Без тебя девушка — ничто, а Кзерда не воюет с женщинами. Теперь я знаю, кто ты, или мне кажется, что знаю. Это одно и то же. Я узнал, что вы были незнакомы до вчерашней ночи, а если это так, невозможно представить себе, чтобы такой человек, как ты, сказал ей что-нибудь, представляющее интерес. Профессионалы никогда не говорят больше, чем нужно, не так ли, мистер Боуман? Молодых девушек можно заставить говорить. Она не доставит нам неприятностей. Когда мы закончим все, что задумали, а это будет через два дня, она будет свободна.

— Она знает, где похоронен Александре.

— Ну и что? Александре? А кто такой этот Александре?

— Ну конечно. Так ты ее и отпустишь?..

— Даю слово. А ты не будешь особенно сопротивляться.

Боуман согласно кивнул.

Трое бандитов тотчас схватили, а точнее, попытались схватить Боумана, и вся четверка шла не спеша по зоне безопасности. Пестрая толпа зрителей находилась в радостно-возбужденном состоянии. Все предчувствовали, что сейчас увидят нечто великолепное, и смешная возня, происходившая там, являлась прелюдией очередного веселого, комичного номера, потому что человек, который старался вырваться, был одет в смешной костюм Пьеро. Наконец под взрывы смеха, свиста и криков Боуман вырвался, немного пробежал вдоль барьера и перемахнул на арену. Кзерда последовал за ним и даже сымитировал попытку перелезть через барьер, но его схватили Серл и Эль Брокадор, который возбужденно показывал в сторону северной части арены. Кзерда посмотрел туда.

Посмотрели туда и все зрители. Вдруг неожиданно воцарилась полная тишина, смех прекратился, улыбки исчезли с лиц, на них появилось выражение замешательства, которое мгновенно сменилось страхом. Боуман проследил за взглядом толпы, но не мог сначала понять причины страха. Однако почти тотчас же понял, в чем дело.

Северные ворота были подняты, и на выходе стоял бык: не маленький черный камаргский бык, которых обычно использовали для бескровных боев. Это был огромный испанский боевой бык, андалузский монстр, каких используют для смертельных боев на великих корридах Испании. С широкой грудью, огромной головой и ужасающих размеров рогами. Голова животно-гГО была опущена к земле, он уже рыл землю копытом, оставляя глубокие борозды на темном песке арены.

Зрители в смятении переглядывались. Многие хорошо разбирались в корриде и, очевидно, понимали, что происходящее сейчас не имело отношения к честному бою человека с животным. Безоружный человек на арене, каким бы искусным он ни был, был обречен на верную смерть.

Боуман замер. Его губы сжались, зрачки сузились, сосредоточенным взглядом он впился в быка.

Когда двенадцать часов назад он карабкался по отвесной стене старого форта, его охватил страх. И теперь он снова оказался в его власти, прекрасно сознавая это. Это не плохо, подумал Боуман. Страх явится причиной того, что в кровь начнет поступать адреналин — катализатор молниеносной реакции на насильственные действия. Судя по тому, как складываются обстоятельства, ему понадобится весь адреналин, который его организм сможет выработать. Боуман отлично понимал, что, если сейчас он и не погибнет, — это все равно будет лишь отсрочкой. И даже весь адреналин, который выработает его организм, не спасет его.

Кзерда в волнении облизывал губы, стоя в зоне безопасности в предвкушении того, что должно произойти, но он сочувствовал человеку на арене, не сознавая этого. Неожиданно он замер, и одновременно с ним замолкли зрители. Гробовая тишина — предвестник смерти — повисла над ареной. Бык начал свою атаку.

С невероятной для такого крупного животного скоростью он надвигался на Боумана. Словно экспресс. Боуман не мигая следил за быком, его мозг, как электронно-вычислительная машина, высчитывал соотношение между скоростью быка и быстро сокращающимся расстоянием. Он стоял, парализованный беспредельным ужасом. Объятые страхом, зрители в панике смотрели на арену, уверенные, что от смерти этого сумасшедшего Пьеро отделяют лишь несколько секунд.

Боуман выждал, когда бык приблизился на расстояние в двадцать футов, — теперь только одна секунда отделяла его от смерти, — и резко бросил свое тело вправо. Но бык прекрасно понял тактику человека: с удивительным для такого огромного зверя проворством он повернул налево для перехвата. Но Боуман сделал всего лишь обманный финт. Он резко остановился и кинулся влево. Бык пронесся мимо. Его правый рог проскользнул мимо Боумана на расстоянии одного фута. Не веря своим глазам, зрители издали вздох облегчения. Но напряжение не ослабевало и висело в воздухе густым облаком пыли.