Мертвое солнце - Христова Александра - Страница 79

Тем временем эльфеныш закончил, наконец, подводно-похмельные процедуры и вынырнул из бочки уже во вполне вменяемом виде. По крайней мере, оглядев себя, он поморщился и бросил чистящее заклинание. Ишь ты! Чистюля… Даже несмотря на то, что его одежду проще выкинуть, чем постирать, все равно пытается отчистить от непонятных пятен. Я, например… А собственно, во что я одет?

Наконец-то сподобившись оглядеть собственный наряд, я поперхнулся и закашлялся, пытаясь подавить непрошеное веселье. Если Лэй в своей одежде походил на искупавшегося в речке около химзавода, то меня можно выставлять вместо пугала — ручаюсь, ни одна птица даже близко не подлетит к полю, пока там будет стоять такое.

Сизо-бурая с подозрительными красными пятнами рубашка с обугленными лохмотьями вместо рукавов и подола, еще вчера имевшая благородный полуночно-синий оттенок; все в дырах и подпалинах кожаные штаны… Ну а в довершение мои любимые сапоги вместо черных стали светло-серыми… в красные пятнышки.

Да-а-а…

Обменявшись взглядами с тихонько хихикающим Лэем, я только вздохнул. Интересно, что же мы вчера такого натворили, что теперь выглядим как пара нищих оборванцев?

И что по поводу нашего с княжичем такого вида скажет мой пока незнакомый эльфийский дедушка?..

ГЛАВА 11

Вздохнув и закатив глаза к небесам, Риа пробормотала себе под нос: «И в кого они такие?» — а потом подобрала с земли не замеченный мной ранее сверток и швырнула нам.

— Переоденьтесь, — бросила она и повернулась к нам спиной.

Недоуменно посмотрел на Лэя — тот в ответ только пожал плечами и потянулся к увязанному тючку.

Там обнаружились две пары нормальных, крепких штанов и рубашки: одна серебристо-белая, явно принадлежащая княжичу, а вторая — темно-красная, однозначно выуженная из моего мешка, иначе откуда у нее на спине аккуратно подшитые прорези? Вот только что-то я рубашки такой расцветки у себя не припомню…

Дождавшись, пока мы переоденемся, сожжем остатки старой одежды при помощи старого доброго файербола и попытаемся более-менее привести в порядок обувь, эльфиечка снова развернулась к нам и смерила таким добрым… таким ласковым взглядом, что я понял: сейчас меня будут убивать. Княжича же, ввиду его неприкосновенности, просто покалечат.

— Ну и как вы объясните свое вчерашнее поведение? — поинтересовалась она, переводя вопрошающий взгляд с меня на Лэя и обратно.

Э-э-э… А что вчера было?

Покопавшись в памяти, я обнаружил, что там зияет вселенских размеров черная дыра. Воспоминания о вчерашнем вечере обрывались на том моменте, когда мне пришлось залпом осушить кружку с вином. Потом — какая-то каша из смутных обрывков, больше похожая на бред алкоголика.

Переведя взгляд на сосредоточенно хмурящего брови княжича, я усмехнулся: похоже, незапланированным склерозом сегодня страдаю не я один…

Но, похоже, Лэй помнит несколько больше, чем я, — иначе с чего бы у него так округлились глаза? Да и нервное хихиканье не прибавляет мне оптимизма…

Что же вчера произошло?

Видя, что память не желает к нам возвращаться, эльфиечка, сжалившись, начала рассказывать:

— Вы вчера ухитрились разгромить алхимическую лабораторию Ордевиния ара Перрети (княжич вжал голову в плечи), вскипятить озеро с любимыми рыбками Янилии арэ Мессарэ (Лэй начал тихонько поскуливать от ужаса), разорили ферму по выведению боевых химер, при этом оглушив охрану и поломав сигнализацию, и ухитрились запечатлеть на себя целую стаю новорожденных ш'шэври. Затем устроили пляски в княжеском саду под абсолютно невыносимую для слуха музыку и, под конец, перецеловали всех придворных дам! — Казалось, эльфиечку больше всего возмущает именно наше распутное поведение. И что такого? Не мужчин же целовали!..

— …Я уж не говорю про вытоптанные клумбы, поломанные деревья и пожар, возникший на месте бывшей лаборатории. Хорошо, вовремя потушить успели, — добила нас Риа.

