Планета динозавров I - Маккефри Энн - Страница 14

— Для Вариан? Или для Дивисти?

— Возможно, для обеих. Странно, что этот хищник даже не попытался напасть на них, да?

— Может быть, он не любит птичьего мяса. Или эти птицы — грозные противники.

— Нет. В его поведении не было и намека на агрессивность. Да и птицы приготовились к обороне только для виду. Видимо, они считают это пастбище общим. Чем-то вроде нейтральной полосы. Здесь у них перемирие.

— Перемирие? У зверей? — насмешливо переспросил Баккун.

— Похоже на то. Правда, этот хищник слишком примитивен, чтобы действовать осознанно. Надо спросить у Вариан.

— Конечно, она в этих вопросах специалист, — сказал Баккун.

К нему уже вернулось обычное хладнокровие. Он мягко посадил флиппер на невысокий холм, который птицы использовали как взлетную полосу. Кая удивило место посадки, выбранное гравитантом.

— Мы не умеем летать, — объяснил Баккун. — Эта тварь может по ошибке отправить нас в пасть вместе с травой. — Он взял у Кая подзорную трубу. Собирай. А я понаблюдаю.

Чудовище продолжало жадно насыщать свою утробу, не обращая ни малейшего внимания на флиппер. Кай проворно выбрался из машины и, поправив защитный пояс, начал собирать траву. Хорошо, что на нем были перчатки — некоторые стебли оказались довольно острыми. Один стебель вырвался вместе с клубнем, корнями и землей, и воздух стал еще зловоннее. Припомнив, что птицы срывали только верхушки, Кай стряхнул землю и оторвал корни. Хотя птицы не интересовались более широкими побегами с острыми краями, Кай отобрал все виды трав, которые росли на этом лугу. Он сложил добычу в специальный ящик и забрался на свое сиденье в машине.

— Он все еще ест травку, — сказал Баккун, возвращая Каю подзорную трубу.

Пока Баккун заводил мотор и поднимал флиппер в воздух, Кай наблюдал за хищником. Тот продолжал пастись и, когда флиппер пролетал над ним, даже не поднял головы.

Не получив дальнейших инструкций, Баккун повел флиппер вперед, туда, где ущелье сужалось. Здесь платформа спускалась еще ниже, роскошная зелень исчезла на песчаных почвах кое-где попадались жесткие растения, напоминающие низкорослый кустарник.

— Цепь древних датчиков уходит вниз по этому ущелью, Кай, — сказал Баккун, отвлекая командира от наблюдения за хищником.

Кай посмотрел на сейсмический сканер.

— Последний датчик находится за тем хребтом, там у горизонта.

— Это ущелье очень древнее, — сказал Баккун. Каю было лестно услышать его полувопросительную интонацию. — Неужели сигналы прекращаются за тем хребтом?

— Точно так.

— Ото!

Кай впервые услышал ноты сомнения в голосе гравитанта. Кай хорошо понимал своего коллегу: он тоже испытывал некоторую неуверенность.

Разлом земной коры, над которым они сейчас пролетали, произошел за миллионы лет до их появления на Айрете. Но датчики, без сомнения, были созданием Тхеков. Хотя, пришла в голову Кая шальная мысль, Тхеки вполне могли скопировать более старые образцы, например, датчики… Чужих?

Представив долгожителей Тхеков в роли подражателей, Кай понял, что философствовать больше не стоит, иначе можно сойти с ума. Ведь ему никогда не приходило в голову соревноваться в выносливости с гравитантами, зачем же думать о том, что было до Тхеков? Важно лишь то, что происходит здесь и сейчас; трижды важно — именно из-за того, что его жизнь только миг, и никакие чудеса современной медицины не позволят ему сравниться с Тхеками. И он, и его команда должны выполнить свою работу на Айрете именно сейчас.

Какая ему разница, что эта работа уже проделывалась тогда, когда человек был всего лишь сгустком белка, находясь на самой первой стадии своего эволюционного развития.

Глава 4

С помощью Паскутти и Тардмы Вариан удалось сменить повязку на израненном боку Мейбл. Каким-то образом животное ухитрилось ослабить старые бинты, и, несмотря на окружающее корабль силовое поле, паразиты добрались до открывшейся раны. Из-за яростных попыток Мейбл освободиться от веревок, которыми гравитанты опутали ее лапы, рана еще больше обнажалась. Гравитантам пришлось привязать ее голову к неповрежденной задней конечности, и только тогда Вариан смогла приблизиться к животному.

