Разведка особого назначения. История оперативного разведывательного центра английского адмиралтейств - Бизли Патрик - Страница 36

Помимо знания момента ухода и возвращения каждой подводной лодки, совершавшей боевые походы, мы располагали точными сведениями о мощи всего подводного флота немцев и о местах базирования каждой подводной лодки. У нас были возможности произвести задним числом проверку показаний наших собственных сил о случаях потопления немецких подводных лодок, когда нельзя было определенно подтвердить их доказательствами в виде обломков кораблей или уцелевших людей. Иногда проходило, разумеется, несколько недель, прежде чем нам удавалось установить, что возвращение той или иной подводной лодки задерживалось. Поэтому наши оценки общего количества подводных лодок, находившихся в море, оставались все время удивительно точными. Преимущество было большое, но до той полноты картины, которая была представлена на карте секции поиска на начало февраля, было еще далеко.

Уинну пришлось задаться вопросом, стоило ли вообще прогнозировать движение каждой подводной лодки, если она удалялась на сотни миль от берега, уходя в рейд на два с лишним месяца в Северную Атлантику, или, пересекая океан, направлялась в воды Америки или Западной Африки. Он решил, что такие попытки по прежнему опыту все же следовало предпринимать. Ведь стоило хотя бы чуть-чуть отойти от действия закона средних чисел, как даже малый успех в прогнозировании будет иметь большую ценность. Ему предстояло убедить в этом свое начальство: заместителя начальника Главного морского штаба (по подводным лодкам и торговому судоходству), начальников оперативного управления и управления по торговому судоходству, командующего Западным военно-морским округом, Береговое командование. Привыкнув видеть перед собой полные и достоверные данные особой разведки, они вполне могли прийти к выводу, что при новых или, точнее говоря, при старых условиях слежение за передвижением подводных лодок — это область фантазии, вызывающей пустую и рискованную потерю его и их времени. Но авторитет Уинна был велик, и они охотно поддержали то, что он называл «рабочей гипотезой», а именно: анализ, произведенный в секции поиска, ее наилучшие и тщательно взвешенные предположения будут приниматься за факты, и в соответствии с ними будут отдаваться необходимые распоряжения до тех пор, пока эти оценки не окажутся ложными.

Каким же путем мы решали впоследствии эту задачу? Принимаясь за нее в феврале, мы располагали, конечно, точными сведениями о том, какие конкретно подводные лодки находились в открытом море, и достаточно хорошо знали их позиции и намерения. Для нас не составляло труда строить прогнозы в отношении отправлявшихся в рейды подводных лодок, район действия которых был известен, а также в отношении тех лодок, которые из-за нехватки горючего были вынуждены возвращаться в свои базы. Мы знали, какие лодки и как долго находились в портах и когда они должны были уйти в очередной поход. Но от этой черты начиналась работа воображения. Например, к какой лодке отнести перехваченное РПС в Бискайском заливе на стосаженной изобате [58] краткое сообщение о местонахождении? К той ли, которая недавно вышла из Сен-Назера, или к другой, которая примерно в то же время вышла из Лориента? Объект, мельком обнаруженный патрулем Берегового командования ВВС несколько дней спустя, если это обнаружение ассоциировалось с одним судном, мог двигаться по дуге большого круга в сторону Карибского моря. В то же время предпринятая атака судна, следовавшего самостоятельно в районе юго-западнее Исландии, могла дать основание считать, что движение того же самого объекта происходило в направлении к северо-западным подступам Англии. На флажке, который выставлялся на карте, каждая подводная лодка обозначалась сдвоенными буквами: «АА», «ВВ» и т. д. Это был ее отличительный знак. Когда лодка уходила в рейд, ее флажок переставлялся из порта отбытия в конец протраленного фарватера. В дальнейшем он передвигался по карте-планшету каждые 24 часа с учетом погодных условий и сильного воздушного патрулирования, которые могли влиять на скорость хода, делая ее меньше средней. Все донесения о каждом боевом инциденте, случайно обнаруженном корабле, выходе в атаку или переданном пеленге, взятом с РПС, увязывались с действиями определенной лодки. Боевые столкновения специально отмечались карандашом на карте, с тем чтобы если происходило нечто не укладывавшееся в предыдущие прогнозы, можно было бы восстановить всю картину происходившего сначала. Тогда инциденты, до этого увязывавшиеся с действиями одной лодки, ассоциировались с действиями другой или других. Много было, конечно, ошибочных догадок, и приходилось непрерывно вносить поправки, но Уинн настаивал на полной и добросовестной регистрации событий. Поэтому каким бы сложным и кропотливым ни был повторный процесс, ни один новый флажок не появлялся и ни один не убирался только ради того, чтобы объяснить невыясненное происшествие, или потому, что не поступило дополнительных подтверждений о том, что данная подводная лодка находилась именно в том месте, которое было ранее нанесено на карте. Карта-планшет отражала весьма близкое к реальности положение и, несмотря на все ошибки и несовершенства, показывала приблизительно правильное число подводных лодок в районах патрулирования, на подходе к ним и на обратном пути к базам.

