К югу от Явы (др. перевод) - Маклин Алистер - Страница 21

— "Будь ты так же крепок, как лед, так же чист, как снег, но и тогда не избегнешь клеветы", — покачал головой Уиллоуби.

— Не избегнешь, — согласился Файндхорн. — Но он прав в том, мисс Драчман, что вам не нужно так вот сразу выражать свое недоверие. Мистер Николсон знает, что говорит. Он сказал, что в Англии есть три таких человека. Так вот, один из трех — его дядя. — Он махнул рукой, пресекая дальнейший разговор на эту тему. — Я вызвал вас сюда не для того, чтобы обсуждать проблемы хирургии или обмениваться любезностями. Мистер Николсон, кажется, у нас кончилось...

Он резко оборвал фразу на полуслове и крепко сжал кулаки, когда над его головой, заглушая его слова, внезапно загудела сирена. Резкие, отрывистые, ударяющие по ушам звуки, заполнившие все замкнутое помещение кают-компании: два длинных гудка, один короткий, два длинных, один короткий — сигнал тревоги, требующий срочных действий.

С севера и востока вдоль далекого горизонта погромыхивал гром, сопровождаемый сверканием молний. Повсюду вокруг пролива Рио, окаймляя изнутри око тайфуна, над их головами в едва заметных облаках накапливались и падали на палубу первые, крупные, как бы пробные капли дождя. Ударяли по крыше рулевой рубки «Виромы» так тяжело, так медленно, что каждый удар можно было услышать и сосчитать. На юге и западе дождя и грома не было, только изредка над островами сверкала зарница. После дальнего отблеска зарницы темнота становилась еще непроницаемее.

Но все же не совсем. В пятый раз за две минуты наблюдатели на мостике «Виромы», прижимая к напряженным глазам ночные морские бинокли, ловили один и тот же подаваемый из тьмы к юго-западу от судна сигнал — серию из шести-семи вспышек, очень слабых, длящихся не более десяти секунд.

— Двадцать пять градусов по правому борту, — пробормотал Николсон. — Я бы сказал, что источник сигналов находится в воде. И он неподвижен.

— Во всяком случае, движение настолько незначительно, что практически его не стоит принимать во внимание. — Файндхорн опустил бинокль, протер уставшие глаза тыльной стороной ладони и вновь поднял его в ожидании новых сигналов. — Послушаем ваши размышления вслух, мистер Николсон.

Николсон усмехнулся в темноте. Файндхорн мог бы сейчас посиживать в гостиной своего бунгало, вместо того чтобы находиться здесь, в центре тайфуна, не зная, с какой стороны ждать опасности, отвечая за груз в миллион фунтов стерлингов и за шестьдесят человеческих жизней и не ведая, какую угрозу несет ему тьма.

— Сэр, сделаю все, что угодно, лишь бы вы были довольны. — Он опустил бинокль и задумчиво уставился в темноту. — Это мог бы быть маяк, бакен или буй, но это нечто иное, потому что в данном районе их нет. Вообще, мне неизвестны маяки, подающие подобные сигналы. Возможно, это потерпевшие кораблекрушение. Однако нет... Ближайший остров находится не менее чем в шести милях к юго-западу, а до огней не более двух миль.

Файндхорн подошел к двери рубки, приказал вдвое снизить скорость и вернулся к Николсону.

— Продолжайте, — сказал он.

— Это может быть японский военный корабль, эсминец или нечто подобное. Но опять-таки это не то. Только самоубийцы вроде нас способны залезть в самый центр тайфуна, вместо того чтобы бежать от него в поисках укрытия. Кроме того, любой благоразумный командир эсминца спокойно подождал бы и воспользовался преимуществом своих прожекторов на минимальной дистанции.

Файндхорн кивнул:

— Я думаю в точности то же самое. А как по-вашему, что это все-таки может быть? Смотрите, вот снова!

— Да, и еще ближе. Сигналящие находятся на одном месте. Не двигаются... Это может быть подводная лодка. Засекли нас в гидрофонах как некое большое судно, не уверены в нашем курсе и скорости и хотят, чтобы мы ответили. Хотят, чтобы мы сориентировали их «оловянную рыбку», то есть торпеду.

— В вашем голосе не хватает убедительности.

— Я не уверен ни в том, ни в другом, сэр. Просто я не беспокоюсь, сэр. В такую темную ночь, как эта, любая подводная лодка будет так подпрыгивать на волнах, что не сможет попасть и в «Куин Мэри» с расстояния в тридцать метров.

— Согласен. Вероятно, это очевидно каждому, кто не так подозрительно настроен, как мы. Кто-либо на воде, в открытой лодке или на плоту, и нуждается в помощи. Очень нуждается, но не видит никаких шансов к спасению. Передайте по внутренней переговорной связи: всем пулеметчикам занять свои места и взять под прицел это мигание. И пусть держат палец на спусковом крючке. Вызовите сюда также Вэнниера. Передайте рулевым, чтобы начали медленный поворот.

