Служба - Воронов Владимир - Страница 80

Потом Путину подфартило: он получил направление на учебу. Тут опять начинаются тайны мадридского двора: одни источники утверждают, что никакой разведшколы наш герой не заканчивал, а прошел двухгодичную подготовку на курсах Ленинградского института КГБ. Другие не исключают, что те же два года Путин провел в так называемом «андроповском институте», разведшколе. Кстати говоря, периферийные органы очень не любили отдавать на сторону действительно хорошие кадры, руководствуясь принципом «на тебе боже, что нам не гоже…». Впрочем, во всяком правиле есть исключения? Но ведь и после этой спецподготовки Путин не был переведен в кадры разведки, а вернулся в родное Ленинградское КГБ. Что, по мнению компетентных людей, выглядит достаточно странно: ему дали редкий шанс рвануть в более престижную службу, а он его не использовал. Не смог. Почему?

Генерал Калугин:

— Не знаю, насколько можно доверять сведениям некоторых СМИ о том, что, учась в разведшколе, он «не подошел по стандартам». Это полная чушь: как у нас шутят, можно быть блондином, брюнетом или вообще лысым, это ничего не значит — тебя все равно приведут к общему знаменателю. Видимо, там действительно что-то такое произошло, что помешало его карьере. Как раз подтверждением этому служит тот факт, что Путина отправили не куда-нибудь, а именно в Дрезден…

Хотя немецкие газетчики и утверждают, что в 1970-е гг. Путин работал в ФРГ под «крышей» корреспондента ТАСС, этого никогда не было. В Германию, только не Западную, а Восточную, он попадает в 1984-м, опять-таки не в разведку — в огромный аппарат представительства КГБ СССР при «Штази» — МГБ ГДР. Где и отслужил стандартный пятилетний срок.

Как утверждает Калугин, странами первой категории для разведки считались США, Западная Европа и Япония. Вторая категория — все развивающиеся страны, от Индонезии до Венесуэлы:

— Командированным туда, в страны развитые и не очень, сотрудникам КГБ платили зарплату в твердой валюте. А вот третья категория — «братские» соцстраны: туда обычно направляли тех, кто по каким-то причинам не подходил для активной разведки по объектам главной заинтересованности. Правда, в этой группе стран Восточной Европы ГДР, пожалуй, стояла на первом месте: с 1970-х годов чекистам там стали платить ежемесячно по 150–200 долларов. И не забывайте, ГДР имела выход на Запад через Западный Берлин. Дрезден считался культурной провинцией и, с точки зрения разведывательной деятельности, местом абсолютно бесперспективным. Даже в Лейпциге можно было работать куда продуктивнее — там каждый год проводились международные ярмарки. А Дрезден — это тихая заводь… Штаб-квартира КГБ находилась в Карлсхорсте, одном из пригородов Восточного Берлина.

По воспоминанию бывших офицеров и генералов, группа КГБ в Восточной Германии насчитывала не менее 400–500 человек, собственно в Дрездене работала небольшая группа — 10–12 сотрудников. (Правда, некоторые источники называют иную цифру находившихся в ГДР сотрудников КГБ — 4–7 тысяч человек. Но в это число, видимо, входил не только собственно аппарат представительства, но и многочисленный технический персонал, связисты, шифровальщики и офицеры особых отделов расквартированной в ГДР группы войск.) Так или иначе, но это было самое многочисленное из всех зарубежных представительств КГБ и единственное, возведенное в ранг главного управления: начальник представительства (генерал-полковничья должность) по своему статусу являлся членом коллегии КГБ.

Как раз во время путинской командировки представительство КГБ возглавил генерал Геннадий Титов, более известный в органах под кличкой Крокодил — фаворит Владимира Крючкова, в будущем один из его замов, уволен из КГБ после краха ГКЧП.

