Удача игрока - МакКенна Джульет Энн - Страница 34

Кейсил покачал головой.

– Забудь ту шлюху, она не имеет значения. И говори потише, незачем всем знать про наши дела. Так ты говоришь, Джиррана надули?

Тейриол мутным взглядом поискал свою кружку.

– Тот Хакус, он появился с мешком денег и пятью молодцами: плечи – как амбарная дверь, и все в кованых сапогах и с дубинками. Джирран даже деньги не пересчитал, а сразу пошел спорить, но эти двое – они уже забирали шкуры с тележки. Джирран начал шуметь, а Хакус пригрозил тут же позвать Стражу. – Его язык запнулся под двойным грузом возмущения и алкоголя. – Весь этот путь – и ради чего? Мы выручили бы столько же, если бы продали шкуры в Битарне, как ты предлагал. Это не возвращение для мамы, которая всю зиму их выделывала. Что Эйриз думает…

– Хватит, – твердо перебил его Кейсил.

Дверь открылась, впуская веселую компанию с бала, следом за ними донесся слабый бой курантов с башни рынка. Мужчины горделиво взирали из-под новых шляп с еще жесткими яркими перьями. Их спутницы украсили свои будничные шерстяные платья, голубые и мареновые, новыми шелковыми лентами, лазурная и розовая отделка на рукавах и лифах придавала им праздничный вид. Одна темноволосая девушка теребила длинную бахрому тонкой шали из мягкой козьей шерсти, вышитой горными цветами.

– Вы купили такую для Тейлин? – Тейриол с трудом всмотрелся в ту сторону.

Кейсил смерил его оценивающим взглядом.

– Еще меда, полный кувшин, – крикнул он трактирщику. Тот пожал плечами и повернулся к бочке, лежавшей сзади на стойке. Кейсил налил себе полкружки, но кружку брата наполнил до краев. Широко ухмыляясь, Тейриол почти осушил ее, прежде чем перевести дух. Он нахмурился, зловещая серая бледность вытеснила румянец с его лица.

– Что-то мне нехорошо. – Юноша икнул. Сделав еще глоточек, он торопливо поставил кружку. – Думаю, мне надо на воздух.

Свежие капельки пота выступили у него на лбу.

– Пошли.

Кейсил взял брата под руку, и они направились к двери. Трактирщик провожал их озабоченным взглядом. На полпути ноги Тейриола подкосились, и он схватился за живот, страдальчески работая челюстью.

– Шевелись!

Обхватив брата за талию, Кейсил потащил его наружу, а на узкой немощеной улице отпустил. Юноша упал на четвереньки, и его начало рвать: мясо, мед, хлеб отвратительным месивом извергались из его желудка. Лицо Кейсила скривилось, но, когда рвота прошла, он поднял Тейриола и, ласково подбадривая, медленно отвел к городскому колодцу.

– Посиди здесь минутку, мой мальчик.

Колени Тейриола послушно согнулись, опуская его на холодные каменные ступени. Кейсил быстро поднял ведро и вылил холодную воду на голову юноши, повторяя эту процедуру под бессвязные протесты Тейриола, после чего своим платком стер капли с дрожащего лица брата.

– Я промок, – стуча зубами, пожаловался Тейриол, весь пепельный в равнодушном свете лун, взирающих на них с высоты.

– Попей немножко.

Юноша зачерпнул воды в дрожащие ладони.

– Если хочешь напиваться, пока тебя не вырвет, это твое право, и я не скажу маме, – произнес Кейсил, – но ты не ляжешь со мной в одну постель, воняя, как собачья блевотина.

Тейриол сгорбился перед ним, мокрый и удрученный.

– Тебе нужно поспать, мой мальчик, – нежно сказал Кейсил.

– Утром мне будет лучше, – пробормотал юноша; он все еще был бледен, но уже не так сжимал губы.

Кейсил не стал разрушать эту призрачную надежду. Он повел Тейриола к гостинице под низкой крышей, в которой они остановились.

На стук открыл мрачный привратник с коптящей сальной свечой в руке.

– Он пьян? Я не позволю, чтобы его стошнило в моей кровати – пусть спит снаружи, с собаками.

Кейсил обеими руками поддерживал Тейриола, тот быстро увядал.

– Мы сняли комнату и будем спать в ней, – отрезал он.

– А как насчет тех, кто приедет после вас? Не вы одни возвращаетесь в горы после праздника! – недовольно заворчал привратник.

