Опасное притяжение - Одувалова Анна Сергеевна - Страница 12

– Меня зовут Влада, – представилась я. Неудобно разговаривать с человеком или мороем, если не знаешь, как к нему обращаться. Морой задумчиво посмотрел сначала на меня, потом на бокал коньяка и неторопливо протянул:

– Дамир.

Странное и сильное имя. Мне стало немного не по себе, его голос обладал удивительной энергетикой.

– Нет война… – задумчиво пробормотала я себе под нос, но, заметив недоуменное выражение лица гостя, осеклась и быстро спросила: – Тебе еще кровь наливать?

– Нет, спасибо, – покачал головой он, а я, пожав плечами, плеснула себе в стакан еще. Было бы предложено. И все же неправильный он какой-то морой. Отказывается от крови!

Глава 3

Случайные связи

Постепенно неудачная ночь превратилась в хорошую и многообещающую. Случайный знакомый при ближайшем рассмотрении был красив и приятен в общении. После третьей стопки коньяка он перестал меня напрягать, а после четвертой и вовсе начал казаться мужчиной мечты. Я расслабилась и получала удовольствие и от выпивки, и от компании. Приятно выбросить из головы работу и отвлечься, сделав вид, что не было никаких подслушиваний и сумасшедших гонок за непонятной флэшкой. Если отключить воспоминания и немного помечтать, можно представить, что у нас просто затянувшееся свидание. Что-что, а помечтать я люблю и не вижу причин отказывать себе в этом удовольствии. А атмосфера располагала.

Похоже, Дамир поверил в сказку, которую я ему рассказала. Это обстоятельство обнадежило и настроило на игривый лад. Я очень удачно сработала и заслуживала поощрения. Настроение улучшилось, спать расхотелось, и я, окончательно обнаглев, присела на ручку кресла, в котором расположился мой гость. Сначала просто сидела, потом в задумчивости заправила Дамиру за ухо выбившуюся из хвоста прядь тяжелых темных волос. На ощупь они были, словно жесткая, чуть волнистая леска – гораздо более грубые, чем мне показалось на первый взгляд.

После обращения на меня странно стало действовать спиртное. Оно не пьянило в традиционном понимании этого слова, а просто снимало многие запреты. Вот сейчас, например, мне нравился парень, он меня притягивал, словно магнит, и я не видела причин, по которым не могу изучить его получше. Смуглая щека с четкой линией скулы была совсем близко, и я скользнула по ней сначала губами, ощущая короткую, жесткую щетину, а потом языком, пробуя на вкус. Щетина меня удивила. Дамир, судя по всему, гладко выбрился совсем недавно, но щеки уже потемнели и кололись. Наверное, поэтому мне больше нравятся блондины. Как правило, их кожа после бритья дольше сохраняет гладкость. Или это просто мне такие попадались?

Я вдохнула запах его кожи в самом нежном месте у шеи и прихватила зубами мочку уха, исследовав языком маленькое колечко сережки. Сминая тонкую ткань рубашки, провела рукой по его плечу вниз к кисти. Дамир немного отстранился и настороженно посмотрел на меня, словно собираясь что-то сказать, но я прижала палец к его губам, показывая, что ничего не хочу слушать. Сдаваться – не в моих правилах.

Он придвинулся ко мне неожиданно и провел рукой по щеке со словами:

– Ты знаешь, мне не нравятся дети… но с другой стороны, ты же ведь уже не ребенок… – В вишневых глазах вспыхнуло и погасло пламя. Слишком быстро, чтобы успеть понять, смех это или страсть.

– Не ребенок, – с грустной усмешкой согласилась я, изучая его бархатные ресницы, такие густые, словно искусственные. – Хочешь, накрашусь? С макияжем я выгляжу лет на двадцать. Устроит?

– Меня и так устроит. – Нет, все же смех. Когда он улыбается, в его глазах мерцает расплавленное золото, и они кажутся теплыми, карими. – Ты не похожа на подростка – слишком уж у тебя взрослый и безжалостный взгляд. Ты притягательная и дерзкая – мне такие нравятся.