— Это все? — жалобно протянул я, тогда как Лэй в это время активно прикидывался кустиком. Вон даже позеленел, бедняга. Не иначе, для маскировки… Хотя кто его знает? Хм, синеть стал… Удивительные метаморфозы. Интересно, в княжескую родословную случайно не затесался какой-нибудь шальной хамелеон?

— Ну, еще где-то с полторы сотни более мелких прегрешений. — Слова бабули стали последним гвоздем в крышку нашего с княжичем гроба.

Лэй начал судорожно хватать ртом воздух, а я сел, где стоял. Вот это номер!

Интересно, после такого меня из Леса не выгонят, поддав коленом напоследок? Так, чтобы я летел отсюда до самого острова нимф без остановок — может, хоть там мои способности к разрушению хоть немного, ну, хоть чуть-чуть притихнут? И кто такие ш'шэври, может мне кто-нибудь объяснить?!.

Этот вопрос я и задал вслух, после чего на меня уставились две пары глаз: янтарно-желтые и светло-зеленые.

— Ты действительно этого не знаешь? — с изумлением спросил меня Лэй, уже вернувший нормальный румянец. Быстро же он пришел в себя…

— А откуда я должен это знать? — Вздернутая бровь и ехидная усмешка показали эльфам всю глубину моего невежества в вопросах различных видов боевых химер. — Мне об этом никто не рассказывал.

— Да-а-а… — задумчиво поскреб в затылке княжич. — Даже не знаю, что тебе сказать… Ш'шэври — это ш'шэври. Их не описывать, их видеть надо.

Очень информативно.

— Это крылатые химеры, — вмешалась Риа, видя, что из объяснений наследника я не понимаю ровным счетом ничего. — Причем предназначенные для длительного патрулирования воздушного пространства. Их вывели специально во время давней войны с сильфами — очень, знаешь ли, неприятно, когда на тебя с небес внезапно сваливается вооруженный всем, чем только можно, отряд. Война закончилась, причины забылись, а ш'шэври остались. Их очень любят использовать пограничники.

— Проблема в том, — вмешался Лэй, — что ш'шэври очень неохотно размножаются — для того, чтобы из яйца вылупилась жизнеспособная химера, нужна помощь магистра Жизни, а еще лучше, чтобы этот самый магистр отслеживал все развитие ш'шэври в яйце. Как ты думаешь, много ли магистров согласятся на такую работу? И много ли вообще ферм по разведению ш'шэври?

Вот это я влип! Интересно, меня выкинут из Леса сейчас или позволят дождаться вечера?..

Вдоволь полюбовавшись моей вытянутой физиономией, бабуля, видимо все-таки решив меня добить, сказала:

— Мой брат вместе с женой и сыновьями — да-да, Лэй, и Раилиар тоже! — направились к князю, для уточнения списка разрушений, которые устроила ваша компания, и выяснения, можно ли что-то восстановить. А если можно — то узнать, во сколько все это обойдется.

— Ох… — Схватившись за голову, эльфеныш осел на землю рядом со мной. — Наставник меня убьет. Нет, хуже — он меня до смерти затренирует! Деревянным мечом зарежет!

— Это как? — Что-то не представляю себе, как можно зарезать деревянным мечом. Зашибить — да запросто. Но вот зарезать…

— Это просто! Особенно если наставник — магистр Земли.

— Рай — магистр?! — выпучил я глаза. Вот это новость! И ведь молчал! Ну, дядя любимый, встречусь я с тобой… Все выскажу!

После того как я более-менее пришел в себя от шокирующих новостей, свалившихся как снег на голову, Риа, обрадовав нас известием, что к вечеру нам с княжичем необходимо прибыть во дворец эльфийского правителя (Лэй судорожно сглотнул и побелел), предложила провести меня к моему дереву. Я моргнул, решив, что ослышался, и переспросил:

— Куда ты меня проведешь?

— К твоему дереву, — невозмутимо повторила Риа. — Братик, как только узнал о том, что обзавелся приемным внуком, попросил меня подобрать тебе личное дерево. Не волнуйся: дерево крепкое, молодое, в нем еще никто не жил. Да и дух в нем хоть и юный, но смышленый. Тебе понравится.