Не слушая его, Кейсил прислонил брата к стене, а сам отпер дверь в их узкую комнату.

– Ну же, шагай.

Тейриол ввалился внутрь, рухнул на грубый тюфяк и застонал, когда Кейсил начал стаскивать с него сапоги. Ругаясь шепотом, Кейсил снял с брата мокрый плащ и рубаху.

– Дурачок.

Расшнуровав его бриджи, Кейсил перекатил совсем вялого юношу на грудь, подоткнул сбоку скатанное одеяло, а другим накрыл.

– Ладно, Джирран, теперь ты.

Угроза на лице Кейсила вынудила замолчать надутую старуху, торчавшую со своим шитьем у двери.

Рыночный зал весь сиял от свечей внутри и жаровен снаружи. Мужчины, отдыхавшие от танцев, стояли кучками, делясь жевательными листьями, а один жарил орехи в сковородке на тлеющих углях.

– Вечер добрый, – кивнул он Кейсилу, облизывая пальцы, когда очищал горячее ядрышко.

Горец безмолвно кивнул, одновременно заглядывая в открытую дверь, чтобы разыскать Джиррана и Эйриз. В здешнем обществе имелось немало белокурых голов и множество темных, хотя почти весь народ отличался специфическим сложением, характерным для Горной крови: был более низкорослым и коренастым.

Эйриз стояла в круге людей, готовящихся к пляске, ее глаза блестели от удовольствия, на скулах розовел прелестный румянец. Ее платье из вышитого льна было единственным горного фасона в этом большом зале, но Эйриз казалась совершенно довольной, что из-за этого на нее обращают внимание. Прилично закрытое, с длинными рукавами, оно было сшито точно по фигуре и, выгодно подчеркивая ее округлости, привлекало раздраженные взгляды двух местных красавиц, облаченных в смелые платья без рукавов и с глубокими вырезами.

Пусть другие девушки разденутся догола, Эйриз все равно будет притягивать к себе взгляды, подумал Кейсил с тайной улыбкой, даже не будь на ней драгоценностей. Его сестра носила ожерелье из переплетенных золотых цепочек, кольца, блестящие глубокой гравировкой, на каждом пальце и филигранную сетку с хрустальными подвесками, сверкающими на ее белокурых косах. Драгоценности, подаренные ей Джирраном в залог обещания жениться на ней, произвели хороший эффект, размышлял Кейсил. Однако с тех пор он почти ничего не подарил ей.

Вокруг танцевальной площадки матроны этого городка обменивались сплетнями за настоями и разбавленным вином. Одна с любопытством взглянула на Кейсила, когда он пробирался мимо.

– Кто этот молодой человек?

Ее соседка близоруко посмотрела ему вслед, но тут же покачала головой.

– Просто какой-то проезжий горец.

И женщины вернулись к более захватывающим темам.

Кейсил постоял минуту, глядя на квартет музыкантов, сидевших возле усыпальницы Ларазион. Статуя богини была убрана веткой бело-розовых цветов и взирала пустыми мраморными глазами на краснолицего флейтиста, раздувающего щеки. Флейтист вел мелодию, его товарищи, по всей видимости – братья, вторили ему лирой и цимбалами, а барабан отбивал ритм.

– Ты не должен танцевать со своей женой? – Кейсил без церемоний опустился на стул.

Джирран сидел у ширмы, поставленной перед задней дверью, чтобы не допускать сквозняка, и смотрел куда-то невидящим взором, глубоко погруженный в раздумья.

– Что?

О чем бы ни думал Джирран, это вызвало улыбку на его лице. Один из самых красивых мужчин в зале, он получал немало призывных взглядов от девушек, тщетно надеявшихся на кавалера.

– Я спросил, не должен ли ты танцевать со своей женой? – Ответ Кейсила звучал вызовом.

Джирран с хозяйским удовлетворением взглянул на Эйриз.

– Нет, здесь ей ничто не угрожает, и вряд ли она пойдет наружу с одним из этих навозников. А если и найдется такой прыткий, я мигом набью ему морду. Шучу! – поспешно добавил он, увидев серьезное лицо Кейсила. – А ты что здесь делаешь? Ты не больше меня любишь скакать, будто ошалевший от весны козел. – Он ласково улыбнулся Эйриз, когда девушки проносились мимо, быстро меняясь партнерами. – Тебе не приходится терпеть ее ворчания.

– Ты дал Тейриолу денег, чтобы он напился до рвоты?

Кейсил сурово посмотрел на Джиррана, но тот лишь пожал плечами.