Портрет этого человека, на первый взгляд, имеет малое отношение к Путину — большой начальник, генерал и какой-то капитаниш-ка, один из нескольких сотен подобных ему! Однако именно этот человек определял стиль и методы работы аппарата КГБ в ГДР, именно он создавал ту атмосферу, в которой и происходило окончательное становление Путина-чекиста, причем становление скорее не профессиональное, а моральное. Не зря же говорят: каков поп…

А «поп», по воспоминаниям хорошо знавших его людей, был тот еще. Из мемуара Олега Гордиевского:

— Этот Титов, прозванный Крокодилом, был одной из самых омерзительных и непопулярных личностей во всем КГБ, хотя нельзя отрицать, что он обладал и рядом положительных качеств, таких, как находчивость и исключительная осведомленность в вопросах, непосредственно связанных с его работой. Он то и дело отпускал плоские, вульгарные шутки и обожал рассказывать скабрезные анекдоты, которых знал несметное множество… Он умел внимательно выслушать собеседника и в то же время был беспринципным человеком, готовым на все ради своих корыстных интересов.

Детдомовец, выросший среди шпаны, Титов, по словам сослуживцев, навсегда впитал в себя уличную мораль, от которой не избавился и в КГБ. Его профессиональный взлет приходится на период между 1972 и 1977 гг.: будучи резидентом в Норвегии, он курирует агента КГБ Арне Трехольта. Затем выслан из Осло с большим треском и скандалом, однако убедил Крючкова, что должен лично продолжать контактировать с Трехольтом. Что и погубило ценного агента, занимавшего важный пост в норвежском МИДе: газеты многих стран обошел сделанный скрытой камерой снимок Титова, приятельски общающегося с Трехольтом в Вене…

Но на карьере Крокодила этот провал, как ни странно, никак не сказался: приятель и протеже Крючкова не только не вылетел со службы (как это произошло бы с любым другим столь крупно оскандалившимся разведчиком), но даже получил генерала. Впрочем, не скончайся тогда Андропов, не видать бы Титову генеральских погон. Конечно, приличий ради его поспешили сплавить на гедеэровскую помойку, в типичный кадровый отстойник, однако в карьерном плане он лишь выиграл: должность в Карлсхорсте, фактически означавшая отстранение от активной разведывательной работы, тем не менее, предполагала генерал-полковничьи погоны и членство в коллегии КГБ!

«Его наиболее мощным оружием в борьбе за собственное благополучие, — вспоминает служивший под началом Титова Олег Гордиевский, — являлся уникальный дар подольщаться к тому, кто был ему нужен: он бессовестно льстил… своему непосредственному начальнику Владимиру Крючкову…». В общем, учителя у Путина те еще. Кстати говоря, генерал Маркус Вольф, бывший начальник разведуправления МГБ ГДР, описывая в своих мемуарах контакты с представителями КГБ, ни разу теплым словом не обмолвился о Титове, которого он хорошо знал. Впрочем, Вольф не жалует и профессионально-человеческие качества титовского покровителя, Крючкова, открытым текстом выражая недоумение, как такой проницательный человек, Андропов, позволил сделать карьеру в разведке такой серости…

Но любопытно, а чем тогда занимался в ГДР оперуполномоченный Путин? Немецкие источники слишком уж упирают на причастность В. В . к экономической или научно-технической разведке. Однако наши источники в СВР отрицают это. А как же операция «Луч», вербовка ученых ГДР, добывание секретов «Еврофайтера»? Да никак! Ни к одной из этих операций наш опер ни малейшего отношения не имел, особенно к последней. Тем паче, «Еврофайтер» тогда существовал лишь в головах его разработчиков — нечего было красть!

Кстати, а чем вообще занимался в ГДР огромный аппарат Крокодила? На сей счет открытые источники невнятно мямлят про поддержание каких-то ритуальных контактов между КГБ и МГБ. Немцы же твердят, что с момента прихода к власти Горбачева едва ли не основным занятием КГБ стали поиски путей замены твердолобого Хонеккера на более приемлемого для Кремля политика. И в этой связи указывается, что именно Путин обхаживал Ханса Модрова, на которого и сделали ставку.

Кое-что здесь похоже на правду, но лишь в той части, что объектом пристального внимания стал Модров. Маркус Вольф вспоминает, что еще до воцарения Горбачева Москва регулярно выражала свое недовольство попытками Хонеккера наладить тайные контакты с руководством ФРГ. Однако Хонеккер упорно не желал внять вполне ясным знакам недовольства и тайные сепаратные германо-германские контакты не прерывались. Посему еще к 1984-му Кремль твердо решил заменить Хонеккера более покладистым и удобным деятелем. Именно тогда в качестве возможного преемника и был выбран Ханс Модров, руководитель дрезденской парторганизации.