Мертвое солнце - Христова Александра - Страница 30

— А-а-а-а-а! Снимите меня отсюда-а-а-а-а!..

Я задумчиво взирал на светло-серые стены Харшаса. Город как город — не очень большой, но и не деревня на десять домов. Так, средний городок, внешне абсолютно такой, каким я и представлял себе типичное средневековое поселение, как их описывают в школьных учебниках истории. Надеюсь, внутри он будет отличаться от моих представлений, причем в лучшую сторону. А то бродить по узким улочкам, по колено погруженным в нечистоты, мне что-то не хочется.

— Чего встали? Поехали! — Голос мастера Лиира вывел меня из раздумий. Я тихонько тронул бока коня пятками, и Псих послушно пошагал вперед. Единственный из всех. Остальные кони артачились и мотали головами, не желая идти куда-либо и всем своим видом говоря, что им требуется немедленный отдых.

Я усмехнулся: Псих устал не меньше остальных лошадей, но тем не менее упорно шел вперед. Знает, кто хозяин!

…С того момента, как мне пришла в голову «гениальная» мысль назвать своего коня Психом, прошло пять дней, два из которых мы провели в бешеной скачке по направлению к аренам. А как же, вдруг на бои опоздаем? Хотя, будь моя воля, я бы и близко не сунулся туда. Мне жизнь еще дорога. Впрочем, драться или не драться — решаю не я. Элли сказал, что пару раз хозяйка снимала свою кандидатуру с боев в самый последний момент. Ох, надеюсь, что мне повезет и в этот раз в боях мы принимать участия не будем…

Я вздохнул и погладил Психа по шее. Конь фыркнул и аккуратно подкинул меня в воздух. Я, уже привычно ухватившись за седло, улыбнулся: у Психа потрясающая способность выражать этим действием свои эмоции. Правда, к подобному проявлению чувств надо привыкнуть — иначе с непривычки можно и из седла вылететь. А потом собирать свои кости по всей дороге.

С конем я сдружился. Он оказался хоть и очень нервным и немного ненормальным (здесь сказалось так неосмотрительно данное мной имя), но тем не менее дружелюбным и ласковым, правда, только по отношению ко мне. Помнится, когда Элли попытался снять меня с его спины после первого урока верховой езды (сам я слезть не мог, поскольку ноги с непривычки свело судорогой), Псих ощутимо цапнул не успевшего увернуться эльфа за плечо. Правда, после этого моего коня чуть не пустили на колбасу, но тут уже я возмутился. Мне что, потом привыкать к другому коню? А если новый четырехкопытный транспорт мощностью в одну лошадиную силу окажется куда более строптивым, чем Псих? Я не хочу собирать свои кости по всей долине! И что с того, что у меня не кости в полном смысле этого слова? Ломаются они точно так же, как и у любого другого!

После первой тренировки в верховой езде мне казалось, что у меня все тело — одна большая мозоль. Ноги ныли, руки тряслись, спина болела, а про остальное я и не говорю. Элли сжалился и объявил, что завтра у меня выходной. Но на следующий день, когда я нагло проспал до обеда, не реагируя на тычки и вопли моих «будильников», разозленный подобным «бездарным растрачиванием ценного времени» эльф за шкирку стащил меня с койки и, рыча и ругаясь, поволок учиться дальше. Одеваться пришлось на ходу. Я орал, что просто не в состоянии залезть в седло, а если и залезу, то тут же свалюсь. Но Элли был неумолим. Тоже мне, наемный убийца. Рыжему бы палачом в пыточной работать — там ему самое место!

В этот раз Элли не потащил меня внутрь загона, а, оставив снаружи, вывел Психа ко мне. Мы с конем обменялись страдальческими взглядами: ему так же не хотелось тренироваться, как и мне.

— Залезай, — скомандовал Элли, отойдя в сторону. По-моему, он забыл, что я не дотягиваюсь до стремени без его помощи. Ну почему, почему мне достался самый огромный конь из всех? Я специально сравнил вчера — мой конь был выше и крупнее всех остальных. Это что — изощренная «мстя» эльфа за все мои шалости?

Пока я размышлял, как бы мне залезть в седло, Псих тяжко вздохнул и, подогнув ноги, опустился на колени.