Дениц, разумеется, не прекращал прощупывание уязвимых мест, и нам не всегда удавалось предугадать, в каком из них он нанесет удар. Уинн придерживался, однако, твердого мнения, что, пока американцы полностью не перейдут на систему конвоев и не усилят в значительной мере противолодочную оборону, немцы не покинут район Карибского моря и американские прибрежные воды. Суммируя в своем еженедельном обзоре итоги за первое полугодие, он по-прежнему заострял внимание на отсутствии эффективных контрмер, на устрашающих потерях (свыше 600 000 тонн в июне) и на сравнительно скромном числе подводных лодок, которые причиняли такие потери. Одновременно Уинн продолжал бдительно следить за всеми признаками действительного возобновления морской войны на путях конвоев в Северной Атлантике и за распространением боевых действий подводных лодок на южную часть Атлантического океана и даже на Индий-кий океан.

Дополнительным моментом в немецкой кампании далеко на западе явилось появление долгожданных подводных танкеров, или «Milchcows» [59], как их называли немцы. Наша фоторазведка обнаружила первый такой корабль перед его выходом из Киля в апреле 1942 г., но точное его назначение не было установлено. Одно время думали, судя по размерам и особенно по ширине, что это был минный заградитель. К началу мая он уже успел заправить 15 подводных лодок в пятистах милях к северо-западу от Бермудских островов. Определенные сведения об этой операции мы могли получить только от специальной разведки. Уинн все-таки подозревал, что происходило нечто необыкновенное, и 1 июня доложил: «Подтверждений o заправке подводных лодок в море с помощью надводных судов или других подводных лодок не поступало, но есть некоторые указания, что такая заправка фактически могла иметь место. До сих пор, возможно, применялась следующая форма: одна подводная лодка перекачивала в другую такое количество топлива, какое той было необходимо для возвращения во Францию». Понадобилось еще два месяца, прежде чем Уинн смог определенно подтвердить, что подводные танкеры действительно функционировали. Их заправочные операции намного продлили пребывание в дальних водах даже 500-тонных лодок, что было равносильно значительному приросту общего числа действующих в океане лодок.

К началу мая между п-овом Новая Шотландия и п-овом Флорида, в бассейне Карибского меря, в Мексиканском заливе и у побережья Тринидада действовало почти тридцать подводных лодок. Но с другой стороны, стала постепенно улучшаться и американская оборона, получившая некоторое подкрепление от британских ВВС и надводных ВМС. 14 апреля военный корабль США «Ропер» уничтожил первую лодку в американских водах, а спустя месяц был проведен первый прибрежный конвой. Но еще немало утечет воды, прежде чем расширенная система конвоев охватит все побережье. Дениц понимал, что второе «золотое время» не будет продолжаться вечно; он стал обдумывать вопрос о развертывании хотя бы части своих боевых сил в других районах — у побережья Бразилии, в южной части Атлантического океана, и еще дальше — в районах Кейптауна и даже Индийского океана. Он учитывал особую необходимость переноса центра тяжести ударных действий обратно на маршруты конвоев в Северной Атлантике, которым вот уже шесть месяцев подводные лодки уделяли только эпизодическое внимание на путях следования в другие районы. Деница вдохновлял на такие планы рост размеров оперативного подводного флота, в составе которого в июле находилось до 140 единиц, и легкость, с какой ему удалось убедить ставку ВМС в Берлине умерить требования в отношении отвлечения его сил на другие театры военных действий.