– Мне тоже нравятся притягательные и дерзкие, – согласилась я и пересела к нему на колени. Его кожа в вырезе рубашки была гладкой и горячей. Это сказки, что мы холодные – вовсе нет, температура тела мороя всего на несколько градусов ниже, чем у обычного человека, и то, если он голоден. Напившись крови, мы можем возвратить себе привычные человеческие тридцать шесть и шесть. Дамир сегодня, видимо, подкрепился хорошо, а я не очень. Его кожа обжигала подушечки пальцев. Я попыталась рассмотреть висящий у него на груди амулет с оскаленной волчьей мордой, но парень настойчиво убрал мою руку. Улыбнулся, словно извиняясь, и поцеловал. У меня осталось стойкое впечатление, что сделал он это исключительно для того, чтобы я не начала расспрашивать про заинтересовавший меня кулон. Вопросы у меня и правда были, но под напором его обжигающих губ я забыла какие.

Поцелуи бывают разные: нежные, словно севшие на губы бабочки, осторожные, как летний ветер, или грубые, обжигающие страстью – они сначала пугают, заставляя отстраниться, а потом подавляют и затягивают. Поцелуй Дамира был колодцем – глубоким и бездонным. Вода на его дне манит, но если кинешься вниз, поверив обманчивому спокойствию водной глади – захлебнешься, утонешь, и выбраться назад не будет никакой возможности. Не стоит забывать, что нырять в колодец нельзя, как бы сильно ни мучила жажда. Нужно черпать влагу понемногу и пить аккуратно, маленькими глотками – я об этом забыла и пропала, вылетев из реальности. Потом очень долго не могла прийти в себя. Пока Дамир смеялся, разглядывая мое лицо, я залюбовалась его улыбкой – ровные белые зубы и лишь немного выступающие клыки. Этот недостаток есть у всех нас – ему он шел.

Стащив через голову узкую водолазку, я соскользнула вниз по его телу и рванула ремень на брюках. Потерлась щекой о бедро и с наслаждением вдохнула запах страсти. Как же мне нравился этот совершенный мужчина. У Дамира было идеальное сложение – статуя, отлитая из бронзы. Произведение искусства. Я купалась в его аромате, целовала, изучала на ощупь, упиваясь своей властью над его телом, а потом он резко рванул меня вверх, и я захлебнулась в поцелуе.

Не помню, когда мы упали на кровать. В это время я уже плохо соображала – сознание растворилось в страсти. Дамир покорял и подавлял. Заставлял срываться на крик и шептать его имя, напрочь забывая свое. Я терялась во времени и пространстве. Впивалась ногтями в его спину и оставляла отпечатки зубов на груди. Он меня не останавливал, только шептал на ухо:

– А ты настоящая хищница, Влада…

Проснулась я оттого, что в комнате пахло халдеем. Нет, даже не пахло, воняло халдеем. Запах тянулся откуда-то слева и заставлял нервничать. Халдейская сущность остро ощущалась где-то рядом. Как назло, в пределах досягаемости не оказалось никакого оружия, только тонкая простыня и случайный любовник. Если не смылся, пока я спала.

Внезапная догадка заставила меня подскочить и распахнуть глаза. Дамир был здесь. Он спал, разметавшись на кровати и закинув руку за голову. Черные блестящие пряди упали на лицо, а шелковая простыня прикрывала неприлично мало. Но самое главное – это он пах халдеем, от него исходила волна опасности и силы. Что за черт! Как же я могла ошибиться? Вчера-то он был мороем!

Я, стараясь не разбудить странное существо, поднялась и быстро оделась, высматривая поблизости какое-нибудь оружие. Взгляд наткнулся на серебряный кинжал халдея. Рукоять больно обожгла руку, я едва не вскрикнула и не отшвырнула проклятое оружие в сторону, а халдей открыл глаза и с насмешкой спросил:

– Вот уж не думал, что у тебя хобби убивать любовников после совместно проведенной ночи. – Сонная улыбка и отпечаток ладони на щеке едва не смягчили меня, но запах халдея в комнате моментально отрезвил.