— А… — Ничего себе! Не знал, что у лошадей ноги могут гнуться подобным образом! Я такое видел только раз — у верблюда в зоопарке. Тогда двугорбый корабль пустыни величаво опустился на землю, поджав под себя все четыре ноги, при этом изогнув их под самым немыслимым углом. Вот и сейчас нам изобразили нечто подобное.

— Гляди-ка, — изумился Элли. — Ты ему понравился, раз он так старается.

Я поторопился усесться в седло — коню явно было очень неудобно в таком положении. Псих, аккуратно поднявшись, мягко тронулся с места и легко пошел вдоль склонов долины, плавно ускоряясь. Удивительно. Сколько раз я слышал о том, что езда на лошади требует очень хорошего чувства равновесия, а рысь — самый неудобный аллюр. Ничего подобного! Псих уже скакал едва ли не галопом, а я не чувствовал ни тряски, которая была вчера, ни чего-либо еще. Меня словно приклеили к седлу.

Только я об этом подумал, как Псих, не сбавляя скорости, чуть присел и резко распрямился. Что за…

Я еле успел ухватиться, иначе точно бы вылетел из седла, а на такой скорости это… чревато. Причем не только переломами.

— Псих! Ты что, окончательно сошел с ума?! — заорал я, хватаясь за лошадиную шею. Конь только презрительно фыркнул и, развернувшись, понесся обратно. Я бросил поводья (какой в них толк, если этот сумасшедший конь поступает так, как хочет он, а не я) и вцепился обеими руками в гриву, вырывая из нее клоки волос, молясь, чтобы Психу не пришла в голову идея снова меня подбросить. Тогда я точно костей не сосчитаю!

Наконец Псих подскакал к Элли, который, усевшись на землю с только-только пробивающейся травкой, с косой ухмылкой наблюдал за нами. Я с тихим стоном соскользнул со спины коня и улегся на землю. Псих уткнулся носом в мою макушку и фыркнул, взъерошивая волосы, а потом с гордым видом потопал в загон.

— Может, объяснишь мне, что с моим конем? — задал я вопрос, впрочем не особо надеясь на то, что Элли мне ответит.

— А что с ним? — Эльф перевел на меня задумчивый взгляд желтых глаз.

— Почему он ни с того ни с сего начинает подбрасывать меня? Что с ним такое?

Не думаю, что для лошадей подобное поведение является нормой. Или в этом мире все лошади с подобными причудами?

— Этот конь всегда был немного ненормальным. — Элли вытянулся рядом со мной, подложив руки под голову. — А ты еще и усилил это, дав ему такое… оригинальное имя. Не волнуйся, конь, связанный контрактом, не может каким-либо образом навредить своему всаднику. Я думаю, что таким способом он выражает свои эмоции.

М-да-а-а… Значит, эта колбаса неощипанная чуть не угробила меня только потому, что захотела показать свои «чуйства»? Однако… Впрочем, здесь я сам виноват. Что с психа взять? Да еще и буйного, судя по всему.

Все оставшееся до ужина время я, стараясь не слушать язвительные высказывания эльфа, пытался поладить со своим конем. Получалось плохо. Когда эта зверюга невоспитанная окатила меня грязью из лужи, я стерпел. Когда меня чуть не лягнули, я заскрежетал зубами, но стерпел и это. Но когда Псих попытался отгрызть кончик моей косы…

Нет, будь моя воля, я бы постригся под бобрик, но этому мешали два существенных фактора.

Во-первых, сколько бы я, пока была такая возможность, ни стригся, волосы упорно отрастали до прежней длины. Так что самый кончик моей косы как раз достигал середины голени. Хорошо еще, что ниже они не росли! Вот только я так и не понял, за что же мне такое наказание? Не иначе, за то, что я когда-то хотел иметь длинные волосы. Вот теперь и мучаюсь! Поскольку для того, чтобы укладывать волосы магией, нужно гораздо больше силы, чем можно было использовать в ошейнике, я обзавелся сразу тремя личными парикмахерами, роли которых играли близнецы. Сам же я теперь мечтал лишь об одном: найти такое заклинание, которое блокирует рост волос, и постричься налысо!

А во-вторых, хозяйка, придя в восторг от моей шевелюры, что-то намудрила, и теперь, стоило мне даже немного укоротить волосы, как они мало того, что тут же отрастали, так еще и начинали нещадно болеть! Хотя, казалось бы, как могут болеть волосы?