— Есть, сэр.

Николсон вошел в рулевую рубку, и Файндхорн опять поднял бинокль к глазам, но тут же раздраженно заворчал, потому что кто-то подтолкнул его под локоть. Он опустил бинокль, обернулся и узнал, кто это, еще до того, как человек произнес первое слово: даже на свежем воздухе все вокруг было насыщено парами виски.

— Что, черт побери, происходит, капитан? — спросил Фарнхолм раздраженно и ворчливо. — Что за волнения вокруг? Этот чертов ваш сигнал тревоги меня почти оглушил.

— Сожалею об этом, бригадный генерал, — ровно, вежливо и равнодушно пояснил Файндхорн. — Это наш сигнал тревоги. Мы заметили подозрительный свет. Могут возникнуть сложности. — Голос его еле заметно изменился. — Боюсь, я буду вынужден просить вас оставить меня. Никто не может находиться на мостике без моего разрешения. Сожалею, но вынужден просить вас удалиться.

— Что? — Голос Фарнхолма прозвучал так, будто ему предложили постичь нечто непостижимое. — Вы, конечно же, не думаете, что это относится ко мне.

— К сожалению, думаю.

Начал идти дождь. Капли падали все чаще и чаще, барабаня по плечам так, что капитан ощущал их тяжесть через плащ. Неизбежно придется промокнуть, а ему вовсе не по душе была такая перспектива.

— Вы должны сойти вниз, бригадный генерал.

Удивительно, но старый пьяница не протестовал. Не сказав ни слова, он резко повернулся на каблуках и исчез в темноте. Файндхорн почти физически чувствовал, что генерал не спустился вниз, а стоит в темноте возле рулевой рубки. Не то чтобы это имело значение — на мостике было полно места, но Файндхорн не желал, чтобы кто-нибудь маячил за его плечами, когда понадобится быстро двигаться, принимая стремительные решения.

Когда Файндхорн вновь поднес бинокль к глазам, то опять увидел вспышки. Они появлялись снова и снова, на этот раз гораздо ближе, но были тусклее. Вероятно, батарейка в фонаре садилась, хотя в ней еще оставалось более чем достаточно энергии, чтобы сигналы могли заметить. Не непрерывная серия вспышек, замеченных раньше, но абсолютно безошибочный сигнал SOS. Три короткие, три длинные и снова три короткие вспышки — универсальный сигнал бедствия на море.

— Вы вызывали меня, сэр?

Файндхорн опустил бинокль и оглянулся на голос:

— А, это вы, Вэнниер? Извините, что пришлось вытащить вас на эту сырость, но мне нужна быстрая помощь с сигнальным фонарем. Видели сигнал?

— Да, сэр. Насколько я понимаю, кто-то терпит бедствие.

— Надеюсь, что это так, — мрачно ответил Файндхорн. — Срочно вызовите Олдиса. Пусть запросит, кто подает сигнал. — Он обернулся к раскрывшейся двери. — Мистер Николсон...

— Да, сэр? Готовы, насколько это возможно, сэр. Все пулеметы в готовности. Но все очень возбуждены испытаниями последних дней, и я опасаюсь, что кто-нибудь начнет стрелять преждевременно. Боцман подготовил все необходимое для подъема людей на борт.

— Благодарю вас, мистер Николсон, вы все предусмотрели. А как с погодой?

— Сыро, — мрачно произнес Николсон. Он плотнее обернул полотенце вокруг шеи, прислушался к хлопанью Олдиса сигнальным фонарем и проследил за прерывистым лучом, рассекающим пелену дождя. — Сыро. Штормит. Все это нас очень скоро ожидает. Что происходит и когда по нам ударит тайфун, не имею ни малейшего понятия. Думаю, что справочник по тропическим штормам нам сейчас так же полезен, как спичка в аду.

— Вы не единственный так думаете, — признался Файндхорн. — Мы уже час и пятнадцать минут в центре шторма. Я только однажды оказывался в такой ситуации, десять лет назад, на целых двадцать пять минут. Тогда я думал, что это рекорд. — Он медленно покачал головой, отряхиваясь от капель дождя. — Это безумие. Период настоящих ураганов был шесть месяцев назад и повторится только через шесть месяцев. Во всяком случае, для урагана подобная погода не так и плоха. Словом, это не настоящий ураган в двенадцать баллов. Но он далеко не по сезону и совершенно чужероден в этих широтах в любое время года. Он вносит во все вокруг полный беспорядок. Уверен, что мы находимся в точке возвращения шторма, и почти уверен, что он разразится на северо-востоке, но окажемся ли мы в опасном квадрате или... — Он резко оборвал рассуждения и уставился на маленькую точку желтого света, мигающую сквозь туман льющегося дождя. — Передают, что тонут. Что еще он говорит, Вэнниер?