Отгоняя насекомых, Вариан увидела, что рана все-таки заживает.

— Надо бы промыть и забинтовать весь бок и лапу, — сказала она раскрасневшемуся от натуги Паскутти. — Здорово она пострадала. Как ужасно столкнуться с той тварью. — Она вспомнила отвратительную зубастую морду чудовища, свирепо смотревшего на нее с пленки Кая.

— Бедняга не могла долго бороться, — сказал Паскутти.

Что-то в его тоне насторожило Вариан, и она искоса посмотрела на него.

Лицо гравитанта было по обыкновению бесстрастно, ничего другого она и не ожидала увидеть, но его блеклые глаза неестественно блестели. Ей показалось, что мысль о том, как одно животное живьем пожирает другое, да и сам вид кровавой раны привели этого человека в возбужденное состояние. На какое-то мгновение ей стало жутко. Она быстро отвела взгляд и занялась своим делом ей не хотелось, чтобы Паскутти понял, что она наблюдает за ним.

Теперь Мейбл не сопротивлялась, и скоро лечебная процедура была завершена. Но когда Паскутти избавил животное от связывающих его пут, могучий хвост с такой бешеной силой забил о землю, что благодетели сломя голову помчались к ограде. Оказавшись в безопасности, они поняли, что Мейбл не собирается ни на кого нападать. Она резко прекратила реветь и стала беспомощно оглядываться, словно неожиданная передышка ее озадачила. Хотя люди стояли не двигаясь, близко посаженные глаза зверя смотрели куда-то вдаль, поверх их голов, и Вариан поняла, что Мейбл их не видит и, скорее всего, не видела никого. Значит, злейший враг травоядного был гораздо крупнее самой Мейбл, и, судя по тому, как расширились ее ноздри, она, видимо, определяла приближение хищника по запаху.

— Что теперь, Вариан? — спросил Паскутти, когда они отошли от загона.

И опять Вариан показалось, что тон его необычен, ему явно не терпелось услышать от нее ответ.

— Теперь надо проверить, кто населяет удаленные от плато территории.

Кай хочет разместить в тех краях еще несколько стоянок. Флиппер в нашем распоряжении, так что бери кассеты, и летим на разведку.

— Оружие брать?

— Только обычные средства индивидуальной защиты. Мы наблюдатели, а не охотники.

В невинном вопросе Паскутти чувствовалось жадное нетерпение, от которого Вариан поежилась. Тардма была невозмутима — кремень, а не женщина, она и улыбалась-то только тогда, когда получала на это молчаливое разрешение Паскутти.

Вернувшись в лагерь за снаряжением, Вариан увидела столпившихся у загона Денди подростков: они наблюдали за тем, как Ланзи его кормит. Малыш вилял маленьким толстым хвостиком — то ли от жадности, то ли от удовольствия.

— Ну и как Денди ест — хорошо?

— Уже вторую бутылочку, — гордо сказал Боннард.

— Ланзи говорит, когда он получше узнает нас, мы сами сможем кормить его, — добавила Клейти, а Терилла молча кивнула, но ее большие ясные глаза засияли от восторга.

Бедные корабляночки, посочувствовала им Вариан, у них никогда не было домашних животных. А сколько питомцев прошло через ее руки! Ведь свое детство она провела с родителями-ветеринарами в окружении самых диковинных зверушек с разных планет. Она не помнит такого времени, когда бы у нее не было питомца, за которым можно было ухаживать и с которым было так весело играть. В их дом всегда приносили малышей — и на осмотр, и на лечение, и, как только родители поняли, что Вариан — девочка ответственная, уход за малолетками стал ее святой обязанностью. Невзлюбила она только галормий.

Когда их экспедиция обнаружила на Альдебаране-4 этих ласковых дьяволов, интуиция ее не обманула — по какой-то непонятной причине они ей сразу не внушили доверия. Но она была самым молодым ксенобиологом, поэтому не стала делиться со старшими своими подозрениями. Можно считать, что ей крупно повезло: отметины от их зубов остались только на руке, в которую галормий вцепились в самом начале ночной охоты, напав на тех, кто спал в одном с ними помещении. Твари чуть не убили своих хозяев: оказывается, в их полых резцах содержался яд, парализующий жертву. По счастью, ночной сторож, обеспокоенный тем, что никто не приходит ему на смену, забил тревогу и поднял на ноги весь лагерь. Галормий переловили, заперли в клетку, а потом уничтожили. Эта планета была запрещена.